Из Искр и Пепла - Дженна Вулфхарт

У меня возникло внезапное желание почесать шрам на лопатке.

– Проклятье. Мне придется провести остаток жизни, отмеченной как его вещь. Даже если он умрет, я сомневаюсь, что шрам когда-нибудь исчезнет. Он заклеймил меня навсегда.

– Нет, я что-нибудь придумаю, – Кален подергал дверь. Она скрипнула и широко распахнулась. Пылинки закружились в густом воздухе, пропахшем лавандой, и порыв ветра принес с собой звук плача.

Я бросила на Калена быстрый взгляд.

– Ты это слышишь?

– Смертные Королевы, – тихо сказал он. – Звук доносится с той лестницы.

Он указал на винтовую лестницу, вероятно, ведущую от входа к вершине этой неприступной башни. Сглотнув, я проскользнула в дверной проем и направилась к лестнице. Рыдания становились громче, отчетливые крики сливались в хор боли. Эти женщины едва ли испытывали облегчение, воссоединившись с супругом в защищенном убежище.

Кален добрался до лестницы раньше меня и начал подниматься первым.

– Следи за тылом. Если кто-нибудь подойдет к тебе сзади, свистни.

– Я не умею свистеть, – призналась я, когда мы начали подъем.

– Все знают, как свистеть.

– Вопиющая неправда.

– Я добавлю это в твой обязательный список тренировок, – он бросил взгляд через плечо. – А пока в случае опасности просто назови мое имя.

– Вот как? – я последовала за ним на следующий поворот лестницы. – Какое именно имя? Ваше Высочество? Кален? Кэл? Я знаю, что лучше не называть тебя… ну, ты понял.

– Не бери это в голову, – он усмехнулся. – Проклятье! Ты можешь звать меня как захочешь. Я просто рад, что ты жива.

Я чуть не споткнулась на следующем шаге, когда жар сомкнулся вокруг меня. Жар от пламени снаружи, конечно же. Точно от пламени.

– Ты сменил тему, – проворчала я, когда мы приблизились к вершине лестницы. – Я думала, ты ненавидишь это имя. Ты достаточно ясно дал это понять. Мы даже ругались…

Кален остановился прямо передо мной, а затем повернулся. До того, как я осознала, что происходит, он прижал меня к каменной стене. Его теплое дыхание щекотало мне шею. Он наклонился и прошептал мне на ухо:

– Я не могу ненавидеть то, что произносят твои губы.

Мое тело напряглось, предвкушение заструилось по венам. Его напряженные мышцы коснулись моей груди, и я чуть не вздрогнула. Вокруг нас клубился туман, прохладный и наэлектризованный одновременно. Я хотела притянуть Калена ближе, почувствовать его губы на своей коже и стереть каждое мгновение, которое мы провели порознь, – стереть и последние воспоминания о моем предательстве.

Но Оберон мог быть за этой дверью – всего в нескольких шагах от нас.

– Кален, – прошептала я, ненавидя себя за то, что должна остановить… что бы это ни было. Может быть, это вообще ничего не значило.

Он отстранился, его глаза были темны, как безлунная ночь.

– Это слышать особенно приятно.

– Оберон может найти нас здесь, – я покраснела.

– Хорошо, – прорычал он, и его губы скользнули по моей шее. – Я надеюсь, что так и будет. И он увидит, что его притязания на тебя ничего не значат. Ты не принадлежишь ему и никогда им не будешь. К черту его метку дракона.

Меня охватил трепет. Собственнические нотки в его словах должны были вызвать у меня желание убежать, но я не противилась. Я хотела всего, о чем он сказал. Показать Оберону, что я никогда не буду принадлежать ему. Показать, что я бы скорее сгорела в пламени, чем осталась его женой навечно. А если бы Оберон добился своего – связал меня браком и использовал в постели семьдесят пять лет, Башня Старух не стала бы мне домом. Я бы попросила его злейшего врага схватить меня прямо на этой лестнице, спасти от заточения и дарованной бессмертной жизни.

– Ты не обязана быть чьей-то невестой, – яростно сказал Кален. – Если только сама этого не захочешь.

Дрожа, я запрокинула голову, почти решившись на поцелуй. Рука Калена скользнула вверх по моей руке, прикоснулась к шее. Пальцы зарылись в мои волосы. Он обхватил пряди рукой и потянул. Вспышка восхитительной боли пронзила меня. Я внезапно забыла, как дышать.

– Я никогда больше не позволю ему прикоснуться к тебе. Ты меня понимаешь?

– Возможно, это зависит не от тебя, – прошептала я в ответ.

– Ему придется оторвать мне руки и ноги, чтобы обезоружить. И даже тогда я найду способ тебя защитить, – внезапно он отпустил мои волосы, а затем отступил назад. Между нами разверзлась пропасть холодного воздуха. – Держись позади меня, когда мы войдем в эту дверь. Не забегай вперед, что бы ты ни увидела.

Мое сердце бешено колотилось, и я сжала ткань платья у груди, чтобы успокоиться после нашей… встречи.

– Как ты думаешь, что именно мы там найдем?

– Я не знаю, – сказал он мрачным голосом. – Но не жду ничего хорошего.

Я кивнула и последовала за ним. Мой пульс участился, когда Кален ударил ботинком в дверь. Звук раскалывающегося дерева эхом разнесся вокруг нас. Дверь распахнулась, и я приготовилась к тому, что разрушительная сила Оберона устремится к нам, но ответом на наше появление были лишь несколько всхлипов.

А затем они прекратились. Жуткая тишина сотрясла мои кости.

Кален вошел внутрь. Я быстро последовала за ним, перешагнув через груду сломанного дерева. Вокруг нас раскинулась круглая комната. Хаос полыхающих улиц казался далеким воспоминанием в этом коконе спокойствия. Вдоль ближайшей стены стояло пять кроватей, убранных роскошными простынями и плюшевыми подушками. На прикроватных столиках лежали книги или свитки, стояли масляные лампы и растения в горшках. Но два были совершенно пусты.

Движение слева привлекло мое внимание. Я обернулась, почти ожидая увидеть сверкающие рога Оберона, нацеленные в сторону Калена. Он бы изогнулся и выпустил огонь. Кален бы ответил туманом. Их магия столкнулась бы, и в мире развернулась еще одна пропасть.

Но на нас смотрели всего лишь четыре человеческие женщины. Оберона нигде не было видно. Как ни странно, Ханны тоже не было. Я предположила, что ее отправили сюда, так как не видела ее с момента моего возвращения в Альбирию.

Я расслабилась.

– Это Смертные Королевы.

– Как много ты знаешь об этих Смертных Королевах? – спросил Кален. – Ты помнишь их имена?

– Конечно. Первой была Элиза, а затем, семьдесят пять лет спустя, забрали Лейлу. Следующей была Мала, затем – Ханна, которой здесь нет. Я должна была быть… пятой, – и все же перед нами стояли четыре женщины: на одну больше, чем должно было быть. – Может быть, одна из них – служанка.

Я направилась к ним. Когда я подошла ближе, то