Сергей Снегов - В мире фантастики и приключений. Выпуск 8. Кольцо обратного времени. 1977 г.
— Зачем? Вы же убеждены, что вы — Анна Каренина.
— Да, — сказала Анна, раздражаясь, — убеждена, и я хочу поступать так, как нахожу нужным.
— Вас там считают виновницей трагедии, а вы, такая как вы теперь есть, ни в чем не виновны.
— Вы принесли мне жертву: пошли на преступление, чтобы очистить мою совесть, вы стерли из моей памяти прошлое, но вы еще вложили в меня другое прошлое, которое стало для меня истинным. Вы недовольны этим?
Глухов поколебался.
— Я тогда был очень растерян и действовал необдуманно. Однако теперь я вижу, что это был единственный вариант. Для вас.
— И для вас? — непроизвольно вырвалось у Анны.
— Не знаю…
Зазвонил телефон. Глухов подошел.
— Это вас, — сказал он, передавая ей трубку. Анна неуверенно приложила трубку к уху. Она впервые в жизни говорила по телефону.
— Да? — сказала она, как это делали другие.
— Здравствуйте. — Она сразу узнала голос.
— Игорь? Здравствуйте.
— Я просил вас позвонить, если я понадоблюсь. А потом я подумал, что вы потеряли бумажку с моим телефоном.
— Благодарю вас. У меня к вам действительно просьба.
— Я готов.
— Не знаю, как это изложить…
— Вам неудобно говорить по телефону? Мы можем встретиться, где вам будет угодно.
— Вы откуда говорите?
— Из телефона-автомата у станции метро "Владимирская".
Анна поколебалась и наконец решилась:
— Я сейчас приеду. Вы сможете меня подождать?
— Конечно!
— Мне надо ехать, — обратилась она к Глухову, — но у меня нет денег на билеты.
— Я не могу вас отпустить.
— Я до сих пор пленница?
— Вам нельзя ходить без провожатых.
— Я сама хочу во всем разобраться. Я уже говорила вам.
— Ваши оценки несоизмеримы с современными. Вы человек из иной социальной системы, а у нас сейчас эпоха социализма.
— Я уже поняла это.
— А привычки? Здесь иные отношения между людьми. Наконец, вы просто не сможете правильно перейти улицу, по которой движется транспорт.
— Я уже многое знаю.
— И все же я не могу отпустить вас одну.
— Вы можете проводить меня до станции метро.
— А потом? Кто этот человек, с которым вы назначили свидание?
— Это не свидание, это просто встреча.
— Я не могу вас доверить незнакомому человеку.
— Я его знаю.
— Но я не знаю!
— Вы как-то говорили мне, что в вашем обществе ясе равны. Вот я и хочу равенства… и свободы.
Глухов улыбнулся одними губами.
— Я это ценю. Но вам еще опасно общение с посторонними людьми.
— Я хочу этой опасности…
Глухов, пожав плечами, вынул деньги: бумажную купюру, достоинство которой Анна не разобрала, и немного мелочи — меди и серебра.
— Через два дня я должна получить жалованье. Как научный сотрудник Купцова. Я отдам вам долг.
Она ушла в свою комнату и, переодеваясь, подумала с грустью, что слова ее были обидны для Глухова, но, к сожалению, они уже были сказаны. Она подошла к его комнате, приоткрыла дверь. Он стоял спиной, но тотчас обернулся. Анна чего-то ждала от него, но его глаза ничего не выражали.
— Мне, наверное, следует захватить ключ от квартиры?
Глухов молча вынул из письменного стола ключ.
Анна не рискнула одна войти в лифт и пешком сошла с лестницы.
Станция метро была близко, и она благополучно спустилась по эскалатору. Езда в остекленных гудящих поездах воспринималась как фантастический сон. В этом шуме среди бесчисленной движущейся толпы трудно было ориентироваться, но Анна все же без посторонней помощи, пользуясь только надписями и схемами, сделала нужную пересадку и благополучно добралась до "Владимирской".
Выйдя на площадь перед Владимирским собором, Анна сразу увидела Игоря. Он смотрел в другую сторону, очевидно, думал, что она приедет на троллейбусе. Она не знала, как по современному этикету следует обратиться первой, и ждала, когда он обернется. Не нем были джинсы, только теперь они были белого цвета, и ярко-желтая короткая, до талии, куртка. Его светлые волосы, спускаясь клином с затылка, закручивались над воротником. Игорь обернулся, обрадованно шагнул к ней:
— Добрый вечер!
— Здравствуйте. — И она протянула руку.
Он задержал ее руку в своей и все улыбался, глядя ей в глаза. И ей стало неловко оттого, что в его взгляде было больше чем простое дружеское участие.
