Дэни Коллин - Вне корпорации

Джастин не спешил с ответом, он собирался с мыслями.

— Значит, Нила, ты хочешь сказать, что… твой теоретический извращенец — прежде всего, объект собственности, и заинтересованные лица, то есть инвесторы, имеют право выяснить, что не так с… ну да, с их собственностью. Я правильно тебя понимаю?

Нила сдвинула брови:

— Ты как-то огрубляешь…

— А по-твоему, это нормально?

— Да, Джастин. По-моему, это нормально. Если бы ты знал, через что мы прошли и к чему пришли, ты бы наверняка одобрил наше стремление защитить мирное течение нашей жизни.

— Тогда скажи, — Джастина невольно передернуло при мысли о том, куда зашел их разговор, — что произойдет дальше с нарушителем, о котором мы говорили?

— Его почти наверняка уволят с работы, — ответила Нила, — родственники и друзья от него отвернутся. Он подвергнется полному и всестороннему остракизму. Поверь мне, боязнь остракизма гораздо действеннее любых законов. Мы на собственной шкуре усвоили, что закон обойти гораздо проще, чем требование общества, обязательное к исполнению. Естественно, как только нарушителя исправят с помощью психоревизии, он сумеет начать жизнь заново…

Джастин решил пока не продолжать разговор на щекотливую тему. Но в глубине души он кипел от ярости. С какой легкостью Нила рассуждает о том, что психическая лоботомия — лучший выход из положения! В самом деле, психоревизия — мера радикальная. Более того, она охраняет покой обычных граждан. В его время развратные действия часто сходили педофилам с рук, пока они не причиняли тяжкого вреда здоровью жертвы или не убивали ее… И даже в таком случае педофила часто освобождали досрочно — и он снова начинал губить невинных. Джастин решил, что всесторонне исследует проблему, а потом снова вернется к этому разговору.

— Знаешь, — сказал он, — при одной мысли о том, что человека считают собственностью, у меня голова идет кругом.

— Вполне тебя понимаю. — Нила сочувственно улыбнулась. — Давай поговорим о чем-нибудь другом.

— Например, о Марди-Гра.

— Хорошо, — согласилась она. — Давай о Марди-Гра. Джастин, когда процесс закончится, я хочу свозить тебя в одно место… Обычно мы посещаем его в детстве, лет в семь или восемь. Кстати, это одно из немногих мест, посещение которого обязательно для всех.

— Что за место? Какой-нибудь памятник?

— Не памятник, — ответила она, посерьезнев, — а мемориал.

«Способность принудительно применять закон — одна из первых задач правительства. Способность применять законы последовательно и умеренно — конечная цель правительства».

Джастин долго ждал этого дня… дня, когда юристы противной стороны поймут, что они с Мэнни не собираются идти ни на какие сделки с GCI. Несколько недель, потраченных на переговоры и обмен документами, помогли потянуть время. Когда Мэнни предложил ему такую тактику, Джастин отнесся к предложению адвоката с сомнением. Однако теперь их действия начинали приносить плоды. GCI не жалела сил и талантов на борьбу с противником. Исход дела представлялся неясным, но GCI готова была на все, лишь бы получить хоть самый крошечный пай. Юристы GCI никак не могли понять, что Джастин не согласится урегулировать спор без суда. Поэтому в их доводах зиял пробел… Какой там пробел — пропасть! Во второй жизни Джастина ни общество в целом, ни GCI никак не могли взять в толк, что он вообще не хочет инкорпорироваться. Мысль о персональной инкорпорации так давно — больше двухсот лет — служила оплотом общества, что никто просто не в состоянии был понять, почему Джастин так сопротивляется.

Мэнни начал свою вступительную речь так:

— Ваша честь, суть наших разногласий состоит в том, что GCI желает получить некий пай. По мнению GCI, поскольку земля, на которой нашли мистера Корда, принадлежит GCI, корпорация имеет право на часть акций мистера Корда. Кроме того, GCI считает: поскольку клиника, в которой воскресили мистера Корда, принадлежит корпорации, корпорация имеет право на часть акций мистера Корда. GCI считает: поскольку о мистере Корде заботились служащие GCI, корпорация имеет право на часть акций мистера Корда. Однако в деле имеется одна маленькая загвоздка. — Мэнни заговорил медленно, отчетливо произнося каждое слово: — Мистер Корд… не является… акционерным обществом!! Позвольте я повторю, чтобы все поняли. Мистер Корд не является акционерным обществом. Более того, GCI не имеет никаких юридических оснований требовать его инкорпорации с единственной целью получить некую часть его акций. Свидетели защиты и добытые нами финансовые сведения убедительно доказывают: воскресив мистера Корда, GCI не только не понесла никаких убытков, но и, наоборот, получила крупную прибыль. Позвольте напомнить, что целью инкорпорации является служба на благо общества, а не обогащение и без того богатых корпораций… Мой клиент ничего не должен GCI. Следовательно, GCI ничего от него не получит! Мэнни начал говорить тихо, спокойно, но постепенно повышал голос и под конец заговорил пылко и страстно. Когда все поняли, что он закончил речь, все почти одновременно зааплодировали. Судье больше минуты не удавалось успокоить публику.

