Ольга Антер - Грань реального
Найтир ухмыльнулся, чувствуя, как от дочери исходят нарастающие волны физического возбуждения.
– Ешь, милая. Делай, что хочешь.
Несколькими короткими движениями майд выбил мычащей жертве суставы – слишком уж активно начала дергаться их еда. Изначально патриарх не планировал никого убивать – добывать новые кормушки довольно тяжело, проще дать этой отлежаться, питаясь рыбой, лишенной крови и выброшенной смотрителями на берег. Но теперь Найтиру стала полностью безразлична судьба теплокровного. От одного взгляда на приблизившуюся, грациозную даже в своем положении майду, патриарх потерял разум вслед за нею.
Не переставая улыбаться, Дани ухватила мужчину за подбородок, глубоко вдавливая коготки в квадратные скулы, и осторожно отвела волосы с его лица. Два глаза с бешено дергающимися зрачками чуть ли не вылезали из орбит, пытаясь уследить за едва видимой в свете звезд белесой фигуркой.
– Нет! Нет! Не-е…
Одно из немногих слов человеческой речи, которые знала Данейин, перешло в нечленораздельное мычание, когда прохладный рот девушки накрыл сухие воспаленные губы добычи. Секунду спустя мычание перешло в задушенный крик – зубы Дани впились в мягкие ткани, и майда в экстазе вонзила когти в плечи удерживаемого патриархом пленника.
– Потише, детка, – Найтир заставил дочь отстраниться, беспокоясь, чтобы она не пила слишком быстро в своей жажде. – Не спеши.
Недовольно фыркнув, Дани облизнулась и все же отступила на шаг. Оставшиеся на лице мужчины ранки слабо кровоточили, расчерчивая тонкой сетью безволосую грудь.
– Что это он делает?
Ниже пояса багровые потеки смешивались с иной жидкостью, стекая по ногам стенающего пленника и пятная чистый песок отмели, на котором совсем недавно так удобно лежала майда. Появился и соответствующий запах, заставивший девушку сморщиться и отступить еще дальше.
– Да, пожалуй, такое есть я тоже не хочу, – патриарх, без труда удерживавший тяжелое тело одной рукой, отшвырнул его прочь, в лижущие берег волны.
Прыгнув следом, Найтир уселся на нависающем над водой камне и ухватил мужчину за плечо, как следует прополоскав. На берег майд вытянул нечто мокрое и полузадушенное, пускающее пузыри полуоткрытым ртом и, вопреки собственным обещаниям, абсолютно обыденно впился зубами в шею жертвы, предоставив дочери заниматься холодеющими запястьями.
– Ты сыта? – осведомился патриарх, когда последняя капля крови покинула тело человека.
– О, да!
Майда сделала пару шагов в сторону и, опустившись на мокрый песок, довольно откинулась на спину, оглаживая живот.
– Тебе этого хватит до родов?
– Не знаю. Я еще никогда не рожала, – улыбнулась Дани. – Скоро начнет светать.
Полоска неба у горизонта и впрямь начала окрашиваться тусклым желтым цветом, а окружающие их камни – более резко выделяться на фоне воды.
– Ты же все чувствуешь. Предупреждай заранее, чтобы не терять детей. Я сделаю все, чтобы они родились.
– Все-все? – глаза майды вновь лихорадочно и сумасшедше заблестели, и она оперлась на локоть, заглядывая в глаза усевшемуся рядом патриарху. – А если я скажу, что им не хватает отца?
Малыши, получившие жизненную силу, взамен одаривали свою мать чувством безграничной эйфории, порой переходящей в неодолимое сексуальное возбуждение. Судя по всему, девочек осталось больше, – слишком уж быстрой и явной была фокусировка желаний майды.
Мужчин привлекла бы женская сила. А если бы она еще и оказалась особенной… Особенной, как у Старших родов…
В самой глубокой пещере темной души патриарха таилось не меньшее безумие, чем то, что сжигало Дани. За прошедшие века Найтир научился его контролировать и прятать, но рядом с Баго оно то и дело прорывалось наружу. Как бы он хотел коснуться такой странной и мягкой кожи своими губами, выпить хотя бы несколько глотков напоенной даром и силой жидкости, что заставляла биться сердце медноволосой…
Даже могущественный патриарх никогда не пробовал крови Главы рода, и что-то подсказывало, что она может дать куда больше, чем загустевший от страха сок убийцы. Получится или нет, будет ли случай? Всегда можно попробовать перед собственным окончательным уходом.
Сегодняшняя ночь дала надежду. Лана показалась весьма и весьма несчастной, а доведенные до отчаяния и вынужденные выполнять свой долг люди куда уязвимее майдов, черпающих силу из собственных инстинктов и желаний.
Найтир, протянув руку, принялся ласкать когтями основание шеи довольно зажмурившейся Дани. Маленькая девочка, стоящая на грани безумия, выращенная им как орудие и искалеченная не меньше брата. Он ломал ее день за днем, точно так же, как оставшееся лежать бесформенным кулем мужское тело.
