Книжные черви 3 - Фаусто Грин
– И что, теперь «Преступление и наказание» начнут забывать?
– Муму говорит, что не должны. Всё же он умер, как обычный человек. Но Док, осмотрев его, сказал, что удивительно, как он вообще был жив ещё две недели. Он должен был скончаться прямо во время битвы. Так что, по сути, в его смерти виноват и Воробьянинов…
– Будете хоронить?
– Использовали рубин. Как и с Остапом.
– Оу, – Мэл погрустнела, – ваши меня теперь, наверное, совсем ненавидят?
Онегин вспомнил несколько неприятных разговоров. И твёрдо ответил:
– Нет. Никто не посмеет сказать или сделать тебе что-то плохое, пока я жив.
– Пока ты жив, – прошептала Мэл. – Знаешь, я хочу сходить на её могилу, потому что, знаешь, мало ли что случится. Не хочу вот так. Ты сходишь со мной?
Онегин кивнул. Он прекрасно понимал, что не может гарантировать Мэл то, что она выживет. Да, он должен жить сам, чтобы девочка была в порядке, но становилось слишком много факторов, которые не зависели от него одного.
– Я рад, что в поместье ты не побежала и не полезла в драку.
– Знаешь, я слишком много куда лезла и слишком много из-за этого произошло.
– Не вини себя. Боюсь, он планировал всё с самого начала. И тогда просто подвернулся повод. – Онегину было тяжело говорить, но он оставался холоден и спокоен.
– Все всё планировали. И господин Олег Лутовинов тоже должен за всё ответить, – Мэл посмотрела на Онегина. В этот момент он видел в её глазах отражение себя. За эти полгода они оба успели надломиться духом, нащупать свой внутренний стержень и найти силы продолжать жить. Мэл больше не была тем взбалмошным подростком. Перестал быть молодым повесой и сам Онегин. У жизни появилась цена. У всего происходящего появлялся смысл. Пусть и такой первобытный. Выживальческий.
– Что ты собираешься делать? – спросил Онегин.
– Пока не знаю. Но не переживай. Пока не планирую похищать твои револьверы и идти убивать его.
– Там осталось не так много пуль, – заметил Онегин.
Повисла пауза. Пули для револьвера ему поставлял Печорин, но после случившегося с поставками, естественно, возникли проблемы.
– Печорина не нашли?
Онегин помотал головой. Мэл вздохнула.
– Жалко. В смысле, он мне по-человечески нравился. Печально, что в итоге всё оказалось вот так. Что теперь планируют делать Черви?
– Мы готовимся к тому, что Воробьянинов вернётся и будет крайне недоволен. Ну и поиск ожерелья и поместья Барыни тоже никто не отменял.
– Вы пробовали выбивать информацию из кого-то?
– Естественно. Упоминается поместье на Рублёвке, но они не идиоты, чтобы оставаться там.
– А по жемчужинам? Так, как мы искали тебя?
– Муму слабо чувствует ожерелье. Что-то произошло.
– А Кирсанов? Он же до сих пор работает в моей школе.
– Что?! – удивился Онегин.
– Вы про него совсем забыли? – вытаращилась Мэл. – Ну, вы, блин, даёте!
Действительно, практически все из команды были уверены, что Павел Петрович сменил место работы сразу, как только произошла потасовка, но никто и не думал проверять, действительно ли он больше не работает в школе. Потому что это было, как минимум, глупо – продолжать оставаться там, у всех на виду, зная про постоянную угрозу.
– Один Чацкий, который придёт в школу, и проблема решена.
– Ох, тут ведь как, – Онегин помрачнел. – Саша неадекватен сейчас. Он опасен для себя и окружающих. Всё, что можно услышать, войдя в комнату, где он лежит, – это команду “убей себя”. Док обкалывает бедолагу какими-то снотворными или транквилизаторами, чтобы парень не доставлял проблем. Там постоянно кто-то дежурит.
– Но так нельзя! Ему же очень больно! – повысила голос Мэл. Она вспомнила, что творилось с ней в первые недели, когда она переживала смерть Виолетты. Как она пыталась покалечить себя. Как с ней постоянно дежурила охрана. Как насильно запихивали в неё успокоительные. Как Воробьянинов пригнал к ней психотерапевта. Слишком лояльного, к сожалению, к самому Ипполиту Матвеевичу, которого не смущало похищение. И который пытался проработать с Мэл эти травмы. Не то чтобы Мэл это помогло. Но девушка нашла свой собственный выход из этих проблем. – Можно я поговорю с ним?
– Исключено. Он опасен, – отрезал Стрелок. – К тому же для тебя – особенно. Родион погиб, по сути, когда…
– Да, Женя, заверши фразу. Когда вы спасали меня, – Мэл взъерошила свои волосы. – Значит, Родиону это зачем-то было нужно.
Онегину вспомнился их разговор в поезде.
– Родион хотел, чтобы вы с Сашей выжили и жили нормальной жизнью, – Онегин расстегнул ворот рубашки и показал молодой особе небольшой крестик.
– Так давай пойдём и попробуем объяснить это Саше, – Мэл уверенно взяла Евгения за руку. Женя сжал её руку в ответ.
***
В огромном спортивном зале было людно и шумно. Владимир стал выискивать в толпе знакомые лица и почти сразу заметил Карамазова, сидящего на лавочке и употребляющего энергетический напиток.
Зал был разделён на несколько зон, на которых происходили поединки фехтовальщиков. По углам стояли судьи, в центре – главный арбитр, судивший турнир, и двое бойцов. Форма у спортсменов была странной. Уплотнённые фехтовальные куртки, фехтовальные маски, пластиковая защита по рукам и ногам. Ни о каких «верёвочках» речи не шло. Бойцы фехтовали стальными саблями, вполне похожими на оригинальные. Княжну можно было узнать только по розовым волосам, торчащим из-под маски. После команды «бой» она сорвалась с места, делая вид, что рубит противницу, но в самый последний момент перевела удар в «укол» и уверенно нанесла его прямо в шею девушке. Судьи единогласно подняли красные флажки, фиксируя попадание.
– Следующий! – победоносно крикнула Мери, снимая маску и небрежно пожимая руку побеждённой сопернице.
Иван скучающе следил за происходящим.
– Да хорошо же, – сказал Ленский. Он никогда толком не фехтовал, но считал, что подобный навык полезен.
– Выпендривается, – констатировал Иван. – Она их просто рвёт, не давая никаких шансов.
– Ну, так соревнования же, – пожал плечами Ленский.
– Ага. Только вот она телекинез использует. У противниц просто шансов нет. Это читерство. Думаю, она и без способностей могла бы хорошо драться, но уже несколько боёв подряд 10:0, странный счёт. Зря она так, – хмыкнул Карамазов.
– Она для тебя старается. А ты постарайся для неё.
– Что там с квартирой?
– Вечером пойдём. Копия ключей у меня.
– Камеры там есть?
– Да, но, боюсь, произойдёт небольшое замыкание по всему дому.
