Анна Веди - Антифальшь

– Где-то он больше, где-то меньше.

Я хожу к мужу домой. У меня есть ключ, я открываю дверь. Вот и сейчас я пришла, смотрю, что одна комната закрыта на замок, слышу там шум и думаю, что сейчас он выйдет и застанет меня. Я в волнении и в страхе. Вижу женские туфли на высоком каблуке и открытые босоножки. И тут ко мне выбегает котёнок, чёрный, пушистый, как комочек, лапки-подушечки у него странные, какие-то жёлтые с буквами или символами. Я с ним играю. Зашла в квартиру, до этого стояла, не могла решиться зайти.

Мне брат подарил сто тысяч, и я думаю, на что истратить или начать копить? С шофёром ехать куда-то или не ехать. Я и ещё люди вокруг меня. Мне говорят:

– Тебе надо есть фрукты, ты плохо выглядишь.

Я и муж. Мы напротив друг друга. Между нами светлая тёплая и сильная любовь. Я пою песню про снежинку. Мужчина со мной. Мы нравимся друг другу. Мы на машине скорой помощи и нас вихрем заносит. Тут водитель и другие мужчины говорят моему:

– Давай выпьем.

– Он не пьёт, – отвечаю я за него, так как он сам не может сказать «нет», хотя я знаю, что он хочет. Он молчит, потому что я рядом нахожусь. Я подумала, что зря ответила за него.

– Да я не пью. Всегда хочу сказать вам об этом, но не решаюсь и поддерживаю компанию. И сейчас я пригублю лишь, – говорит он им и уже, обращаясь ко мне. – Возьми четыре банана и сходи на улице их съешь.

Я иду на улицу и думаю, почему мне надо идти? А после аварии, я ему растираю ноги. Это лучше, чем выпивка. Я подумала о самоотречении. А всё-таки мои части начали заботиться друг о друге.

Я с подругой. Она готовится к встрече с американцем. Подруга с ним переписывалась и вот он приезжает. Я иду гулять с собачкой. Вижу их. Он – круглое лицо в очках, небритый, крупный мужчина, похож на кого-то – не помню. Он разговаривает на иностранном языке. Они заходят в магазин. Теперь сидим в ресторане. Я наблюдаю за ними с соседнего столика. Мужчина-иностранец и моя подруга, не знаю, кто именно. Он возмущается, что коньяк ему дали ненастоящий. У него есть свой алкоголь. Я смотрю на бутылку коньяка и кручу:

– Да, возможно, это подделка. Не разбавляют только Hennessy и Red Label – дорогие напитки.

Иностранец жадноватый, экономный очень. Он и с подругой моей встретился, чтобы экономить на гостинице. Подруга говорит ему про очки:

– Мне понравились твои очки, ещё тогда, когда я смотрела фото с тобой. Золотые очки.

– Позже я дам тебе их померить, если они тебе подойдут, я тебе их отдам, – так легко ответил он.

Меня удивляет эта чрезмерная щедрость, и я в нее не верю. Очки же золотые, как это он их отдаст. Подруга тоже сомневается, но говорит:

– Спасибо.

Но не будет же отказываться. Мне не нравится в подруге, что это всё, потому что он иностранец. Её корысть. Что она с ним не ради того, что он интересный, а ради того, чтобы быть с иностранцем. Мне он нравится внешне, но я не доверяю ему, он излишне щедр, а в некоторых ситуациях, например, как с алкоголем, какой-то противно жадный. Такие крайности.

Я в большом помещении, похоже на школу. Вижу женщину, у неё юбка вязаная, как у меня, только без бахромы и длиннее. Я говорю:

– Мне бы понравилось работать ведущим стройотряда. Это ответственно и интересно, с подростками.

Я вижу девушку. Когда она в фас – у неё причёска, как бы с бугорком впереди, так носили раньше, но когда она в профиль поворачивается, я разглядываю ирокез, очень мягкий и замаскированный. Красиво смотрится. Меня это восхищает.

– Я бы работала ведущей стройотрядов. Надо успеть к отъезду, – повторяю я.

Я еду по эскалатору вверх с молодой девушкой и парнем. Им около тридцати лет. Парень флиртует с девушкой. Я говорю:

– А мне тридцать лет. Это видно?

– Да, это видно. У тебя вид замученный, уставший.

Я думаю о том, что надо сходить к косметологу.

Я, девушка и мужчина. Девушка полуголая. Я трогаю её грудь, сжимаю её. Она немного больше моей, в руку не вмещается, не удобно.

Я умираю, я знаю сегодня или завтра. Я спокойна. Мама знает, но не верит. А я знаю, что умру скоро.

– У меня будет новая жизнь. Я чувствую себя спокойно и умиротворённо, – говорю я маме и брату.

Мне звонит папа и я с ним разговариваю.

– Выходит, не было у меня достойного хорошего парня, – говорю я ему.

Жену брата я ненавижу и говорю ей:

– А тебя это не касается. Ты сука, так обращаешься с моим братом.

