Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 4
Мак-Кой выбросил кулак, и от удара в подбородок Кирк закачался. Спок поддержал его. Мак-Кой кричал:
— Болен? Не дерусь больше? Давай, капитан, попробуй-ка снова!
Очень мрачно Спок заметил:
— Такое поведение очень нехарактерно для вас, доктор.
Кирк включил коммуникатор.
— Кирк вызывает “Энтерпрайз”. Ответьте, “Энтерпрайз”.
— Скотти слушает, капитан.
— Засеки наши сигналы. Немедленно поднимай меня и мистера Спока на борт.
— А как же доктор Мак-Кой?
Да, в самом деле, как же доктор Мак-Кой? Он посмотрел на своего друга.
— Он остается, мистер Скотти. Отбой.
Спок подошел к Кирку, открывая свой коммуникатор. Мак-Кой отступил. Они вспыхнули искрами — и исчезли. Мак-Кой яростно потер рукавом затуманенные слезами глаза.
Обычай требовал, чтобы он стоял перед Оракулом один.
Оракул говорил.
— Чтобы ты стал одним из людей Йонады, частью твоей плоти должен стать инструмент послушания. Ты даешь свое согласие?
Натира выступила вперед. Она потянулась через алтарь и открыла маленький ящичек.
— Я даю свое согласие, — сказал Мак-Кой. Когда она достала из ящичка миниатюрный прибор, ее темные глаза встретились с его глазами, и в ее взгляде была чистая любовь.
— Скажи сейчас, Мак-Кой, — сказала она. — Потому что раз это сделано, то сделано.
— Пусть это будет сделано.
Она подошла к нему. Прижав устройство к его виску, она включила его. Послышалось шипение. В его голове раздалось гудение. Инстинктивно его рука поднялась к месту, где был прибор.
— Теперь ты един с моим Народом, — сказала она. — Преклони колена со мной.
Он взял ее за руку. Она произнесла:
— Здесь я отдаю тебе любовь, которую ты хотел, и обещаю украсить твою жизнь.
— Теперь мы один ум, — сказал он.
— Одно сердце.
— Одна жизнь.
— Мы вместе построим новый мир обетованный, о самый мудрый и совершенный. — Они поднялись. Она потянулась к нему, и он поцеловал ее.
Оракул произнес:
— Научи его тому, что он должен знать как один из Народа.
Натира поклонилась, послушно подвела Мак-Коя к монолиту и коснулась кнопки. Резкое изображение солнца и планет сдвинулось в сторону и открыло нишу, где лежала толстая книга.
— Это — книга Людей. Она должна быть открыта и прочитана, когда мы достигнем мира Обетования. Она была дана Создателем.
— Знают ли люди содержание этой книги?
— Только то, что в ней говорится о нашем мире и о том, почему нужно будет его покинуть ради нового.
— Был ли открыт смысл этого Народу?
— Нет! Не был.
Значит, они были правы, понял Мак-Кой. Обитатели Йонады не знали, что они живут в космическом корабле.
— Было ли это открыто тебе, Натира? Как Жрице Народа?
Она покачала головой.
— Я только знаю о новом мире, обещанном нам — он гораздо больше, чем этот, он свежий и щедрый, но в нем нет живых существ. Он ждет нас.
— Хочешь ли ты знать секреты Книги?
— Мне достаточно знать, что мы поймем все, когда прибудем в наш дом.
Она коснулась кнопки, и панель встала на место.
— Что говорит закон касательно этой Книги?
— Коснуться ее или показать ее неверующему — богохульство, наказуемое смертью.
На “Энтерпрайзе” Кирк первым делом отправил рапорт командованию Звездного флота. Его нужно было известить не только о болезни Мак-Коя, но и о неудачной попытке изменить курс корабля-астероида. Глава Оперативной службы, адмирал Вестервлит лично появился на экране в каюте Кирка, чтобы ответить на рапорт.
— Медицинский штаб отправил вам список космических врачей и их биографии, капитан. Среди них вы найдете замену доктору Мак-Кою.
Кирк обратился к лицу на экране.
— Да, адмирал. Однако приказ Флота продолжить нашу миссию создает некоторые трудности.
— Трудности? Возможно, я недостаточно ясно выразился, капитан. Вы освобождены от всякой ответственности за изменение курса корабля-астероида Йонады. Командование Флота берет ситуацию под контроль.
— Это и есть проблема, адмирал, — сказал Кирк.
— Проблема? Для кого?
— Для моей команды, сэр. О болезни доктора Мак-Коя стало известно всем. Его состояние вынудило нас оставить его на Йонаде. Уход из этого района до того, как будет гарантирована безопасность Йонады, может создать моральную проблему для экипажа. Она, конечно, чисто человеческого характера.
Вестервлит имел привычку атаковать свои усы, когда речь заходила о человеческих проблемах. Сейчас они выдерживали мощный натиск.