— Мистер Блэк, — обратился к нему судья, — должен предупредить, что ваше ораторское искусство на меня не действует! Судья — не коллегия присяжных, для меня куда важнее убедительность доказательств, а не словесные выкрутасы. Я ясно выразился?

— Конечно, ваша честь.

— Госпожа Дельгадо, мы готовы выслушать вступительную речь со стороны GCI.

Глава юридического отдела GCI оживленно совещалась со своими коллегами-юристами, она как будто не слышала судью. Тот возвысил голос:

— Госпожа Дельгадо! Прошу вас!

Глава юридического отдела GCI встала с места.

— Ваша честь, если суд не возражает, мы просим, — Джанет Дельгадо наклонилась вперед и сверила цифру со своей помощницей, — о шестичасовом перерыве!

— С какой целью, госпожа Дельгадо?

— Ваша честь, мы полагали, что природа настоящего процесса не столь… безапелляционна. После вступительной речи адвоката мистера Корда мы хотели бы кое-что уточнить.

— На уточнение у вас было две недели после декларативных заявлений сторон. Госпожа Дельгадо, если вы считаете, что ответчик ввел вас в заблуждение, то это ваша проблема, а не проблема суда. Заседание продолжается. В противном случае суд признает ваше поражение. Я ясно выразился?

Юрист поняла, что угодила в ловушку.

— Да, ваша честь, я прекрасно поняла, — ответила она.

Мэнни возвысил голос:

— Ваша честь, мы готовы вызвать нашего первого свидетеля!

Судья Фарбер посмотрел на стол GCI.

— С вашего позволения, я продолжу, — сухо парировала Джанет Дельгадо.

Ее речь оказалась длинной, довольно путаной и бессвязной. Дошло даже до того, что Джанет оспорила некоторые пункты, о которых представитель ответчика и не заикался. С большим трудом ей удалось вернуть свою явно импровизированную речь в русло основной темы. Ясно было, что стратегия Мэнни принесла свои плоды. Оставалось неясным другое: удастся или нет выбить GCI из равновесия до окончания процесса. На это Мэнни и Джастин очень рассчитывали.

Последующие несколько дней, по мнению Джастина, слились в одно размытое пятно. Вопросы в основном задавал Мэнни Блэк:

— Мистер Самбьянко, сколько кредитов получила GCI за воскрешение мистера Корда?

— Десять миллионов.

— Доктор Джиллет, во сколько обошлось самое дорогостоящее воскрешение, в котором вы принимали участие?

— В четыреста восемьдесят тысяч кредитов.

— Доктор Ван, имелись ли какие-либо осложнения в процессе воскрешения мистера Корда?

— Нет.

— Мистер Клайн, как специалист по земельной собственности, можете ли вы утверждать, что право собственности мистера Корда на шахту «Безлесная» позволяет ему оспорить иск GCI?

— Да. Возможно, GCI может потребовать возмещения убытков, связанных с долговыми обязательствами или выплатой процентов, но, по моему мнению, сам земельный участок должен по-прежнему считаться собственностью Джастина Корда.

Заканчивался третий день процесса. Гектор подошел к главе юридического отдела GCI Джанет Дельгадо. Она сидела в кафе в здании суда и просматривала какие-то документы. Он положил перед ней на стол небольшой инфопланшет. Джанет вскинула голову, чтобы посмотреть, кто побеспокоил ее в редкую минуту покоя. Увидев Гектора, она молча отодвинула планшет, даже не взглянув на него.

— Я занята, Самбьянко.

— И тем не менее настоятельно рекомендую вам прочесть то, что здесь написано, — возразил Гектор.

— А я настоятельно рекомендую вам отвалить.

— Джанет, — Гектор коварно улыбнулся, — вы так или иначе тонете, как кусок железа. Что вы теряете?