Человек, обманувший дьявола. Неполживые истории - Михаил Юрьевич Харитонов
Брюнет засемафорил рукой: «Дэвушка-дэвушка-дэвушка».
Тёмке стало неловко перед начальственной дамой, и он молча подвинул в ее сторону свой «Парламент». Дама поблагодарила взглядом, вытащила белую палочку, сунула в рот. Брюнет тут же достал зажигалку, крутанул колесико и, предупредительно изогнувшись, выбил перед кончиком сигареты зубец рыжего пламени. Костылькову снова бросилось в глаза украшение со странной эмблемой. Где-то он ее сегодня видел, подумалось ему.
Подбежала официантка, явно заряженная администраторшей на быстрое целевое обслуживание. Брюнет сделал заказ, на вопрос о сигаретах ответил «„Вог“ бэз мэнтола» и тут же сунул девушке кредитную карточку со словами «рассчитайте нас прямо сэйчас, чэк принэсите, мы патом дабавим». Девушку как ветром сдуло – Тёмка даже не успел сунуться со своим пивом и строганиной.
– Добрый вечер, Надежда Васильевна. – К столику подошел молодой парень: худой, высокий, с вытянутым лицом. Тёмка почему-то подумал, что парень похож на него самого в молодости. Правда, во внешности чувствовалось что-то смутно восточное. Одет он был неброско, но очень недешево: черная рубашка, явно недешевая, черный вязаный галстук, широкий ремень с золотистой пряжкой. Волосы были аккуратно уложены, волосок к волоску, подбородок идеально выбрит.
Дама чуть подвинула голову и слегка улыбнулась. Улыбка была почти человеческой, так что Тёмка успел удивиться. Правда, она сразу же исчезла, губы уверенно сложились куриной жопкой.
Зато брюнет не стал скрывать неудовольствия. Он насупил смоляные брови и грозно уставился на юношу.
– Са мной здароваться ужэ нэ хочишь? – начал он таким тоном, что было сразу понятно: это не в первый раз. – Нэуважэние старшим…
– Добрый вечер, Ильфак Мирзаевич, – парень произнес эти слова таким тоном, как будто зачитывал цитату из словаря иностранных слов, после чего без лишних церемоний сел рядом с Тёмкой, которого, впрочем, не удостоил и взглядом.
– Здравствуй, Игорь, – сказала дама. – У нас мало времени. Ты не передумал?
– Надежда Васильевна, я не стал бы вам надоедать, – все тем же тоном сказал парень.
– Прекрати, Игорь, – распорядилась дама. – С моей стороны это должностное преступление, и я должна быть уверена в том, что делаю.
– Зачэм прэступление, такиэ слова, просто памочь нада челавэку, – засуетился было брюнет, но дама осадила его взглядом.
– Хорошо, Надежда Васильевна, – парень пожал плечами. – Я могу повторить это еще раз. Да, я хочу отсюда уехать. В этом я могу рассчитывать только на ваши возможности.
– Игорь, – голос дамы стал суше, – ты понимаешь, что тебе придется пересмотреть свой стиль жизни? Здесь ты имел все, что можно иметь в этом мире. И даже несколько больше.
– Я очень благодарен вам и дяде Ильфаку за счастливое детство, – голос Игоря оставался все таким же ровным. – К сожалению, я вырос.
– У тебя достаточно друзей и знакомых твоей ориентации, – напомнила властная дама.
– Ты, канешна, извини, но чэго вам всэм еще нада? – внезапно взорвался Ильфак Мирзаевич. – Ваши из телевизора не вылэзают! Вся мода, всэ мадэли, всэ искусства ваши, да? Балшой театр вэс! Статью вашу в девяноста пэрвом атмэнили!
– В девяносто третьем отменили, большое спасибо, – парень говорил, будто читал по бумажке. – Телевизор маленький, и я в нем не помещаюсь. Шить я не умею. И танцую тоже неважно.
– Прекратите оба, – распорядилась дама.
