Владимир Дрыжак - Кесарево сечение
– Я ведь как раз записывал откровения "гения". Он выкрал только то, что я успел записать. Остальное обещал выкрасть потом, когда все запишу. Впрочем, этот меморандум еще лет десять тому назад напечатан для служебного пользования – экземпляр у меня в столе. Если хотите – найду. Но он и у Гири наверняка есть – я давал. Спросите – даст почитать.
– Почему же он нам дал рукописные листки, а не полный вариант?
– Откуда ж мне знать! Например, чтобы вы по почерку выяснили какие-то новые для него черты моего характера. С него станется…
– Хорошо, – сказал я. – Мы это выясним. Продолжайте.
– Продолжаю. В самый разгар экспериментов Калуцы произошли международные осложнения, инспирированные деятельностью "Межпланетной Лиги". Известно ли вам, что весь экипаж лайнера, который увели из-под носа ГУКа, впоследствии проходил обследование на предмет вменяемости именно в институте Калуцы? Вижу, что нет. Так вот, единичные факты признаков шизофрении имели место, но в целом сборный экипаж оказался на удивление психически здоровым. Надо сказать, народ там подобрался своеобразный, и среди прочих была группа стойких борцов за полеты к дальним мирам. После разных юридических перипетий, в которых, между прочим, Гиря проявил себя как миротворец и либерал… Кстати, не знаете, почему?
– Я не знаю, – сказал "Вовка из колец". – Он был сатрап и ретроград. Для меня его поведение – загадка!
– А я знаю, – сказал я. – Он испугался за карьеру любимого отпрыска.
Сомов улыбнулся.
– Зная Петра Яновича, смею предположить, что это было не главное. Вероятно, была какая-то осмысленная политика. Отложим ее на потом… Так вот, когда все утряслось, Калуца уболтал некоторых из подследственных на участие в своих экспериментах. И результатом было то, что спорадически образовывающаяся сверхличность не только отчетливо сформулировала проблему, но и предложила некоторый вариант ее решения с разработкой различных аспектов, включая политические, этические и даже эстетические. Все это вылилось в то, что ты, Глеб, называешь меморандумом, который я упомянул. Надо сказать, что Калуца, ознакомившись с результатами, несколько сник, поскольку решения были, мягко сказать, неожиданными. Я, в общем, тоже.., хотя… Разочаровавшись в своем "гении", Калуца с Шеффилдом ринулись совершенствовать методики и анализировать данные, тут Шеффилда и настиг инсульт. Наступил кризис. Калуца впал в апатию, да и годы стали брать свое. Чем-то он потом еще занимался довольно интенсивно, но меня в свою работу уже не посвящал. Возможно, потому, что я занялся своими делами, и встречались мы нечасто. А его народ постепенно растекся, ученики рассосались, занялись самостоятельной работой, накоплением и осмыслением фактов. Возникла научная пауза, и как-то все начало увядать в ожидании следующего поколения фанатиков идеи. Между тем, вот эта группа подопытных кроликов, и примкнувшие к ней, исчезли из поля зрения, но не растворились в небытии. И года полтора спустя меня начали обхаживать на предмет того, чтобы я как бы возглавил идейно некое объединение на общественных началах, задачей которого было бы содействие дальнейшему освоению прилегающего космического пространства.
Сомов замолчал и как-то смущенно улыбнулся.
– Но что же было дальше?! – осведомился Гиря-младший, доселе сидевший и изображавший на лице тонкое понимание ситуации.
Мы с Васей переглянулись.
Сказать по правде, лично я в этот момент чувствовал себя даже не пешкой в чьей-то многослойной игре, а какой-то амебой в океане страстей.
– Дальше… Дальше было интересно. Вероятно, вы уже догадались, что из случившегося дальше первым было то, что на меня вышел Гиря Петр Янович. Разумеется, мы встретились совершенно случайно. Я был в растерянности. Ну, поговорили о том, о сем, и у меня вдруг возник порыв поделиться с ним своими сомнениями и опасениями. Он, однако, на мой порыв не ответил. Сослался на массу дел, на нехватку времени, на… Упоминались семейные неурядицы… И плавно исчез. Но перед этим как-то неназойливо посоветовал не самоустраняться от кипения жизни, но возродиться, искать новые стези, и, буде откроются какие-то перспективы, немедленно встать под знамена… Не знаю, почему, но я… То есть, я после некоторых раздумий, в конечном итоге согласился примкнуть к упомянутому неформальному объединению. Более того, меня немедленно избрали президентом.
– Я вообще ничего не понимаю, – буркнул Вася, – Что за объединение такое? Зачем оно нужно? Для чего?
