Паромщик - Джастин Кронин
– Восемьсот лет хороших снов, – сказала Салли и телегенично улыбнулась. – Звучит не так уж плохо.
– Согласен.
– Может, и мне примкнуть к вашему проекту?
– Вы занимались сельским хозяйством?
– Если честно, у меня даже комнатные цветы вянут. Хотя когда-то на уроке труда я сделала недурную птичью клетку.
– Ну вот, у вас есть шансы. Пришлите свое резюме, и мы его рассмотрим.
Оба снова замолчали.
– И последний вопрос. – (Проктор на экране кивнул.) – Дизайнер, о котором вы говорили… Тот, кому предстоит стать живым разумом мира снов.
– Да, это местный бог.
– Но вы не сказали, кто это.
На меня нахлынуло воспоминание. Яркое, полное ощущений… Горящие свечи. Вкус вина на языке. Рука, протянувшаяся через стол, чтобы лечь поверх моей и утешить. И тихий голос: «Проктор, важно понять, чего ты хочешь на самом деле. Вот я, например, всегда хотела быть дизайнером».
– Могу сказать. Это женщина, которая изобрела интеграцию сознания. Моя жена, доктор Элиза Беннет.
33
Каллиста Лэйрд одета в плащ свободного покроя. Голова повязана шелковым шарфом. В руке – зонтик. Она выходит из здания Коллегии по надзору. Ступени крыльца залиты дождем. Каллиста спускается вниз и пересекает пустую площадь Просперити. Четвертый час дня, – правда, густая облачность комкает все представления о времени. Из-за противных кучевых облаков над городом повисли унылые сумерки. Каллиста выходит в район гавани. Там тоже мокро, пусто и уныло. Она идет по пешеходной дорожке. Наконец в поле ее зрения появляется причал. У его перил одиноко стоит мужчина, который смотрит на серую непроницаемую воду. Чуть поодаль замер паром.
Мужчина не замечает появления Каллисты – или делает вид, что не замечает. Только когда она останавливается рядом, Отто поводит плечами, однако не поворачивается, продолжая смотреть в сторону горизонта. Впрочем, при такой погоде линия горизонта является чисто гипотетической. У тротуара стоит черный седан. Вероятно, Отто приехал на нем.
– Приветствую, Каллиста, – говорит он, слегка наклонив голову, держа раскрытый зонт. – Благодарю за то, что пришли.
– Отто, зачем вы позвали меня сюда?
– Я подумал, что будет неплохо отвлечься от дел. Подышать воздухом. – Он машет рукой в сторону горизонта. – Время от времени полезно отвлекаться и обращать внимание на красоту природы. Согласны?
– У меня есть дела. И я терпеть не могу стоять под дождем.
Отто рассеянно хмурится. Кажется, его мысли витают где-то далеко.
– Ну что ж… – говорит он. – А позвал я вас потому, что положение, в котором мы оказались… никуда не годится. Аннекс все больше выходит из-под контроля. Обслуга на грани полномасштабного бунта. Проктор и другие выбрались наружу, но, держу пари, они обязательно вернутся. Он не допустит, чтобы все это рухнуло.
– Отто, позвольте мне поискать выход из сложившегося положения.
– О том и речь. Вы уже занимались поисками выхода. И куда это нас привело?
– Она успокоится. Уоррен позаботится об этом.
– Насчет Уоррена я не беспокоюсь. Меня беспокоите вы. Вам не хватает духу для решительных действий. И никогда не хватало.
На что ей не хватает духу, так это на выслушивание речей министра Уинспира.
– Отто, я дала вам слишком много свободы и теперь наблюдаю последствия. Я отдаю распоряжение о выводе сил безопасности с Аннекса.
– И что потом? – спрашивает Отто, изумленно вскинув брови.
– А потом стану выяснять, чего они хотят.
– Каллиста, они хотят того же, что и всегда. Наших голов, насаженных на копья. Проктор был чертовски уверен в этом.
– Я увольняю вас, Отто.
– Ну-ну. – Отто бросает взгляд поверх плеча Каллисты. – Директор Брандт, прошу вас.
Каллиста оборачивается и тут же чувствует острую боль в шее, которая сменяется ощущением чего-то густого и холодного. Регана вдавливает поршень шприца. Все происходит так быстро, что Каллиста не успевает отреагировать. Она роняет зонт и пятится к ограждению.
– Что за…
Закончить фразу не получается. Голова кружится, язык еле шевелится. В ногах появляется слабость. Она пытается схватиться за перила, но промахивается и оказывается на четвереньках.
– Каллиста, вы неважно выглядите, – говорит Отто. – Пожалуй, нужно проверить ваш показатель жизненности.
У нее нет сил, чтобы сопротивляться. Регана заходит сзади, здоровой рукой хватает Каллисту за воротник и сажает ее спиной к ограждению. Отто распахивает левую полу плаща Каллисты и засучивает рукав, а Регана вставляет кабель в ее монитор. Вскоре ридер подает сигнал. Регана отсоединяет его от монитора и подает Отто.
– Ого! Семь процентов, – говорит он и морщится. – Совсем плохо. – Он возвращает монитор Регане. – Благодарю вас, директор Брандт. Можете взять машину. Я пройдусь.
Регана садится в седан и уезжает. Отто достает из пиджачного кармана неизбежный в таких случаях документ. Каллиста едва обращает внимание на происходящее.
– Это постановление о принудительном ретайрменте. Желаете взглянуть?
Собрав все оставшиеся силы, Каллиста открывает рот:
– А идите вы… Отто… сами знаете куда.
– Не юлите, Каллиста. Вы же знали, что когда-нибудь это произойдет.
– Он был… прав насчет нас. Насчет… вас.
– Прав? Конечно этот человек был прав. Я что, делаю это просто так?
– Она – моя… дочь.
Отто заливается визгливым смехом на одной ноте:
– Боже милостивый, неужели вы сейчас думаете об этом? Никакая она вам не дочь. Вы проиграли, Каллиста. – Отто опускается перед ней на корточки и приподнимает ей подбородок, заставляя смотреть на него. – Открою вам маленький секрет, госпожа председатель. Вы не вернетесь. Я вас отсек.
Отсек. От этого слова ее горло наполняется желчью.
– Неужели вы всерьез думали, что я не оставлю открытой дверцу к Системе интеграции сознания? Кто-то должен был это сделать.
– Прошу вас, – шепчет Каллиста. – Не делайте этого.
Отто вскидывает два пальца, словно подзывает официанта. Откуда-то появляются двое охранников, подхватывают Каллисту и уносят. Отто следит, как они достигают сходней, поднимаются на палубу парома, усаживают бывшую госпожу председателя на скамью и торопливо спускаются обратно. Двигатели парома оживают, сходни втягиваются в корпус. Издав долгий басовитый гудок, он отчаливает.
Отто возвращается в свой кабинет. У него много дел, но вначале надо позвонить. Регана не заставляет себя ждать.
– Регана, не хотите ли стать новым министром общественной безопасности? – (Ее лицо озаряется радостью.) – Подчиняться будете только мне.
– У меня нет слов. Для меня это такая честь.
– Директор Брандт, полагаю, что я могу рассчитывать на ваше молчание относительно недавнего… происшествия на причале. Или я уже должен обращаться к вам «министр Брандт»?
Регана вытягивается по стойке смирно:
– Можете в полной мере рассчитывать, сэр. На причале не было никаких происшествий.
– Мне нужно, чтобы вы провели
