Сомниум - Михаил Викторович Гречанников
Машина вскоре остановилась. Солдаты открыли дверцы и выпрыгнули в снег.
— Вот мы и приехали! — обрадовался Максим. — Выходи, чего сидишь?
Артур поёжился от хлынувшего в машину холода, накинул на голову капюшон куртки и выпрыгнул следом за солдатами. Сперва он ничего не увидел, кроме снега. Глаза заслезились от вездесущей белизны. Когда они попривыкли к свету, Артур разглядел столбики с красными лампочками, торчащие из снега. Линия из столбиков вела к укутанному снегом холму неподалёку. Все выстроились цепочкой и двинулись к нему.
Ноги проваливались в снег по колено, идти с непривычки было трудно. Артур запыхался, когда процессия, наконец, остановилась. Два человека принялись расчищать снег, из-под которого вскоре показался колодец диаметром метра в три, закрытый люком. Максим достал из кармана электронный планшет и что-то нажал на нём — тут же в люке застучал замок, а крышка начала медленно открываться. Артур увидел стальные решётчатые ступеньки винтовой лестницы, спускающейся в темноту. Первым спускался один из солдат, за ним последовали остальные.
— Прошу. — Максим сделал пригласительный жест. — Проходи.
Артур ступил на крутую винтовую лестницу. Через несколько шагов стало темно, и он придерживался рукой за ледяную стену. Не сразу он понял, что в колодце есть свет, просто лампочки казались невероятно тусклыми на фоне солнца.
Лестница упиралась в площадку с круглым люком в стене. Он уже был открыт, и люди заходили внутрь. Перешагивая порог, Артур услышал, как захлопнулся люк наверху.
Первое, что его поразило внизу — температура. Здесь было тепло, не холоднее, чем на станции. Когда все вошли в комнату четыре на четыре метра, люк за ними захлопнулся, а в стене напротив щёлкнул замок в двустворчатых дверях, половинки которых разъехались в стороны.
— Вот мы и пришли, — радостно сказал Максим. — Проходи, Артур. Смотри внимательно. Это наш бункер.
Артур вошёл в двери следом за остальными: они оказались в просторном коридоре с дверями по обе стороны.
— Что это за место? — удивился Артур. — Откуда оно тут?
— Это бункер, — повторил Максим. — Он был построен ещё в конце двадцатого века на случай войны — здесь можно было переждать бомбардировку и укрыться на годы — на годы, представляешь? Видел холм снаружи? Так вот, он искусственный. Когда-то здесь вырыли котлован, заложили в него огромные стальные контейнеры, в одном из которых мы сейчас и находимся, залили их свинцом и бетоном, утеплили, а потом засыпали землёй и поставили надстройку. «Холм» — это, на самом деле, замаскированный купол. Те, кто создавали этот бункер, готовились к ядерной войне. Кто бы мог подумать, что всё будет гораздо проще, и человечество загонит себя в клетку безо всяких ядерных ракет. Пойдём за мной.
В одном из помещений все оставили одежду, после чего люди разбрелись кто куда.
— Кто они? — тихо спросил Артур, взглядом указывая на них.
— Учёные, как и я. Мы работаем здесь непрерывно — одни уходят, другие приходят. То, что здесь находится, требует постоянного присмотра. Именно здесь ведутся главные работы. Скоро ты о них узнаешь.
Он повёл Артура дальше по коридору. После очередных дверей они оказались в крупном зале, в центре которого стояла странная конструкция. У дальней стены громоздились шкафы серверов, мигающие зелёными огоньками. По краям комнаты располагались столы с компьютерами, за которыми сидели люди. Сейчас, по-видимому, одни учёные передавали вахту другим, сменявшим их за компьютерами.
— Здравствуйте, Максим Евгеньевич, — подскочил к ним парень в растянутом свитере.
Артур узнал его — он сопровождал Гычу в вылазках.
— Здравствуй, Игорь, — кивнул Максим. — Всё нормально?
— Да, я отправлял отчёты. Всё вовремя.
— Отчёты я видел. По ним у тебя всё идеально.
— Так и есть! — с жаром воскликнул Игорь.
— Ни капли не сомневаюсь, — рассмеялся Максим. — Иди, поговорим позже. У тебя, кажется, смена закончилась.
Он перешагнул через пучки кабелей на полу и подошёл к колонне в центре зала.
— А вот и наш прекрасный Трилистник, — довольно сказал Максим, оглянувшись на Артура.
Тот не сразу понял, почему конструкция называется трилистником. Массивная колонна, увешанная коробами аппаратуры, серыми цилиндрами и опутанная кабелями. Часть проводов шла к серверам, часть — к компьютерам и другим коробкам электроники, стоявшим на полу. Среди этого хаоса не сразу можно было заметить три небольших круглых ванночки, накрытые сверху стеклянными крышками. Эти ванны располагались вокруг колонны, как лепестки вокруг стебля.
— Что это? — только и спросил Артур.
— Подойди ближе, — пригласил его Максим в ответ, загадочно улыбаясь.
Стараясь не задеть провода и аппаратуру, Артур приблизился. Не зная, чего ожидать, он заглянул в одну из ванн и тут же отпрянул. В мутной жидкости ванны плавал человеческий мозг.
— Что за?.. — спросил Артур, уставившись на Максима широко раскрытыми от страха глазами.
— Мозг, — нарочито спокойно ответил Максим. — Человеческий мозг. В каждой из трёх капсул заключён такой.
— Чьи... чьи это?..
— Чьи это мозги? — помог Максим напуганному Артуру. — Помнишь, я рассказывал тебе о людях, которые укрылись на станции и после обнаружили это место? Так вот, они также нашли и эту аппаратуру, оставшуюся от программы изучения «Сомниума». Сперва она была рассчитана на подключение человека, не мозга. Но это было слишком трудно. Чем дольше человек находился в программе, тем труднее ему было вернуться в реальность. А возвращаться было необходимо, ведь тело нужно было кормить, за ним нужно было ухаживать. Лечить. При этом телесные чувства — осязание там, слух и так далее — сильно мешали чистоте работы. Один из исследователей обнаружил разработки по отделению мозга и помещению его в такой вот контейнер. Здесь было всё — операционная, техника. Это было идеальным решением проблем, которые вставали перед учёными. Работы должны были стать в разы проще при подключении к ним не всего человека, а лишь одного его мозга. А вести работы было необходимо. Жизненно необходимо, ведь только так можно было противопоставить хоть что-то системе «Сомниума» и его создателям. И вот тогда учёные выбрали человека, сделали его... донором мозга и провели эксперимент. Увы, первый провалился, как и сорок семь последующих. И лишь сорок девятый донор смог выжить. Это был успех, настоящий успех. Чтобы его закрепить, пришлось использовать ещё пару десятков доноров, но оно того стоило. Мы добились таких результатов, что ты и представить не можешь.
— Вы были
