Павел Корнев - Бессердечный
Отперев кузов, я вытащил уже открытую коробку с зарядами к ручной мортире, пересчитал их и решил, что двадцать два снаряда хватит с избытком. Не войну же устраивать, в самом деле.
Завернув короб в брезентовую куртку, я поспешил к лавке и всю обратную дорогу бормотал себе под нос ругательства, проклиная сыпавший с неба дождь, тяжесть зарядов и разболевшуюся ногу. В основном конечно же дождь.
Пока возвращался, вымок до нитки; пришлось даже снимать пиджак.
– Вот, посмотрите, Александр, – выставил я на верстак коробку с боеприпасами. – Только осторожно, они полностью готовы к использованию. И у них очень чувствительный детонатор.
– Это для чего? – удивился владелец лавки.
Я вкратце описал принцип действия ручной мортиры; изобретатель достал один из снарядов, повертел его в руках и озадаченно хмыкнул.
– Как интересно! – пробормотал он, зажимая его в тиски. – Здесь должен быть вышибной заряд и основная часть, которая ставится на боевой взвод после его детонации. Думаю, с заменой части взрывчатки белым фосфором проблем не возникнет. Только помните – хранить снаряды придется при температуре не более тридцати пяти градусов, надлежащей герметичности я гарантировать не возьмусь.
– Что-нибудь придумаю, – решил я и взглянул на хронометр.
До встречи с дядей оставалось еще два часа, но задерживаться в лавке я не планировал. Александр Дьяк уверенно разбирал снаряд, рядышком стояло еще два десятка взрывоопасных игрушек, и даже думать не хотелось, что случится с нами в случае ошибки изобретателя.
– Я, наверное, пойду, – пробормотал я.
– Конечно-конечно, – рассеянно отозвался погруженный в работу изобретатель. – Захлопните за собой дверь.
– Обязательно, – пообещал я и взял отставленную к стене трость, но прежде чем дошел до вешалки, с явственным хлопком отключилось освещение.
– О нет! – с нескрываемым испугом выдохнул Александр Дьяк.
В это время он уже возился во внутренностях разобранного снаряда, и у меня от ужаса волосы на затылке зашевелились. Одно неосторожное движение – и мы взлетим на воздух!
– Подождите! Не шевелитесь! – вскинулся я и принялся выискивать убранную в один из карманов керосиновую зажигалку. – Сейчас я вам подсвечу!
– Не в этом дело, – пробормотал владелец лавки, и даже в неровном трепетании огонька стало видно, как стремительно наливается безжизненной бледностью его лицо. – Генератор…
– Что – генератор? – спросил я и едва не упал, когда вздрогнул под ногами пол.
С полок посыпалась всяческая мелочовка, инструменты разлетелись по всей комнатушке, и сразу последовал новый толчок. И еще один, и еще! С каждым разом удары становились сильнее, словно некая сила стремилась вырваться из подвала лавки, проломив перекрытие и доски пола.
Какого черта? Землетрясение?!
– Уходите! – приказал Александр Дьяк, включая электрический фонарь. – Немедленно уходите, если вам дорога жизнь!
По его мертвенно-бледному лицу катились крупные капли пота, и мне стало ясно, что это какое-то его очередное изобретение пошло вразнос и грозит обрушить весь дом.
Погасив зажигалку, я оперся о стену и потребовал объяснений:
– Что происходит? Что стряслось, говорите уже!
Изобретатель направил луч фонаря на дверь задней комнаты и выдохнул:
– Расплата за гордыню.
– Что там? – ухватил я его за плечо и развернул к себе. – Паровой котел? Генератор новейшей конструкции? Динамо-машина?
– Уходите! Уходите, пока есть такая возможность!
– Что там?!
– Полтергейст, – огорошил меня неожиданным ответом Александр Дьяк. – Он рвется на волю и не оставит от дома и камня на камне.
– На кой черт вам понадобился злой дух? – спросил я, выругался и махнул рукой. – Нет, можете не отвечать. Знаю и сам. Вы исследовали влияние электрических токов на потусторонних сущностей и не озаботились нормальной защитой. Нарисованные кровью пентакли – это ведь старомодно и ненаучно! К черту это мракобесие, так?
– Леопольд Борисович! – поторопил меня владелец лавки. – Да идите же!
Но я лишь отодвинул его в сторону. Теперь, когда угроза немедленного взрыва из-за очередного изобретения непризнанного гения миновала, я успокоился и потребовал:
– Светите!
– Что вы собираетесь делать? – опешил Александр.
