Антон Платов - Гнездо Феникса
– А что вас смущает, Андрей? Что я немедленно не надеваю кандалы на юного представителя мафиозного объединения, зная, кто он такой? Но юридически Серж Лесли абсолютно чист – как и его отец, к слову. Борьба государства с мафией осуществляется совсем на другом уровне, не говоря уже о том, что это вообще дело полиции, а не СБ. Или вас удивляет то, что мы в курсе ваших связей с Кланом? Так посудите сами, что еще мы могли подумать после того, как вы использовали на Седом их частный посадочный коридор?
Андрей кивнул; потом подумал о том, каково мальчику узнать, что он – пусть и вынужденно – работает на СБ. Андрей вздохнул, виновато посмотрел на Сержика.
– Сережка, я тебе не сказал…
– Андрей, мы засекли датчики СБ еще на Седом, на нашей стоянке.
– И… ничего не сделали?
– А зачем? Если бы мы сняли или заблокировали их, СБ предприняла бы что-нибудь другое. И потом – чем они тебе мешают?
– И ты отправился со мной, даже зная, что я связан с СБ?
– Андрей, господина полковника ведь не смущает, что ты связан с Кланом.
– Да, – снова покивал Андрей. – Неприятно чувствовать себя идиотом.
– Ну зачем вы так, – возразил Рогов едва ли не ласково. – Просто каждый из нас – специалист в своем деле. А что касается сложившейся ситуации… Андрей, дело, над которым мы работаем, совершенно очевидно имеет характер глобальный, общечеловеческий. Это видим мы, видите вы, и Клан, судя по всему, тоже нащупал или просто почувствовал эту глобальную опасность.
Сержик кивнул.
Андрей помолчал, разглядывая носок своего сапога.
– Ну да ладно. Только объясните мне, Иван Степанович, почему вы вдруг решили вмешаться? Уж наверное, таких информаторов, как я, у вас немало – стоило ли схватываться с Эдемом ради такой малости?
– Стоило, Андрей. Вы же сами знаете, что уже давно играете во всей этой истории совсем другую роль.
– Да? – Андрей вопросительно приподнял бровь. – И какую же?
– Вы стали ее действующим лицом, – полковник выдержал паузу. – И в этом качестве вы для нас гораздо ценнее, чем просто информатор, каких действительно много. Скажите мне, после чего вас задержал эдемский патруль? Вы встретили монаха?
Андрей усмехнулся.
– Нет, Иван Степанович. Мы разговаривали с Дедом.
Рогов резко подался вперед; застыл в кресле.
– Вы разговаривали с Дедом? Здесь, на Острове?
– Да.
С минуту полковник молчал, обдумывая что-то свое; потом вдруг рассмеялся, откинулся в кресле.
– Бедные эдемцы! Не миновать им больших проблем.
– Я даже знаю, каких именно, – сказал Андрей. – Но это неважно. Иван Степанович, я понял, кто убил моего друга – помните, его звали Пакс.
– Да, Андрей.
– Это не Феникс. Это СБ Эдема. Они убирают всех, кто хоть как-то с Фениксом связан.
Рогов кивнул:
– Мы тоже пришли к такому выводу, анализируя их последние действия. Не знаю, чего они добиваются, скорее всего, просто боятся.
– А вы не боитесь? – спросил Андрей.
– Боюсь. Но страх – плохой советчик. Страх – как и боль – всего лишь индикатор, указывающий на особые условия. А иногда – еще и атрибут порога, потенциальный барьер. Понимаете?
– Понимаю, – сказал Андрей.
Пискнул телефон.
– Я слушаю, – сказал Рогов в поднятую со стола трубку.
Андрей не слышал, что говорили полковнику по телефону, но по тому, каким бесстрастным сразу же стало его лицо, догадался, что говорили что-то важное.
– Хорошо. Спасибо, – отрезал Рогов и бросил трубку. – Ну вот, – сказал он, немного помолчав. – Вот и начались большие проблемы у руководства здешних эдемцев.
– Что-то случилось? – спросил Андрей.
– Случилось. Только что исчез человек, спасшийся с «Выносливого».
Андрей не смог отказать себе в удовольствии чуть-чуть посмеяться.
– Смеетесь? Это действительно смешно, поскольку невозможно. Считая его своей законной добычей, эдемцы поставили вокруг этого человека такую блокаду, что даже мы не смогли ничего сделать.
– Иван Степанович, вы хотите сказать, что это более невозможно, чем змея, сожравшая эсминец в открытом пространстве?
– Ну… да, конечно, Андрей, вы правы. И тем не менее… – он вытащил из портсигара папиросу и прикурил. – Однако не будем терять время. Как это ни странно, но что касается конкретных фактов, я не намного богаче информацией, чем вы, и все же – буду рад помочь вам, чем смогу.
