Книжные черви 3 - Фаусто Грин
– Правильно! – крикнул Родион, ещё больше увеличился в размерах и побежал к Онегину.
Киса выпрыгнул из мрака, намереваясь рассечь Евгению руку, но Родион повалил его наземь. Молодой человек с топором показался Ипполиту Матвеевичу огромной каменной глыбой, которая придавила его. Он был очень тяжёлым.
Раскольников закашлялся. Его тело увеличило мышечную массу до предела, мускулы под кожей превратились в подобие непробиваемой брони, и все порезы бритвой Раскольников принимал на себя, пока Онегин полностью не потушил свет в зале, так что теней не осталось совсем.
Вдруг Родион закричал и схватился за сердце: его тело будто бы сдулось, и он испытал невыносимую боль от резкого изменения. И Киса воспользовался этим моментом.
Воробьянинов попытался вновь пройти сквозь стену. Разбежался. Прыгнул. И завыл. Сильно ударившись о бетонную конструкцию, он отлетел и рухнул на пол. Превозмогая боль, Родион вскочил с пола и бросился на Кису. Ипполит Матвеевич хотел скинуть с себя Родиона и попытаться вновь шагнуть в полумрак, но вдруг понял, что у него ничего не выходит.
Онегин наставил на мужчину револьвер.
– Допрыгался.
Воробьянинов поднял руки вверх и выпустил бритву. Он жадно бегал глазами по полу, ожидая, что сейчас лезвие провалится в темноту, но то лишь со звоном ударилось о мрамор.
– Что за хрень? – растерянно спросил «гигант мысли».
– Если ты про то, что больше не можешь уйти в тень, – вытирая кровь с губ, сказал Родион, – то я удивлён не меньше тебя.
– Ну, драться с людьми, у которых, может, и пропали их силы, но осталось оружие, у меня, пожалуй, нет никакого желания, – с досадой сказал Ипполит Матвеевич.
– Для начала, – Родион воткнул дротик в шею Кисе, – для начала ты поспишь.
Киса качнулся вперёд, но Онегин тут же выстрелил рядом.
– Стоять.
– Хватит палить! Весь пол испортил! – воскликнул Воробьянинов. – Вы что, теперь планируете меня похитить? Это покушение на государственного деятеля, ребята, вам, мягко говоря, звиздец.
– А вы с нами добровольно поезжайте, – посоветовал Родион.
– Это ещё зачем?
– Ну, чистосердечное признание сделаете, что девочку похитили. А другую – убили.
– Вы, смотрю, совсем блаженные, – усмехнулся Ипполит Матвеевич. – Выгода мне в чём?
– Мы поможем вам выяснить, что именно произошло с вашими способностями, – нагло ответил Родион.
– А изначально вы что хотели мне предложить? – рассмеялся Киса. – Или вы настолько идиоты, что у вас не было плана?
Родион набрал номер телефона и поднёс трубку к уху Кисы. Сказал громко:
– Давай!
Юношеский голос на той стороне чеканно произнёс:
– Ты немедленно сдашься полиции и признаешься в убийстве Виолетты Меньшиковой, похищении Марии Семёновой и других убийствах, которые ты совершил за последние три года.
– Понял, – кивнул чиновник.
Чацкий что-то хотел спросить, но Раскольников уже сбросил.
– Родион, пройдёмте со мной в кабинет, мне нужно позвонить секретарю, – уверенно сказал Воробьянинов. Мужчины переглянулись. Затем Раскольников пошёл вслед за Кисой в ближайшую комнату, всё ещё ожидая подвоха.
***
Когда Мэл вышла к Евгению, он стирал с лица кровь. Она спускалась по лестнице медленно, словно была наваждением. Онегин сделал шаг ей навстречу. Ещё шаг. Ещё один. По ступенькам вверх, ускоряясь. Перепрыгивая через ступеньки. Спешил. И она поспешила навстречу. Перескакивая через несколько ступенек, словно это был бесконечный лестничный марш, и они бежали навстречу друг другу, пока их руки не соприкоснулись. Не сцепились. Пока они молча не уткнулись друг в друга.
– Пойдём домой, – сказал Онегин.
Мэл, которая ещё какое-то время держалась, разрыдалась.
– Он тебя ранил? – вглядываясь в лицо мужчины, спросила девушка. – А то у меня всё тело болит…
– Пустяки, – мотнул головой Евгений. – А ты? Что он делал с тобой?
– Если я скажу, что пытал французским, ты поймёшь? – сквозь слёзы попыталась пошутить Мэл.
И Онегин обнял её ещё крепче.
***
Следующие несколько часов прошли как в фильме. Полицейские, журналисты, куча ещё каких-то людей, которые приехали к поместью, потому что Ипполит Матвеевич сначала вызвал полицию, а затем объявил, что собирает срочную пресс-конференцию, и несколько местных журналистов, которым до этого приходилось писать в городских пабликах про какие-то мелкие местечковые новости, незамедлительно явились туда.
В своём последнем интервью Воробьянинов признался в убийстве и Виолетты, и некоторых своих политических оппонентов, и членов их семей. А обыски в поместье завершили дело. Больше всех непрошеного внимания досталось Маше, так как ей пришлось рассказывать и полиции, и прессе всё, что она знала о похищении. С Онегина были сняты все обвинения. Было ли причиной тому раздолбайство полиции или Евгений Базаров, который вновь применил нигилизм, – об этом знала лишь небольшая группа людей со сверхспособностями.
Глава 35
Родион вошёл в купе и поставил на стол два заваренных доширака для себя и Онегина. После минувших безумных двух недель в Екатеринбурге парни хотели просто отдохнуть. Отоспаться, не общаться с людьми. Не скроллить ленту, заголовки которой трубили про маньяка-депутата.
Мэл отправилась в Москву самолётом вместе с родителями. После освобождения девушки у них с Онегиным практически не было времени толком поговорить. Даже с Родионом она общалась больше. Сам Онегин не лез. Он чувствовал себя и виноватым, и одновременно угрозой для этой девушки.
– Всё складывается слишком уж гладко, – сказал Родион, чуть покашливая, – ты не находишь?
– Должно же нам хоть раз повезти, – пожал плечами Онегин. – Но у нас нет объяснения тому, что творится с нашими силами в последнее время. Сбой, который сгубил Кису и чуть не убил тебя, не единственный.
Родион задумался.
– Когда я навещал Карамазова, – продолжил Онегин, – меня удивило, что он не обратился. Ребята что-то подобное замечали?
– Чичиков только, но он думал, что это потому, что он потратил все камни.
– А происходит это с тех пор, как мы потеряли ожерелье… – Онегин достал из небольшого походного рюкзака полторашку пива.
Раскольников слегка удивился, но придвинул Стрелку свой стакан, хотя изначально тот вовсе не собирался делиться. Впрочем, решил не жадничать и разлил на двоих.
– Думаю, что Воробьянинов ещё