Вместилище надежды, служительница великой цели.
– Разве я не заслуживаю любви?!
Вновь распахнувшиеся глаза манили Найтира. Он подхватил громко возмущающуюся майду на руки и вошел в соленые волны, дарящие их телам невозможную легкость и свободу. Чешуйки на ногах девушки принялись срастаться, но патриарх остановил их бег собственной плотью, сливаясь с выгнувшейся в экстазе Дани и вместе с ней погружаясь в глубину – туда, где ждал их темный мир, готовящийся встретить рождение новых повелителей.
Feder. Goodbye (feat. Lyse).
10.
Усталость, подаренная бесконечной ночью, никуда не исчезла ни с первыми, ни со стотысячными лучами солнца. Кофе и магия Эвина поддерживали силы, но не проясняли мысли, и Лане постоянно приходилось себя одергивать, чтобы не начать бессмысленно пялиться в стену посреди очередного доклада, размышляя о чем угодно, кроме предмета обсуждения.
Вот, например, про то, что в принадлежащем роду Баго комплексе у моря давно пора обновить интерьеры. Сделанные еще при предыдущем Главе, они откровенно устарели, хотя свои задачи раскинувшиеся на высокой скале постройки выполняли на все сто.
Затхлый беспокойный запах, присущий всем запущенным жилищам, давно был изгнан стараниями поднятой по тревоге армией уборщиц, а магия привыкшего к комфорту изменяющего завершила преображение. Теперь Эвин вольготно развалился в кресле у настоящего, затопленного дубовыми дровами камина, и изредка наклонялся к нему поближе.
На тонконогом столе рядом с магом все время тлела трубка вишневого дерева, и доносящийся аромат уже не раз заставил Лану вспомнить о давней привычке, оставленной с первой беременностью. Но сигарет в доме не было, а одалживать трубку остроносого мага было бы слишком интимно. Оставалось лишь любоваться кружащимися перед углями завитками в те короткие секунды, что Глава рода Баго могла потратить на столь бесполезное занятие.
Лана подходить к теплу не рисковала – боялась тут же лечь на пушистый, поглощающий ноги до щиколоток ковер, свернуться калачиком и уснуть, послав всех майдов иже с ними в обращенную к огню мягкую часть тела. Женщина угрюмой совой сидела за массивным, вобравшим в себя весь холод каменных стен столом, и сходство лишь усиливалось темными кругами под глазами.
– Достаточно, – изменяющий, даже не выйдя из программ, хлопнул крышкой ноутбука и привычным жестом потер нос. – Иди спать. Ближайшие семь часов майды не появятся даже на горизонте. Я тоже устал, а еще надо зайти в отделение Арканиума.
Местные изменяющие были не слишком-то рады прибытию столичного коллеги, но ближайшие дни им предстояло работать вместе, и визит вежливости становился все более неотложной необходимостью.
– По тебе и не скажешь, – поднявшись из-за стола, рыжеволосая сладко, до хруста в спине потянулась, даже застонав от удовольствия.
Пожалуй, стоило пораньше шторы с окон убрать. Даже если какой-то сумасшедший майд и подберется к ее окну, Эвин мгновенно обеспечит ему фигурное сползание с той стороны стекла. Одним из увлечений мага, кажется, была энтомология, так что поза кровососа будет подобрана качественно и со вкусом.
– Это профессиональное, – ухмыльнулся мужчина. – Тебя уже с полчаса в приемной дожидаются, думаю, это будет занимательная беседа.
– Раз ты мне сразу не сказал, значит, обойдутся. Встречаемся тут в… во сколько нынче закат?
– В пять вечера встречаемся, – перекинув через плечо мятую сумку, Эвин небрежно побросал в нее свои вещи и сделал ручкой. – Что-то мне настойчиво подсказывает, что к будущей ночи стоит как следует подготовиться. А посетитель важный, поверь. Просто мог себе позволить подождать.
Покидая кабинет, маг походя перекинулся приветствием с кем-то еще невидимым, дружелюбно поздоровавшимся в ответ, и Лана беспомощно замерла у закрытого тяжелой шторой окна.
Этот голос она узнала бы из миллионов, и даже не стоило задаваться вопросом, что здесь делает его обладатель. В текущих обстоятельствах граф мог направить в Альдрию только лучшего из своих дипломатов.
– Привет. Могу войти?
Лексаз Тройн остановился в проеме двери, смешливо сверкая черными глазами и привычным движением пригладил непослушные черные кудри. Сколько неприятностей они ему доставляли во время официальных мероприятий! Но любые попытки как остричь покороче, так и отрастить давали в итоге настолько смешные результаты, что Лана искренне веселилась и брала в руки ножницы, превращая жесткие волосы во что-то еще более нелепое.
