Приёмная дочь Бабы Яги - Любовь Викторовна Фунина
–Зареслав! – позвала она тихо, а дождавшись, что муж обратил на неё искрившийся смехом взгляд, мягко попросила. – Расскажи всё же, как так получилось.
–Ох, и упрямая же ты Златослава Ростиславовна, – с усмешкой покачал головой мужчина и, усадив Василису под боком, принялся объяснять. – Я говорил, что кинжал, которым меня ранили, был проклят, а такие раны просто не заживают. Для полного исцеления раненого, так, чтобы шрамов не осталось, нужно клинок проклятый уничтожить, но есть и другой способ… В Первозданном Пламени любое проклятье силу теряет, да только огонь его человеческое тело не пощадит. Когда Отец-Небо меня в Юдоль Первозданного Пламени перенёс, он же и помог мне в Змея перекинуться, пока я в бреду был, иначе в огне бы не выжил. Пламя исцелило мою змеиную часть, а вот человеческая была ему не подвластна. Понимаешь, Злата, в нас, Змей и человек это как бы две разные сущности, объединённые одним разумом. Разные тела, требуют разного лечения и подвержены разным хворям. Вот так и получилось, что в человеческом обличье у меня шрамы и остались. Если вдруг найдётся тот кинжал, то получится и их убрать. Вот только…
–Что только? – так и не дождавшись от супруга продолжения, переспросила Яга.
–Дед сказывал, что после того, как закончилась война с лесными, он пытался через их князя разыскать кинжал, да только не удалось ему это, – немного помолчав, всё же дал ответ Добролюбов. – Скорее всего, сгинул тот лесной, что мне шрамы эти оставил в Тьмушенской Топи и кинжал вместе с ним.
–Или просто кто-то не сильно хотел помогать, – фыркнула Ёжка и нахмурилась
–Хотеть-то он может и не хотел, – смеясь, заметил княжич и, взяв маленькую Лиску-Василиску на руки, снова принялся её развлекать, – да только с дедом не забалуешь!
Пока Змей и малышка веселились, а Златка с умилением наблюдала за их вознёй, послышались звучные шаги по ступеням и два знакомых мужских голоса. Ага, значит, Руслан вернулся вместе с Хмуричем. И где только его разыскать успел?! Леший вот уже несколько дней не появлялся в Избушке-на-Курьих-Ножках, по причине своей крайней занятости, ловлей лесорубов повадившихся без меры хорошие здоровые деревья валить.
–Эй, хозяйка, гостя встречать будешь? – зычно крикнул Руслан, едва успев переступить порог кухни, а потом столь же громко и насмешливо проговорил. – Если милуетесь, то мы вас отвлекать не будем! Милуйтесь дальше!
–Я его убью! – зловеще заявила Злата и, уже собралась было подняться и исполнить обещанное, как её поймали за руку и встать не дали.
–Не надо, – ласково улыбнувшись, промолвил Зареслав, усаживаясь на постели. – Я силы подкоплю и устрою ему небольшой тренировочный бой. Поверь, так я ему отомщу куда как сильнее.
–Поверю на слово, – сдалась Ягуся и непререкаемо заявила. – А сейчас пора ужинать. Я голодная, Василиска тоже, тебе силы надо восстанавливать, да этих двух проглотов не мешало бы покормить.
–И мне сметанки наложить, – просунув усатую рыжую мордочку в приоткрывшуюся дверь, сообщил Терентий и, сказав эти слова, тут же скрылся на кухне.
Зареслав и Златка переглянулись и, не удержавшись, рассмеялись, уж больно забавно было. После Яга забрала у Змея дочку, прошла в кухню поприветствовать Хмурича и попросить Руслана помочь брату добраться до стола. Ёжка рассудила, что раз уж супруг сам до постели добраться смог, то и за столом отужинать у него получится.
В этот вечер за столом в Избушке-на-Курьих-Ножках было как никогда оживлённо и весело. На один вечер было решено забыть обо всех горестях и неприятностях, свалившихся на долю каждого из присутствующих в последнее время. Руслан как всегда балагурил во всю и затевал шуточные споры то с братом, то со Златой. Терентий, когда отрывался от своего блюдечка, вставлял ехидные комментарии. Хмурич добродушно посмеивался и иногда шутил, но в основном отдавал должное вкусной стряпне Марфы. Сама же домовушка раскрасневшаяся от похвалы, на которую не скупились все присутствующие, то разносила яства, то стращала веником слишком говорливого Руслан, то останавливалась подле малютки Василисы, чтобы вытереть ей ротик или поправить постоянно сползающий носочек. Сама же Златка смеялась, вмешивалась в шуточные перепалки между братьями, помогала Марфушке, с прибаутками кормила дочку и всякий раз ловила себя на мысли, что она счастлива. Ей казалось, что за всю свою жизнь, она была так счастлива только в детстве и сейчас, вот в этот самый момент.
Посиделки в Избушке-на-Курьих-Ножках закончились далеко за полночь. Крошка Лиска уже давно спала в своей колыбельке под присмотром домовушки, занятой пошивом одежды для Зареслава, когда попрощавшись со всеми, отправился обратно в лес Хмурич. Змеи Лиходольские, Баба Яга и фамильяр, ещё посидели за столом, неспешно попивая клюквенный кисель и перебрасываясь шутками, да байками, но усталость всё же взяла своё и через какое-то время, заразительно зевая, все они отправились спать. Ягуся, до того устала, что даже смущения не испытывала укладываясь с мужем в одну постель, ведь только стоило коснуться головой подушки, как сразу же уснула сладки сном.
С тех посиделок прошло почти четыре дня, прежде чем Зареслав полностью поправился. Поутру пятого с дочерью связался царь Кощей и почти потребовал незамедлительного прибытия дочериного семейства в отчий дом.
–Ты уж, Зареслав, приготовься! – с едва сдерживаемым смехом произнёс напоследок Ростислав Всеволодович, стоявшему за спиной жены Змею. – Тёща твоя, жена моя, ждёт вас на Проводы Зимы, блины самолично печь собирается, так что одежонку свободную подготовьте, чую я, что из-за стола она вас так просто не выпустит. Ну, детки, до скорой встречи!
Глава 15. В гостях хорошо, а в Избушке засада.
Златослава Ростиславовна, княжна Лиходольская, впопыхах металась по родной Избушке-на-Курьих-Ножках, собирая пожитки, которые по её мнению должны пригодиться на то время, пока она у родителей в Белояжске гостить будет. Девушка подхватывала то одну, то другую вещь, в растерянности разглядывала её со всех сторон и поспешно укладывала в стоящий посреди спальни берестяной короб. Над краем короба уже возвышалась порядочная куча одежды вперемешку с различными предметами утвари. За беготнёй своей Ягуси с насмешливым любопытством наблюдал Терентий, важно восседавший на широкой постели и попутно присматривающий за Василисой, возящейся с игрушками рядом с ним.
–Злата! А, Злат, – вкрадчиво позвал Бабу Ягу фамильяр и, когда та остановилась, обратив на него внимание, скрывая веселье в зелёных глаза, спросил. – Вот скажи мне неумному таком, зачем тебе скалка? Что ты в царском тереме раскатывать собралась, если там свои стряпухи есть? Или ты эту скалку за место веника берёшь, для устрашения? Ежели так, то ты уж меня извини Ягуся