— Да, — сказал он. — Ну, капитан Кирк, я определенно симпатизирую вашему желанию оставаться поблизости от доктора Мак-Коя. Но основная миссия “Эн-терпрайза” — галактическое исследование. Вы продолжите его.
— Да, адмирал, — ответил Кирк. — Однако, одна просьба. Если будет найдено средство от болезни доктора Мак-Коя, вы известите “Энтерпрайз”?
— Это не просьба, капитан. Между нами, это приказ, так ведь?
— Да, сэр. Благодарю вас, сэр.
Кирк, выключив экран, продолжал сидеть в кресле. Мак-Кой сделал свой выбор. Ничто не смогло изменить его. И кто мог сказать, что этот выбор неверен? Год жизни с любовью женщины против года без нее. Ему будет не хватать его. Интерком зажужжал. Кирк привстал, чтобы стукнуть по кнопке.
— Кирк слушает.
— Капитан, вас просит доктор Мак-Кой, — доложила Ухура. — У него срочное сообщение.
— Давай его!
— Джим?
— До, Боунс.
— Мы можем вернуть этих людей на верный курс!
Пульс Кирка участился.
— Ты обнаружил управление?
— Нет, но я видел кнопку блока, который содержит знание строителей Йонады. Если вы сможете до нее добраться, Спок сумеет выудить информацию.
— Где она?
Крик агонии вырвался из интеркома.
— Боунс! Что происходит? Боунс!
Молчание. Кирк лихорадочно попытался еще раз.
— Мак-Кой! Что это? Что с тобой сделали? Боунс, отвечай!
Но он и сам не знал, что произошло. Пытка, смерть…
Оракул взял жизнь Боунса в обмен на свое запретное откровение.
Желваки на скулах Кирка налились.
— Отсек телепортации, — вызвал Кирк по интеркому.
Они со Споком материализовались в комнате Натиры. Она держала голову Мак-Коя в своих руках. Но его лицо было искажено болью. Кирк увидел, как она старается приподнять ему голову. Она упала обратно ка колени Натиры.
Она посмотрела на них. Без выражения, бесцветным голосом она сказала:
— Вы убили своего друга. Я отдам вас на смерть.
— Позволь мне помочь тебе, — попросил Кирк.
— Пока ты жив, он будет думать о тебе и не подчиняться. Пока ты жив, мой возлюбленный не может забыть тебя. Поэтому я увижу твою смерть.
Она сделала движение, чтобы встать, и Кирк схватил ее, прижав ладонь к ее рту.
— Спок, помоги Мак-Кою, — сказал он.
— Да, капитан. — Спок снял с плеча трикодер и вынул из него миниатюрный электронный прибор. Склонившись над Мак-Коем, он прижал прибор к тому месту, куда был введен “инструмент послушания”. Вскоре инструмент был начисто извлечен. Спок протянул его Натире. Она смотрела на него, не веря своим глазам. Из ее горла вырвался стон, и, когда Кирк отпустил ее, она тихо опустилась на пол. Через несколько секунд она приподнялась и на четвереньках подползла к Мак-Кою. Она коснулась его виска.
— Мой любимый опять чужак. Мы больше не одна жизнь. — Ее сотрясли бурные рыдания. — Зачем вы сделали с нами это? Зачем?
— Он по-прежнему твой, — мягко сказал Кирк.
Слезы душили ее.
— Это… запрещено. Он не принадлежит нам… теперь. Вы освободили его… от клятвы послушания.
— Мы освободили его от жестокости вашего Оракула, — возразил Кирк.
Она закрыла глаза, ничего не слыша.
Тело ее сотрясали рыдания. Из-за ее виска Кирк увидел, как открылись глаза Мак-Коя. Он тут же оказался рядом, склонился над доктором.
— Ты говорил о какой-то кнопке, — напомнил он, — где это, Боунс?
Натира с воплем вскочила на ноги.
— Вы не должны! Вы не должны знать этого!
Мак-Кой смотрел вверх, в глаза Кирка:
— Комната Оракула, — прошептал он.
— Вам никогда не увидеть Книгу! — закричала Натира. — Это богохульство! — Она побежала к двери с криком: “Охрана”!
Кирк схватил ее и снова закрыл ей рот ладонью.
— Слушай меня, Натира!
Она вырвалась было, но Кирк снова схватил ее.
— Слушай меня! Если ты не поймешь, что я тебе скажу, можешь позвать охрану. И мы примем любое наказание, которое предписано. Но сейчас выслушай меня!
Она медленно подняла влажные ресницы.
— Что ты хочешь сказать?
— Я скажу тебе правду, Натира, правду о вашем мире Йонады, и ты поверишь в то, что это правда, как верит ребенок. Много лет назад, 10000 лет назад, умерло одно Солнце, и миры этого Солнца начали умирать вместе с ним. Они были теми самыми восемью, которые ты видела высеченными на камне в комнате Оракула.