Андрей опять ничего не понял; по крайней мере, не понял, в каком качестве теперь рассматривает его Рогов. Как агента? Арестованного? Коллегу?
– Что известно об этом человеке с эсминца? – спросил Сержик, которого, похоже, подобные вопросы не терзали.
Рогов покусал губы.
– Почти ничего. Примерно через пятнадцать часов после катастрофы эдемский корабль обнаружил одну из аварийных капсул эсминца. Очень далеко от места гибели корабля – что-то около сотой парсека. Как она там оказалась – неизвестно. При обследовании выяснили, что это капсула орудийной башни левого борта. Чтобы добраться внутрь, капсулу пришлось вскрывать лазерными резаками.
– Почему? – снова спросил Серж.
Рогов усмехнулся, притянул к себе стоявший на столе голографический проектор, пробежал пальцами по клавиатуре, отыскивая нужный файл. Воздух в середине каюты замерцал на мгновение, потом появилось объемное изображение похожего на ангар пустого помещения, в середине которого лежала стандартная военная аварийная капсула. Вернее, когда-то стандартная: капсула казалась обсосанной, как леденец; она выглядела так, словно ее пожевал, проглотил, а потом отрыгнул, полупереваренную, некий зверь с царской водкой в качестве желудочного сока. «Впрочем, – подумал Андрей, – сравнение не совсем корректно: керамопласт корпуса наверняка устойчив к действию любых известных кислот».
– В капсуле находился человек в коматозном состоянии, – продолжил Рогов. – Мы знаем, что эдемцам удалось привести его в чувство, но – это все. Ни личности спасшегося, ни каких-либо обстоятельств спасения нам установить не удалось.
Рогов выключил проектор.
– Спасибо, – сказал Сержик.
«Добавь еще: спасибо, было очень интересно», – с неожиданной обидой подумал Андрей.
– Иван Степанович, – сказал он. – Вы все-таки объясните мне, пожалуйста, наше текущее положение.
– А что такого в «вашем положении»? – отозвался Рогов добродушно. – Вы абсолютно свободны. Более того, Андрей, вы можете больше не отвлекаться на заготовку и сдачу того «информационного оброка», который мы возложили на вас в начале нашего знакомства. Просто, когда обнаружите что-либо интересное – или когда что-либо интересное само обнаружит вас, – сообщите об этом мне, если будет желание.
– А…
– Только одна просьба, Андрей: груз, который у вас еще остался, по возможности доставьте по назначению. Хорошо?
Андрей задумался.
– Вы уверены, что такой тип «сотрудничества» будет для вас полезнее?
– Абсолютно. Я уже говорил вам, Андрей, что вы стали частью этой истории, и меньше всего я хотел бы потерять возможность взглянуть на нее изнутри – даже рискуя, что вы просто ничего мне не сообщите.
– Хорошо, Андрей Степанович, но есть два «но». Простите за каламбур.
– Уголовные дела в полиции на вас аннулированы, Андрей. С этой стороны на вас никто давить не сможет и не будет. Слишком большие ставки, чтобы работать так грубо.
– Да? Приятно слышать, конечно, но я говорю не о том.
– Слушаю вас.
– Первое «но». Я не знаю, куда может привести этот путь, Иван Степанович, и я не хочу никого подставить…
– Наши датчики с вашего корабля снимут в течение нескольких часов, Андрей. Я думаю, у вашего спутника есть средства проверить это.
Сержик кивнул.
– Второе «но» серьезнее. Иван Степанович, на станции объявлен бессрочный абсолютный карантин, не говоря уже о том, что сейчас мы находимся внутри зоны оцепления. Как, на ваш взгляд, я смогу покинуть Остров?
– Ах да, простите, Андрей. Забыл о маленькой формальности, – Рогов раскрыл свою папку и в очередной раз достал из нее документ. – Патент лейтенанта СБ Империи на ваше имя. Не думаю, что он вам еще когда-нибудь пригодится, но дело в том, что карантин не распространяется на офицеров Совета Безопасности.
Андрей наклонил голову. Сержик справа от него тихонько хихикнул.
– Но…
– Еще «но»?
– Последнее, Иван Степанович. А мальчик?
Рогов посмотрел на него с ласковой укоризной:
– Андрей, вы контрабандист или кто?
Андрей поморщился.
Он очень не любил работать с «пустым» грузом.
Глава 5
Сумерки, 2203
1
Извечный и неподвижный терминатор мира Сумерки бежал точно под кораблем, вышедшим на низкую орбиту. Плавленым золотом сияло Восточное полушарие, лежащее по правому борту, и золотой этот огонь становился ослепительно-белым у горизонта, там, где, невидимый с этой высоты, кипел под вечно зенитным солнцем Полюс Света. И черным бархатом уходило влево от терминатора и от пути корабля полушарие запада, горизонт которого был резкой границей звездного неба и беззвездного провала тьмы.