– В Америку чэго не едет? – буркнул Ильфак Мирзаевич. – Я говорил, ехай в Амэрику, там у ваших всэ права, их нэ тронь, нычего нэ скажи, сразу тюрма!
– Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то садился в тюрьму, – все тем же голосом сказал парень. – Я просто не хочу жить… здесь. – Пауза была еле заметной, но Тёмка услышал.
В сумочке дамы запел мобильник. Та с кошачьей ловкостью его выудила – аппаратик был маленький, розовенький, со стразиками – и прижала к уху.
– Где ты? Какая линия? Какой сектор? Пятьсот сорок четвертый? Ты кретин. Что значит, я не сказала? Ты должен был включить голову и вспомнить мое основное место работы. Короче, – голос дамы стал очень холодным, – ты немедленно должен быть на седьмом глобусе пятой осевой пятьсот сорок пятого сектора, на Новом Арбате, на стоянке перед «Ангарой». Если через пять – я сказала «пять»! – минут тебя нет, в этом месяце у тебя не будет зарплаты и левых приработков, о которых я отлично знаю… Уф-ф, – она бросила игрушку обратно в сумочку, – какой же идиот этот Маугли, – бросила она брюнету.
Тёмка посмотрел на властную даму внимательно, вспомнил наконец эмблему на боку машины Малыша и решил, что ему лучше помалкивать.
– Кстати, Надежда Васильевна, – снова подал голос Игорь, – у меня еще одна просьба. У меня был конфликт с вашим водителем. Извиняться не хочу: он меня ударил.
– Я завтра же его уволю, – пообещала дама. – Послезавтра. У меня две срочные поездки, – приняла она решение.
– Не нужно, Надежда Васильевна, – попросил Игорь. – У него были причины. Я был пьян и позволил себе лишнее. Нормальному мужчине противно, когда к нему пристают извращенцы. Так ведь, Ильфак Мирзаевич?
Брюнет скривился, но промолчал.
– Вместо извинений передайте ему вот это, – Игорь достал из кармана и протянул даме золотую фигурку. Тёмка бросил косой взгляд – это была крохотная кошка с толстым хвостом.
– Связь с моей игрушкой, я с ней плохо обошелся, – объяснил Игорь. – Надеюсь, он будет с ней бережней обращаться. Только детей заводить не советую. Тоже передайте, пожалуйста.
Надежда Васильевна посмотрела на юношу скептически, потом подумала и фигурку взяла.
Снова задребезжал телефон. Дама выловила его из недр сумочки и с крайне недовольным видом снова приложила к уху.
– Я дала инструкции! – рявкнула она. – Что ты мелешь? В каком смысле пробка? Куда не пускают? Какие менты?
Тёмка посмотрел в окно. Новый Арбат был пуст и чист. Среднюю полосу рассекал кортеж с мигалками. Костыльков наморщил лоб, потом вспомнил, что сегодня за день.
– Это Путин с Медведевым из храма едут, наверное, – сказал он даме. – Они сегодня вроде венчались.
– Как «венчались»? – переспросила дама.
– В храме Христа Спасителя, – не понял, в свою очередь, Тёмка. – После восьми лет партнерства и тыры-пыры, изо всех утюгов это венчание. Хотя по канону нельзя: пост, – не удержался он от либеральной шпильки. – Но им же надо рейтинг подымать срочно, а Патриархия у нас – «чего изволите». Вы выступление Патриарха видели? – попробовал он зайти с этой стороны. – Это ж позор. «Не суббота для человека, а человек для субботы, – процитировал он, – и если двое любящих, на коих возложена столь огромная ответственность за наше любимое Отечество, решились на столь долгожданный шаг…»
– Ваш заказ, – некстати появившаяся официантка принесла минералку, сигареты и огромную пепельницу. Дама потянулась было к «Вогу», потом вдруг нахмурилась, взяла Тёмкин «Парламент» и принялась что-то внимательно рассматривать. Вытащила мобильник