– Мне уже приходилось иметь дело с полтергейстом, – сообщил я, добрым словом вспоминая инспектора Уайта, имевшего обыкновение браться за самые сомнительные дела. – Просто светите и не мешайте.
– Но как же…
Я молча отстранил изобретателя и сложил надвое изготовленную им трость. Пусть теперь у меня и не было полицейского электрощупа, но и этот разрядник зарекомендовал себя с самой лучшей стороны.
– Как вы удерживали духа на месте? – спросил я, распахивая дверь задней комнаты.
Вмурованный в пол люк буквально подпрыгивал, сотрясаемый страшными ударами рвавшегося на волю инфернального создания.
– Окружил цепью разрядников, – сообщил Александр Дьяк. – Вам придется загнать его на место и держать там, пока я не запущу генератор.
– Просто замечательно! – хмыкнул я, нисколько не горя желанием соваться в подвал со взбесившимся от долгого заточения духом.
Дьявол, я и пустые подвалы не жалую, а тут еще полтергейст!
Очередной удар едва не вынес крышку люка, засов выгнулся дугой, крепившие его петли железные анкеры вылезли из бетона чуть ли не наполовину. Один так и вовсе выломался с целым куском раскрошившегося раствора.
– Чего же вы ждете? – удивился изобретатель, когда я снял темные очки и замер у люка с выставленной перед собой тростью.
– Пусть выдохнется, – отозвался я, и тут крышка слетела и со всей силы врезалась в стену.
Дальше я медлить не стал, шагнул вперед и ткнул тростью в черный провал люка. Меня немедленно потащило, словно некое невидимое существо вцепилось в палку, намереваясь вырвать ее, но между стальных спиц заискрился электрический разряд, и полтергейст резко отпрянул. Преследуя его, я сбежал по шаткой деревянной лесенке в подвал и крикнул Александру:
– Светите!
Злой дух скрылся среди громоздких механизмов. Для обычных людей он был практически невидим, но бесцветные глаза сиятельных могли различать многое недоступное взору простых смертных. Да и электрическое освещение пришлось как нельзя кстати.
Александр Дьяк с лестницы осветил фонарем небольшое помещение с обитыми свинцовыми листами стенами, и в глаза сразу бросилось бывшее узилище злого духа. Из пола там торчал настоящий частокол электродов, а с потолка на цепи свешивался медный шар; от генератора к ним тянулся жгут проводов. Генератор, к слову, продолжал пыхтеть и двигать поршнями, повреждена оказалась передача на динамо-машину.
Отвлекся я только на миг, но именно этот момент выбрал полтергейст, дабы рвануть на выход. Из-за железного корпуса непонятного устройства к лестнице метнулась туманная полоса, и я резко взмахнул тростью, преграждая ей путь. Сверкнул ослепительный разряд, дух резко вильнул в сторону, а самому мне едва удалось увернуться от полетевшей в голову шестерни. Импровизированный метательный снаряд угодил в стену и оставил на свинцовой облицовке глубокую вмятину.
Послышался отголосок злобного воя, заломило зубы, прикрученное к полу оборудование сотрясалось от бессильной ярости призрачного существа. Стены заходили ходуном, генератор принялся подскакивать, и владелец лавки заголосил:
– Быстрее, пока он здесь все не разнес!
Изобретатель сбежал с лестницы и принялся искать на полу брошенную духом шестерню, а я попытался загнать полтергейст в угол. Тот легко уклонился от искрящих спиц трости и юркнул в другую сторону.
– Быстрее! – вновь крикнул Дьяк и стал возиться с генератором, прилаживая на место вырванную деталь.
Полтергейст ринулся ему на спину, но я был начеку и перехватил призрака встречным замахом. Трость едва не вылетела из руки, зато беспокойного духа отбросило в угол с обесточенным узилищем.
Призрачная тень сгустилась и потемнела, и тотчас закрутились колеса динамо-машины, а вмурованные в пол электроды осыпались дождем искр. Дух взвился под потолок, да только подвешенный там на цепь медный шар уже окутался целым ворохом рукотворных молний. Тогда полтергейст рухнул на пол и заколыхался серым призраком посреди окруженного электродами узилища.
– И все же пентакль кровью нарисуйте, – пошутил я, вытирая вспотевшее лицо. – В следующий раз меня рядом может не оказаться.
Александр Дьяк включил лампочку под потолком и только покачал головой:
– Не понимаю, как такое могло произойти! Дух не мог вырвать шестерню! Это исключено!
– Механизмам свойственно изнашиваться, – пожал я плечами и растер подошвой сапога попавшийся на глаза окурок самокрутки. Делиться своими догадками об истинном виновнике поломки с владельцем лавки не стал.
