Паромщик - Джастин Кронин
– И избежишь общения с матерью?
– Ты очень догадлива.
– Тогда иди. – Она кивнула в сторону логова. – Ночь будет долгой. Квинн обожает это время. Он предпочитает сидеть один, но вряд ли станет возражать против твоего общества.
Сквозь приоткрытую дверь был виден Квинн, склонившийся над терминалом. Я постучал по косяку, давая понять, что здесь кто-то есть.
– Не возражаешь, если я составлю тебе компанию?
– Садись, друг, – ответил он, указывая на стул рядом с его вращающимся креслом.
Я сел. На экране его монитора было не меньше дюжины серо-белых квадратов, показывавших виды с камер дронов, что зависли в разных местах. Площадь Просперити. Пост охраны у дамбы. Каменистая прибрежная полоса, освещенная луной.
– Что ты высматриваешь? – спросил я.
– Всякое. Ценно не только то, что видно, но и то, чего не видно. Поясню на примере. Вся северная оконечность Аннекса вроде бы пуста. Ничего примечательного.
– И что?
– Одно из двух: либо они не знают, что мы здесь, – и это хорошо, – либо знают, но не хотят нас спугнуть. А вот это мне уже не нравится.
– Мать рассказывала, что когда-то ты работал на «три-эс».
Квинн по-прежнему смотрел на экран, но я видел, как он поморщился.
– Да. Не лучшее время в моей жизни.
– Что заставило тебя уйти?
– Ответ очевиден: работа на «три-эс».
Несколько минут мы оба молча всматривались в изображения, мелькавшие на экране.
– Не возражаешь, если я задам вопрос? – (Квинн, поглощенный картинками с камер, рассеянно кивнул и что-то буркнул.) – Мать рассказывала, что ее… спектакль пришелся на твое дежурство.
– Да. Это была моя смена.
– Откуда ты узнал, что ее самоубийство подстроено?
– В тот момент я еще не знал.
– Значит, что-то навело тебя на такую мысль.
Квинн развернул кресло ко мне:
– Ты всерьез хочешь поговорить об этом?
– Да, если не возражаешь.
– Что именно она тебе рассказала?
– Только то, что ее самоубийство было инсценировкой.
– Да, инсценировкой. Но с некоторыми недочетами.
– С какими?
– Скажем так. Женщина, которую я увидел ранним утром на экране, всем своим видом показывала, будто намерена кого-то убить. Это стало ясно, когда она задрала голову и посмотрела на зависший дрон. Поверь, глаза не способны врать и выдают даже самых талантливых лицедеев. По ее глазам я понял: что-то не так.
– Что именно ты понял?
– Прежде всего то, что она не с Просперы. Скользящий узел, шланг для дыхания – это было очевидно с первых минут наблюдения. Затем я вывел дрон из общей системы наблюдения и проследил за лодкой, которая доставила ее на Аннекс.
– Почему ты не сообщил о ней начальству?
– С какой стати?
– Но это же было твоей работой.
– Знаешь, мне никогда не удавалось играть по правилам. Случай с твоей матерью поставил точку в моей карьере. Для такого поступка, казалось мне, должны быть серьезные основания. Мне захотелось узнать о них.
– И теперь ты знаешь.
– Верно, – кивнул Квинн. – Теперь я знаю.
– Мать показывала мне Артефакт.
– Решилась-таки? – улыбнулся он. – И что ты думаешь?
– Не понимаю, как кто-то может считать это священным текстом.
– А почему нет?
– Ты сам его видел? Обыкновенная памятка. В любой конторе их полно.
Квинн откинулся на спинку кресла, скрестив руки на животе. Минуту-другую он безмятежно разглядывал меня, затем сказал:
– Знаешь, в чем твоя проблема?
– Надеюсь, ты просветишь меня на этот счет.
– В общем-то, это проблема большинства людей. Ты много чего знаешь. Но почти ни во что не веришь.
– А ты веришь?
– Друг, во что верю я, не столь важно. Каждый делает свой выбор. Однако, если хочешь знать мое мнение, скажу тебе так: жизнь – это нечто большее, чем неприглядные подробности. Для меня такой взгляд вполне очевиден.
– В чем его очевидность?
Квинн улыбнулся:
– В том, что жизнь должна иметь некий смысл. Иначе зачем она?
– Я бы назвал твои рассуждения не совсем логичными.
– Возможно, но они помогают мне жить. А это, поверь, нелегко, когда ты годами работал на «три-эс».
– Тогда зачем ты на них работал?
– Очень просто: я хорошо умел это делать. До тех пор, пока не ушел от них. А ты почему стал паромщиком?
– По схожей причине.
– И теперь ты здесь, как и я.
– Я сюда не стремился.
– Я бы не говорил так уверенно. У тебя не прекращались сны. Бывали видения. Сдается мне, друг, что вселенная не прочь пообщаться с тобой.
– А может, я просто лунатик. Тебя это не приходило в голову?
Квинн отмахнулся от моих слов:
– Ты совсем не кажешься мне лунатиком. Скорее человеком, который еще не открыл свой разум для других возможностей. Рано или поздно ты это сделаешь.
– В тот день, когда мы встретились в автобусе…
– Помню.
– Ты пытался вручить мне книгу. Я запомнил название: «Принципы Учения о Прибытии».
– Я считаю это название ошибочным. Принцип всего-навсего один.
– Да? И какой же?
Вместо ответа Квинн развернул кресло, выдвинул ящик у стола, на котором стоял монитор, и достал экземпляр книги.
– Лучше, если ты сам составишь мнение о ней, – сказал он, протягивая ее мне.
Я раскрыл книгу. Первая страница оказалась пустой. Я пролистал все страницы, до самого конца, и не обнаружил ни единого слова.
– Это шутка? – спросил я, поднимая глаза на Квинна.
– Ни в коей мере. Совсем наоборот.
– Но эта, с позволения сказать, книга состоит из чистых страниц.
– Вот и я о том же. Слова лишь мешают, как и мир. Нужно пробиться к тому, что скрыто под словами, что глубже слов. К Великому Замыслу. В этом и состоит принцип.
Говоря с Квинном, я продолжал машинально следить за экраном. Внезапно что-то привлекло мое внимание.
– Погоди-ка…
Он быстро развернул кресло к монитору:
– Что ты увидел?
– Верхний ряд, вторая картинка слева. Можешь ее увеличить?
Изображение стало более крупным. Домик, показанный сверху. Возле него стояли двое. На них падал свет из окон. Картинка была статичной: дрон просто висел над тем местом.
– А я и не заметил, как она появилась, – признался Квинн.
– Где находится это место?
Квинн прошелся по клавиатуре:
– В просперианской глуши.
– Где именно?
В правой верхней части экрана появилась карта с пульсирующей красной точкой.
– Это в горах близ Виктории. – Квинн недоуменно посмотрел на меня. – Мало ли парочек попадает в поле зрения дронов? Или ты их знаешь?
Мужчина и женщина вели оживленный, даже страстный разговор. Затем женщина резко повернулась к мужчине спиной. Тот протянул руку, но едва его рука легла женщине на плечо, как та дернулась, сбросила его руку, потом отошла и обхватила себя за плечи,
