Игорь Градов - Малыш
— Да кому они нужны, старые деньги! — усмехнулся я. — Бумажки!
— Не скажи, — задумчиво произнес Глаз, — некоторые еще в ходу, особенно на юге. Там берут и товары за них хорошие дают. Можно очень выгодный обмен произвести, если добыть. Только как сейфы вскрыть?
Мы поговорили еще минут десять, потом Глаз ушел. Он никогда не останавливался надолго в нашем поселке. Придет, скинет товар, и снова за добычей. Правильно — не нужно платить налог за проживание и отстегивать мзду главе селения. Некоторые наши парни не раз просили Глаза взять с собой, но он всегда отказывался.
Желтый Глаз — типичный охотник, ходит один, без напарника. Риска, конечно, больше, но и выгоды тоже — не надо ни с кем делиться. К тому же нет опасности, что получишь нож в спину. А то бывали у нас случаи, когда уходили двое, а возвращался один. И добычу себе забирал…
* * *Впрочем, я опять отвлекся, вернемся к Маре. Ее, как я уже говорил, желтый Глаз сразу невзлюбил. Говорит — не верь в ее сумасшествие, старуха, мол, совершенно нормальная, а только прикидывается, чтобы люди к ней не приставали. А сама разными делами занимается… Ее лечение травами — лишь прикрытие, способ в доверие втереться и в дом попасть.
Ведь Мару никто не боится и в расчет не принимает — она же блаженная! Но пользуются ее услугами многие, почитай, все. Старуху всегда к себе в дом зовут, если кто заболел. Мара придет, свои настои и отвары принесет, тихонько пошепчет над больным какие-то непонятные заклинания, и, глядишь, недуг отступает.
Конечно, если дело совсем плохо, то приглашают лекаря, господина Горника. Он врач, с дипломом. Но не любят у нас его, ох, не любят… Во-первых, Горник берет много, а во-вторых, ведет себя неправильно. Смотрит на всех, как будто не люди, а не пойми кто, презрительно губу оттопыривает. Разве так можно?
Мы же не виноваты, что бедные. Почти у всех семьи большие, детей много, а денег, соответственно, мало. Что же теперь, помирать нам? Но жить-то хочется! Вот и кличут доктора только в самых крайних случаях, а так травницу приглашают, надеются на ее отвары и настойки. Мара никому не отказывает и всем помогает — и богатым, и бедным. Как может, конечно. Поэтому у нас ее ценят и уважают.
Но Глаз ненавидит Мару. Он так сразу мне сразу и сказал:
— Ты, Малыш, от травницы подальше держись, нехороший она человек.
— И так стараюсь ей на глаза не попадаться, — кивнул я, — не любит она меня. Бесовым отродьем называет!
— Это потому, — пояснил Глаз, — что Мара прочесть тебя не может.
— Как это? — не понял я.
— А так, — нахмурился Глаз, — вроде того, как ты книги читаешь. Люди для нее — что открытые страницы, взглянет — и сразу чувствует, кто о чем думает, чем озабочен и что скрывает. Ей даже не надо, как тебе, в голову влезать — по одному виду все понимает. Вот какой талант! А тебя она прочесть не может, как и меня тоже.
— Пусть читает, — пожал я плечами, — мне все равно. Я тоже своим даром часто пользуюсь. Например, родным память чищу или торговцам внушаю что-нибудь…
— Ты, Малыш, — усмехнулся Глаз, — никакой выгоды от этого не имеешь. Ну, книгу у Кира возьмешь почитать или вещь какую-нибудь дешево купишь. Это мелочь, вреда нет. А Мара, если узнает что-нибудь интересное, сразу бежит к господину Паку и докладывает. Скажем, провернул торговец удачную сделку, завелись у него деньжата, так она об этом узнаёт и начальнику стражи сообщает. И господин Пак на того торговца со своими людьми наезжает, деньги отбирает. Вроде как это добровольный взнос в казну селения… А потом он с Марой делится, часть ей отстегивает. Ты считаешь, что она с одних трав и лечения так хорошо живет? Наивный!
Я задумался. Действительно, Маре за услуги платят сущие гроши — откуда у бедняков деньги? Тем не менее, старуха явно не голодает и даже, по слухам, в ее доме есть железная пружинная кровать, дорогая вещь… А что она одевается во всякое рванье — так это может быть лишь маскировка, чтобы не лезли. Значит, прав Глаз — старуха Паку доносит, и с этого прибыль имеет. Использует свой дар для нехороших дел…
— Кстати, а что Юродивый? — спросил я. — Тоже мутант, как мы с тобой и Мара? Умеет людям в голову залезать?