— Вы на весь вечер свободны? — спросил он.
— Конечно.
— Давайте отпразднуем где-нибудь нашу встречу.
— Лучше пройдемтесь до Невы.
Они пошли по Владимирскому, а потом по Невскому. Игорь заново открывал ей город. Различной формы автомобили, трамвай, сети проводов над головой, названия магазинов, наряды людей, рекламы, кинотеатры, стены знакомых Анне домов, и то новое, что теперь происходило за этими стенами — все это были вопросы. Анна с удовольствием отмечала, что выглядит не хуже многих встречных молодых дам (или "девушек" — как принято теперь говорить). Встречные мужчины ловили ее взгляды, а девушки поглядывали на Игоря и мельком осматривали Анну — в основном ее наряд. Она представила себя со стороны и подумала, что ее длинное летнее платье с разрезом выше колен вполне соответствует требованиям современной элегантности. Наконец она заговорила о Кияне. Кто он? Известен ли был?
— Конечно, известен.
Игорь стал искать взглядом, на что бы обратить внимание Анны, но она сказала:
— Я встретилась с вами, чтобы попросить о помощи. Мне нужно навестить его семью.
— Зачем? Вы же понимаете: они в таком состоянии, что не могут хорошо к вам отнестись.
— Мне и не нужно хорошего отношения.
— Тогда что же вам нужно?
— Я хочу познакомиться с ними.
— Лучше это сделать позже.
— Я хочу все выяснить сейчас. Я не могу приобщиться к людям, пока не узнаю своего прошлого.
— А если оно вам не понравится?
— Тем более я должна его знать.
Навстречу им шли несколько ярко одетых мужчин. Анна услышала английскую речь. Один из них, встретившись с ней взглядом, воскликнул:
— Анна Каренина! — И что-то вульгарное послышалось ей в этом английском акценте. Иностранец поворотился и пошел рядом с ними, потом обогнал их и, загораживая дорогу, поднял металлический предмет, висевший у него на ремне через плечо. Анна тотчас поняла, что это фотоаппарат, делавший снимки. Игорь заслонил ее от фотографа, крикнул ему что-то грубое. Анна услышала позади себя механическое жужжание и обернулась — другой иностранец с кинокамерой снимал ее сзади. Игорь почти бегом потащил ее вперед.
— Ловят сенсации, — пояснил он.
— Обо мне все знают?
— Еще бы! Психологический информатор, да еще полная трансформация психики.
— И за границей знают?
— Даже подробнее, чем мы.
— А я вот не все знаю, — сказала Анна грустно. Потом они стояли в очереди у справочного бюро.
Игорь позвонил куда-то по телефону, и они поехали на Петроградскую сторону.
— Дальше я пойду одна.
— Я вас не отпущу.
— Не пойду же я туда с вами!
— Лучше было бы совсем туда не ходить.
— Это исключено. Я вам очень благодарна, но мы здесь должны расстаться.
— Я вас подожду.
— Нет, я прошу вас, не надо ждать. Я вам позвоню по телефону. У меня есть ваш номер.
Лифта в этом старинном доме не было. Анна поднялась на пятый этаж по лестнице со сбитыми ступенями и перекошенными перилами. Дверь открыла довольно молодая женщина.
— Что вам надо? — резко спросила она.
— Мне нужно видеть Галину Николаевну.
— Это я, — все так же резко ответила женщина.
— Я хочу поговорить с вами.
— Зачем?..
Анна ожидала всего чего угодно, поэтому взяла себя в руки и как можно спокойнее сказала:
— У вас преимущество: я не знаю вас, а вы меня знаете.
— Кто же вас не знает!
Анна не знала, что еще сказать, и молча стояла перед полуоткрытой дверью. Женщина тоже некоторое время стояла молча, глядя куда-то вбок, а потом, открыв дверь пошире и все так же не глядя на Анну, сказала:
— Проходите.
Они прошли в гостиную, обставленную как и квартира Глухова, сели на неудобные стулья с полированными спинками.
— Так что вам нужно? — сухо спросила Галина.
— Я хочу все знать о себе.
Вошла пожилая женщина, которую Анна видела у "Юбилейного" и в отделении милиции. Не сводя с Анны ненавидящих глаз, она тоже села на стул. Галина взяла с низкого стола журнал, протянула Анне:
— Здесь все написано.
— Вы можете рассказать мне то, что не пишут в газетах?
Галина горько усмехнулась:
— Еще бы! Только нужно ли? Вы же ничего не помните, ну так и продолжайте не помнить. Для вас это лучше.
— Вы должны согласиться с тем, что каждый человек имеет право все о себе знать.
— Насколько мне известно, вы знаете свою биографию из Толстого.
