Предлунные - Анна Каньтох
Механическая птица слегка покачнулась, две сестры Диа пискнули, а Каира выбросила из головы все вопросы, сосредоточившись на чистом удовольствии от полета.
– Джахиль, – неразборчиво, словно во сне, пробормотала Ирла. – Можешь?
– Конечно, – вторая сестра закрыла глаза. Перехват главного управления произошел столь плавно, что Каира ощутили лишь легкий рывок.
Она во второй раз едва не позавидовала таланту тройняшек. Чтобы совместно владеть такой машиной, требовался глубокий контакт не только с ней, но и друг с другом.
– Эй, – улыбнулась Камай, – хватит болтать, давайте оторвемся! Джахиль, прибавь немного скорость!
Птица устремилась вперед, нырнула под одну из поднебесных дорог и вылетела с другой стороны. Каира вскрикнула – узкий ремень сдавил ее с такой силой, что у нее на мгновение перехватило дыхание. Отсутствие приличной страховки то ли было следствием недоработки, то ли никому просто не пришло в голову, что механоидом кто-то воспользуется для поднебесной акробатики, но размышлять на эту тему Каире совершенно не хотелось.
Она то смеялась, то верещала, а Ирла и Камай хором ей вторили. Если бы это хоть как-то зависело от Каиры, они летели бы еще быстрее – так быстро, как только было возможно. Отсутствие какого-либо страха и переполняющая ее дикая радость вместе с тем внушали неясную тревогу. «Мне должно быть страшно оттого, что я не боюсь», – подумала она и рассмеялась. Сейчас ей казалось забавным все.
– Может, приземлимся в Зимнем саду? – бросила Камай. Глаза ее блестели, щеки зарумянились. Каире она сейчас нравилась только за то, что та чувствовала в точности то же самое, что и она сама. – Проверим, удастся ли нам посадить эту пташку.
– Почему бы и нет? – улыбка Ирлы стала еще шире. – Джахиль, слышала?
– Угу.
Механоид наклонился, нацелив нос вниз. Каира предусмотрительно уперлась ногами в стенку кабины. Птица заходила на посадку. Девушке казалось, будто она наглоталась камней, голова слегка кружилась, от дыхания на стекле оставался туман. Она смотрела на быстро увеличивающиеся деревья, выступавшие из снежной белизны – сперва маленькие, словно заросли вереска, потом величиной с кусты, и наконец раскидистые как настоящие зиморосты.
Внезапно деревья исчезли.
То, что мгновение назад, казалось, находилось на расстоянии вытянутой руки, вдруг улетело куда-то вбок. Деревья действительно были – она видела их темные очертания на фоне более светлого полумрака – но далеко. Вблизи простиралась лишь белая пустота.
У нее возникло дурное предчувствие.
– Где зиморосты? – спросила она.
– Что? – Джахиль настолько удивилась, что Каире это могло бы показаться даже забавным, если бы все ее хорошее настроение вдруг куда-то не испарилось.
– В Зимнем саду везде есть деревья, – объяснила она, чувствуя нарастающий мрачный страх. – Кроме озера, а оно в такую погоду замерзает.
– Озеро? – переспросила Джахиль, по-детски изумленно раскрыв глаза. – Хочешь сказать, что мы приземлились на озере?
Каира чувствовала, как эта мысль пробивается к ее сознанию, борясь с недоверием и остатками былой радости.
– Пора отсюда сматываться, – сказала Ирла.
Джахиль кивнула, внезапно побледнев.
В то же мгновение раздался первый треск, похожий на глухое эхо раската грома. Он доносился снизу, из-под их ног. Звук рвущегося и ломающегося льда.
Механическая птица вздрогнула, а они в ужасе переглянулись.
25Через четыре минуты после того, как механическая птица приземлилась на замерзшей водной глади, лед провалился. За все это время тройняшки не сумели предпринять ничего осмысленного. Камай всхлипывала, а бледная, как мел, Джахиль повторяла: «Не могу, не могу». Лишь Ирле удалось соединиться с машиной, но и она не сумела поднять птицу в воздух.
Лед с грохотом треснул, вокруг механоида начали громоздиться обломки, и птица, покачнувшись, накренилась и плавно сползла в ледяную глубь. И тогда Ирла, все еще соединенная с механическим телом птицы, закричала.
– Холодно… – скорчившись, она рухнула на пол. – Ой, как холодно…
Джахиль пыталась растирать ей плечи, а Камай трясла сестру, крича, чтобы та немедленно прервала связь. Сейчас они походили на маленьких девочек, дерущихся из-за тряпичной куклы.
Каира беспомощно смотрела на них, словно парализованная, а потом медленно, будто во сне, повернулась и взглянула в окно. Механоид медленно погружался, преодолевая сопротивление воды. Огни на боках крыльев размывались, контуры шеи и головы выглядели слегка искаженными. Левый глаз птицы, который видела Каира, казался неестественно большим.
Бросив взгляд вниз, она увидела дно, а на нем – мягко покачивающиеся длинные побеги водорослей. И тень опускающейся птицы, которая становилась все больше и темнее.
– Тут совсем неглубоко, – сказала она, вновь обретая способность мыслить, и откашлялась. – Выберемся.
На лицах сестер появилась тень надежды.
Они уже видели рыбу, которая при виде птицы повернулась и уплыла, помахивая серебристым хвостом. Механоид погрузился еще ниже, водоросли коснулись его крыльев, облепили окно. Сквозь густую покачивающуюся завесу Каира заметила камень – большой, черный и лежавший очень близко.
С острыми краями.
За ее спиной послышался судорожный вздох кого-то из сестер.
Опустившуюся в конце концов на дно птицу тряхнуло, и окно с отвратительным треском ударилось о камень. На стекле появилась матовая трещина – маленький белый паучок. Девушки уставились на него будто загипнотизированные.
«Тут совсем неглубоко, – успела еще подумать Каира. – Выберемся.
Вот только нам будет чертовски холодно».
Стекло лопнуло, и внутрь ворвалась вода. Каира набрала в грудь воздуха, и ее охватил холод, на мгновение парализовав нервы.
Она вскрикнула – вернее, ей показалось, будто кричит все ее тело. Открыв глаза, она увидела плавающие вокруг собственные волосы, а рядом висящее в темноте светлое пятно лица одной из сестер. Отчего-то ей вдруг вспомнилась русалка. А потом она выбралась из кабины и поплыла наверх.
Двигалась она медленно – конечности одеревенели и потяжелели, будто она тащила за собой тонну свинца. Наверх. Она ни о чем не думала. Холод был повсюду – и снаружи, и внутри нее. В какую-то страшную секунду ей показалось, будто она вовсе не плывет, а просто висит в темной ледяной пустоте, где останется навсегда.
Наверх.
У нее начали болеть легкие.
Посмотрев вниз, она увидела механическую птицу, покоившуюся на подстилке из водорослей. Но концах крыльев одиноко мерцали размытые белые огоньки.
Над утонувшим механоидом Каира заметила тройняшек, которые плыли, держась за руки, и их вид придал ей сил. Вынырнув на поверхность, она отдышалась, на мгновение впав в панику (берег, где этот чертов берег?), а затем, расталкивая перед собой ледяные обломки, двинулась в сторону линии деревьев.
Каира выползла на сушу и тут же упала. Они никогда прежде не думала, что человек может так замерзнуть. Раньше ей доводилось дрожать от холода, но сейчас она не просто дрожала – сотрясалось все ее тело, а зубы стучали, словно камешки в