Я вижу своего брата, он в молчаливом смирении. Мама, типа, не при делах, она не вмешивается в их отношения. Сначала мне не по себе, что я умираю. Но чувствую себя хорошо, просто я знаю, что умру завтра или сегодня. Это умирает какая-то часть во мне. Возможно, это часть, которая фальшивая или саморазрушающая…

Мне нужно забрать долги с бывшей работы и у знакомых. На бывшей работе девушка делает вид, что не знает, хотя я уверена, что они информированы о том, чтобы отдать мне долг. Сначала она с другими была занята. Я подошла к ним, напомнила о себе. Стою, жду. Потом она с группой из четырёх человек переместилась в другой конец и встала там, далеко от меня.

«Ты посмотри, они должны мне деньги, а я вынуждена уговаривать, чтобы мне их отдали. И ещё бегать за ними что ли? – возмущаюсь я. – Марина, Марина! – кричу девушке по имени. – Подойди ко мне и отдай долг!

Я прохожу одну комнату, вижу в ней группу из четырёх человек, один среди них юноша, полностью голый, он симпатичный и высокий. Эта группа похожа на тех, с которыми я как-то жила в квартире. Этот парень, когда оделся, сказал своей девушке:

– Я импотент.

Я наблюдала за ними и думала, что они невежи и быдлы. Теперь я поняла, почему он был голый, он же импотент и толк с него никакой. Я даже никак не отреагировала внешне. Про себя подумала – полнейшее бескультурье и невежество.

Едим в машине. Вернее, я смотрю запись, как едим в машине. Я на заднем сидении, впереди дедушка, ещё с нами мама и брат. Я в гневе, хотя у меня красивое лицо, говорю:

– Вот какая я стала. Я даже букв не знаю, я ничего не могу. Всё из-за вас! Постоянные скандалы, ругань! И всё это у нас дома! Вечный конфликт.

Я говорю это в камеру и всё моё лицо в экране. Мама злая на меня. Брат мне помогает.

Я в больнице. Я как бы под присмотром. Уличаю момент и бегу между каталками с больными; пока там очухаются, я успею скрыться. Бегу, не оглядываясь. Выбегаю из больницы. На улице темно. Я бегу до поворота, потом иду быстрым шагом. Думаю, скроюсь за поворотом и меня не найти. Я испытываю кайф, когда убегаю, скрываюсь от милиции, иду против закона, общества, порядков, правил, системы…

Я нашла комнату в трёхкомнатной квартире. Мы с подругой встретились, она хвастается. Я позирую, надеваю разные платья. Сменила два наряда и мне надоело. Я хотела понравиться кому-то. Были зрители – четыре человека. Целуюсь с парнем. Он наполняет мне рот слюной, и мне неприятно. Я ощущаю его слюну у себя и думаю, зачем он это делает, ведь необязательно наполнять слюной. В квартире, в комнате лежу. Меня целует девочка китайка или корейка. Я прошу её:

– Полижи мне.

До этого она водила мне через одежду каким-то предметом по клитору и я возбудилась. Она начинает только. Я чувствую возбуждение. И тут заходят парень с девушкой. Не обращая внимание на китайку, говорят мне что-то. Я в шоке, говорю:

– Да что это такое? Не могу расслабиться и побыть одна! Надо было снимать отдельную комнату, чтобы ко мне никто не мог зайти. А так, ужас!

Я пою песню своего сочинения и аккомпанирую под гитару. Свою песню. Мелодия очень красивая.

Я с братом и его женой. Мы в одной квартире. Они в одной комнате, я и две девочки в другой. У нас и у них своя ванна и туалет. Я говорю:

– Я ненавижу жену брата и чувствую свою ненависть к ней.

– Это может быть связано с сестринской ревностью, – отвечает девушка.

– Ненавижу, потому что она плохо обращается с моим братом.

Потом я захожу в подъезд, поднимаюсь по лестнице, и на втором этаже возле квартиры стоит мужик. Увидев меня, он направляет на меня пистолет и говорит:

– Иди ко мне.

Мне страшно. Я замерла, не могу двинуться с места. Тут спускается пожилая женщина. А замерла как будто не я, а парень, но я его вижу. А тот с пистолетом меня не видит, он спрятал пистолет. Я говорю бабуле:

– Надо сопроводить парня до подъезда, а то мужик с пистолетом хочет его убить. У него взгляд насильника. Изнасиловать хочет.

Мы идём с бабушкой, а парень впереди. Провожаем до маминого подъезда, который находится через три подъезда от этого. Доходим до подъезда. Этот парень уже я. И я уже в своей квартире. Хочу постирать. Достала бельё из мешка, набрала много. Говорю брату:

– Хочу посмотреть фильм.

– У меня есть новые, – отвечает он и перечисляет.

Я смотрю много дисков в упаковке. И два совсем новёхонькие и названия необычные, не видно, правда. Я собиралась помыться и раздета была. Заходит брат, я немного прикрываю наготу, но грудь видна. Он как будто не замечает, я тоже. У нас это как будто в порядке вещей. Потом я на реке, на лодке, хочу утопить ребёнка. Своего внутреннего ребёнка, свой творческий потенциал. Аквариум с рыбками. Мне рассказывают, как их кормить. Одна рыбка особенная. Я вижу её тело прозрачное. Она величиной с ладошку и вижу её глотку в прозрачном теле. Так вот она питается живыми раками, планктоном и, чтобы еда не выпадала обратно, надо прямо в эту глотку складывать, а не кормить как обычных рыбок в аквариуме.