— У него другие способности, — подумав, ответил Глаз. — Он, говорят, умеет людскую злобу чувствовать. Скажем, кто-нибудь задумал его убить. Ну, чтобы власть захватить или за деньги. Таких людей Юродивый на раз вычисляет, и больше их никто никогда не видит… Возможно, Юродивый много чего умеет, но я точно не знаю. И никто не знает. О Юродивом мало что известно, он очень скрытный человек. Его даже собственные бандиты редко видят. Сидит в своем логове, как паук, и плетет паутину, ловит добычу. Кстати, я совсем не удивлюсь, если окажется, что Мара и на него работает. Она точно знает, кто у нас хозяин…
Я вспомнил: Мара нередко исчезает на несколько дней, не появляется ни на рынке, ни в селении. Она говорит, что ходит на дальне луга собирать травы. Там, мол, они чистые, войной не затронутые. Может, оно и так, но вполне может оказаться, что старуха в это время тайно посещает Юродивого. Проверить — залезть ей в голову — у меня не получится. И у Глаза, судя по всему, тоже.
* * *Рассказ Глаза о подземных бункерах очень меня заинтересовал. А вдруг в них хранятся научные книги? Тогда можно будет многое узнать. Например, чем занимались до войны наши ученые, какое оружие изобретали. И понять, почему началась мутация. Не из-за одной же радиации, в самом деле! Все знают, что излучение скорее убивает, чем изменяет человека. Тем более за такое короткое время.
По науке, те, кто высокую дозу схватил, долго жить не могут и потомства не оставляют. А у нас с каждым годом все больше и больше мутантов… В нашей селении — уже двое, я и Мара. А если считать Глаза — то трое. И еще Юродивый… У каждого — свой дар и свои способности. Интересно это, даже очень.
В общем, загорелся я вместе с Желтым Глазом в город идти и стал его упрашивать. Глаз, разумеется, ни в какую — он и взрослых-то не берет, а тут я, заморыш. Ребенок, так сказать. Конечно, если судить по моему внешнему виду, так и есть, а по уму и сообразительности я любого взрослого за пояс заткну. Не говоря уже об умении чистить людям память.
Однажды, выбрав момент, я сказал Глазу:
— Слушай, возьми меня с собой, ты ведь ничем не рискуешь. Я тебе не конкурент, сам сказал, значит, опасности не представляю. Убить тебя не смогу — сил не хватит, отнять добычу — тоже. Значит, все, что найдем, достанется тебе. Мне нужны только научные книги и, может быть, некоторые приборы. А деньги и все ценное, что лежит в сейфах, ты себе возьмешь. Золото, платину…
— Думаешь, там есть? — нервно заерзал на скамейке Глаз.
— Конечно, — уверенно кивнул я. — Я знаю, что для науки иногда требовались золото и платина. А где их хранить? Только в сейфах. И еще в них могут лежать большие деньги — на зарплату ученым и прочие расходы. Представляешь, какие суммы там спрятаны? Миллионы!
— Толку-то что, — тяжело вздохнул Глаз, — они заперты, а шифра никто не знает. А взрывать нельзя, все рухнет. Потолки на честном слове держатся, может в любую минуту завалить… По лабораториям столько раз бомбами долбили, просто чудо, что уцелели! И вода просочилась, проржавело все…
— Значит, надо как можно скорее их открыть и деньги с золотом забрать, — начал настаивать я, — иначе ничего потом не достанешь. А такой куш упускать просто глупо.
Глаз помолчал, обдумывая мои слова, потом произнес:
— Ладно, я возьму тебя с собой. Но сможешь ли ты открыть сейфы?
— Попытаюсь, — ответил я. — А добычу честно поделим — тебе золото и деньги, мне книги и приборы. Идет?
— Столько охотников эти сейфы открыть пробовали, — недоверчиво хмыкнул Глаз, — ни у кого не вышло. А ты придешь — раз, и готово! Что-то не верится мне!
— Дело твое, верить или нет, — пожал я плечами, — но в случае успеха ты сможешь стать очень богатым человеком. Будешь жить, где захочешь, в любой стране. С такими деньгами тебя везде примут. А при неудаче ты ничего не теряешь — возьмешь то, что мы по дороге найдем. Ты же все равно идешь за добычей? Так?
Глаз кивнул. Он продал последнюю вещь и собирался опять идти в Старый город, а пока отдыхал. И я с ним.
* * *Мы сидели в небольшой харчевне на краю рынка. Здесь давали почти приличную еду — по крайней мере, не такую зараженную, как в других местах, и цены были умеренными. В харчевне обычно собирались рыночные торговцы, обмывали удачные сделки, отдыхали, делились новостями.
Перед Глазом стояла глиняная миска с вареными овощами и мясом, а я ел только овощи и хлеб — другая пища плохо усваивается моим организмом. К тому же я подозревал, что местные котлеты делают не из свинины, как указано в меню, а из крысятины. Или, по крайней мере, с большим добавлением крысиного мяса. А я его есть не мог…
