Книжные черви 3 - Фаусто Грин
Загудел грузовик. Водитель остановил машину, заглушил мотор.
– Нашёл время поговорить!
– Виталь, не в посёлок надо. К реке надо! Я Ленке звоню, она трубу не берёт. Их там наверняка вертолётами уже вывезли всех.
– Так успеем. И нас вывезут.
– Не успеем! Никто зеков ждать не будет! – крикнул Илья. – Дядя Виталь, они вчера нам всё могли сказать. А вместо этого, такие добрые: «это возьмите, то возьмите»… Знали же, мрази!
Родион часто слышал, что в посёлке рабочих сильно недолюбливали. Хоть те ничего неправомерного не совершали, да только люди всё равно их боялись.
Шабудинов заглушил мотор и спрыгнул из кабины.
– Пру-пу-пу-пу…
– Всё, как ёжики тут зажаримся, – сказал кто-то из лесорубов.
– А если к реке? – спросил Родион. – Часть леса же сплавляют. Там, может, что осталось. Далеко ли до реки?
– Часа два.
– Маугли дело говорит, – кивнул Илья. – Там плоты могли остаться. На крайняк соберём что-то. Течение там не злое должно быть.
*
До реки бригада добралась без приключений. На месте сплава оставались ещё связки брёвен, которые ждали паводка. Да только без паводка их в воду даже с помощью крана-манипулятора невозможно было спихнуть. Но и крана-манипулятора тоже не было. Ласточка проехала свой последний рейд и больше уже не заводилась. Мужики бросились мастерить плоты. Время ещё оставалось, но запах дыма был уже нестерпимым. Таким, что пришлось рвать одежду и делать маски.
«Почему кто-то посчитал, что правильно будет сгореть заживо всем этим людям? – думал про себя Родион Раскольников, остервенело таская брёвна с места к месту сбора новых плотов. – Значит, это справедливость? Почему? Разве их ТЫ не любишь? ТЫ же всех любишь. Не для страдания человек приходит в этот мир, а для любви». Юноша подбежал к одному дереву и взял из местных инструментов небольшой топорик с резным лезвием.
На долю секунды бывший студент словно оказался в другом месте и увидел девушку со светлой косой и тёплой улыбкой. Как разноцветные стёкла, вспыхивали в его сознании образы, и всё это в одно мгновение. В долю секунды, которая показалась вечностью.
«Не для страданий», – отозвался женский голос в его голове.
В следующий момент Раскольников обратил внимание на свою ладонь: она словно начала увеличиваться. Затряслось тело. Ему стало тесно в одежде. Кости ломило. И молодой человек закричал. В этой ярости он ощутил невиданную силу. И, будто ожидая, что наваждение вот-вот закончится, бросился к связке огромных брёвен, которые, думалось, останутся на этом берегу навечно. Родион упёрся ногами в землю и навалился на многотонную связку. Он не слышал и не видел ничего, чувствовал лишь привкус крови во рту, едкость дыма и этот момент силы и понимания, что он сейчас спасает людей. А затем парень услышал грохот, ноги его обдала ледяная вода. И всё вокруг погрузилось во тьму.
*
О том, что тогда на самом деле случилось, Раскольников узнал не сразу. Мужики решили, что видели то самое состояние аффекта, когда человек способен высвободить весь свой ресурс. Так ему и объяснили. По реке их несло весь следующий день, пока гарь и дым не остались далеко позади, а за горизонтом не стал различаться какой-то районный центр. Родион пришёл в себя лишь неделю спустя.
*
После этого случая в леса мужчины не вернулись. Все разъехались кто куда. Только Виталий и Родион остались в Екатеринбурге. Раскольников снял небольшую комнатку в частном деревянном домике неподалеку от Эльмаша. Из удобств – только койка да шкаф. Кухня и ванная были общие. Из соседей – одинокая женщина лет пятидесяти, с восемью кошками, пара студентов и жилец-алкоголик. Так-то вполне общительный малый, но иногда уходил в запой.
С документами пришлось повозиться. Заплатить штраф. Но теперь был Родион Раскольников при паспорте. Настоящим гражданином.
С момента превращения почти каждую ночь юноша видел сон из какой-то своей другой жизни. И всё время говорил он с девушкой по имени Соня. Она направляла его. Она молилась за него. В моменты, когда всё валилось из рук, молодой человек знал, что стоит только лечь спать, и он вновь увидит свою прекрасную хранительницу.
Он гулял с ней по набережной Екатеринбурга. Они болтали про музыку, про бездомных собак. Чтобы скрыться от бушующего ветра, Родион вместе с ней заходил в небольшую пельменную, и они брали одну порцию еды на двоих, ведь денег особо не было. Во время одной такой прогулки, когда они обсуждали, кто чем хочет заниматься в жизни, и парень рассказывал о том, как хочет помогать людям, Соня посоветовала ему выучиться на адвоката.
Когда юноша проснулся, он впервые за долгое время знал, что хочет делать дальше.
Во снах, где Родион и Соня встречались в Санкт-Петербурге, девушка рассказывала ему про их другую жизнь. Что мир этот на самом деле чужд им, что оба они создания пера автора и находятся в его мире. Что мир этот – ещё один шанс на искупление. Но рано или поздно это место нужно будет покинуть.
Сначала Родион не понимал, зачем его создатель так поступил с ним и Сонечкой, зачем обрёк их на такую жалкую жизнь, но эти сомнения вновь развеяла знакомая собеседница.
«Любовь. Он любил нас очень-очень сильно, Родя. Он не обрёк нас на страдания, но дал жизнь лучшую. И мы стали лучше. И люди благодаря нам лучше стали».
После видений про Санкт-Петербург Родион проштудировал как сам роман «Преступление и наказание», так и многие другие произведения Достоевского. Неужели все эти люди были здесь? Под чьими личинами скрывались? Зачем они были здесь?
А были и сны, где наш герой со своей подругой просто тихо спали в небольшом домике, а за окном шумел лес.
– Когда мы увидимся? – отчаянно спрашивал Родион и нежно целовал руки девушки.
– Пока не знаю. Что ты со всем справишься, я уверена. Но есть и те, кто без меня не смогут.
– Так давай вместе спасём их?
Светловолосая спутница обнимала Родиона крепче.
– Когда ты будешь готов, я позову тебя.
*