– Вы что же, ничего о нем не слышали?
– Нет.
– Удивительно! Это очень интересная структура. Тень ГУКа. Нечто подобное английскому теневому кабинету.
– Но цель?! – Вася сделал выразительный жест рукой.
– А какая цель у ГУКа? – парировал Сомов.
– Ну… Освоение, коммуникации… То и се…
– То есть, цель абстрактная?
– Наверное.
– У этой новорожденной структуры цели, как таковой, не было вообще. Был флаг, на котором написано: "содействовать освоению космоса". Под этим флагом собирались люди. И каждый понимал этот лозунг по-своему.
– И каков же ваш теперешний статус в этом космическом идиотизме? – осведомился я.
– Ну… Теперь трудно сказать… В какой-то момент я заметил, что меня оттесняют. И безропотно ушел в тень. А теперь… Почетный член. Отец основатель. В таком духе…
Он погрустнел.
– Знаете, – я откинулся на стуле. – У меня какое-то ощущение нереальности. Как будто бы мы тут сочиняем сюжет фантастического романа. Ведь есть куча официальных органов, законодательство, наконец, какие-то ответственные лица, я не знаю… Неужели никто до сих пор не заинтересовался, для чего создана эта ваша структура?
– Отчего же – многие интересовались. Например, Департамент Общественной Безопасности. Но что он мог сделать – гражданам гарантировано право на добровольные объединения, каковые являются основой самоуправления.
– У вас на все есть ответ, – заметил Василий, сардонически хмыкнув.
Сомов внимательно на него посмотрел и сказал серьезно.
– Вы – дети. И как следствие, не понимаете многих вещей. Вот смотрите: на одной только Земле двадцать миллиардов людей. Каждый из них как-то живет. По большей части, люди эти занимаются рутинным делом всю свою жизнь. Им очень редко представляется возможность куда-то выплеснуть свой природный энтузиазм. Можно, конечно, на досуге выпиливать модельки суперлайнеров и клеить макеты рейдеров. Но если представится возможность участвовать в каком-то очень важном и героическом деле, используя, скажем, отпуск, или какие-то иные паузы карьеры, многие могут на это клюнуть. А найдутся и такие, которые будут готовы жизнь положить на алтарь. Например, ученые, идеи которых не встретили понимания. Так вот, я вам говорю, что у нас от энтузиастов просто не было отбоя. На нас даже жаловались в разные инстанции за то, что мы превратились в филиал ГУКа.
– Кроме шуток?
– Абсолютно! Основа всего – толковая агитация и индивидуальный подход. Вот, скажем ты, Василий. Представь, тебе предлагают провести отпуск на космической базе, скажем, в поясе астероидов, в хорошей компании. Весьма значительный процент симпатичнейших разновозрастных особ женского пола, элементы экстрима, некоторый риск для жизни, возможность приобрести навыки, скажем, монтажа металлоконструкций в условиях космического вакуума, и прочее в этом духе. Космический туризм с элементами героического свершения.
Я немедленно принял официальную позу и произнес официальным голосом:
– Меня, в данном случае, волнует некоторый риск. Это входит в мою компетенцию.
Сомов покивал головой.
– Риск есть везде. Тебя, на самом деле, интересуют нарушения правил безопасности. Что ж… Ищи.
– А меня интересуют элементы героических свершений, – сказал Вася.
– О чем и будет доложено Гире, – заметил я как бы вскользь.
– Вряд ли это его заинтересует, – сказал Сомов. – Забавно, что именно сейчас вы участвуете в героическом деянии: разоблачаете шайку космических негодяев. Загадка! Тайна! И энтузиазм просто распирает вас… Глеб, взгляни на вещи вот с какой стороны. Тебе мерещится, что официальная административная управленческая сеть пронизывает все поры общества. Но это отнюдь не соответствует действительности. Большая часть жизни людей остается за ее рамками. Очень большая. Практически, вся. А что касается смерти – она вообще не вписывается в эти рамки, ибо каждый человек вправе распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению.
– Да уж!.. – только и смог произнести я.
– Частная жизнь человека. В контексте упоминавшегося меморандума, именно этот ресурс выделил "гений" Калуцы среди всех прочих, как главный.
Гиря-младший все это время молчал, задумчиво таращился в потолок и, время от времени, вытягивал губы трубочкой.
– А не могло ли случиться так, что этот "гений", а вернее, люди его образовавшие, не разбежались после завершения экспериментов Калуци? – вдруг сказал он. – То есть, он и теперь существует, вынашивает планы и строит козни?
