Громче меча 2 - RedDetonator
— Ствол длиннее сантиметров на десять, а ещё замок другой, — произнёс я. — Это кремень?
— Это ударно-кремнёвый замок, — сказал Маркус. — Частота осечек — 15–20 случаев из 100.
— Откуда знаешь? — удивился я.
— Такие же применялись обеими сторонами в Гражданской войне, — пожал плечами он.
— В Гражданской войне в США? — уточнил я.
— А где же ещё? — усмехнулся Маркус. — Что-то я не припомню, чтобы где-то ещё были настолько же крупные гражданские войны.
Несмотря на то, что он мне ближе брата, он всё ещё американец.
— Ладно, хрен с ним, — махнул я рукой. — И что это значит для нас?
— Стрелять они будут быстрее, — ответил Маркус. — Ну и осечек будет меньше, чем с фитилями. Ах, да, ночью их будет заметить чуть сложнее — больше не нужно носить с собой тлеющий фитиль.
Это для обычных людей фитиль тлеет, а для юся он пылает.
— Поганенько, — произнёс я и продолжил рассматривать ружьё. — Как я понимаю, эта херня будет пробивать больше?
— Должна, — кивнул Маркус. — И это хорошо, что они ещё не догадались до пули Минье…
— Что за пуля? — нахмурился я.
— Это такая штука, бывшая очень популярной в Гражданскую, — ответил Маркус. — Она расширяется под давлением пороховых газов и врезается в нарезы, поэтому её раскручивает и летит она стабильно. По сравнению с обычной пулей из гладкоствольного мушкета, стрелять можно очень точно.
— Откуда ты это всё знаешь? — спросила Сара.
— Углубленный курс истории США, детка, — улыбнулся Маркус. — У меня по нему была А+.
— Это типа пятёрка с плюсом? — спросил я.
— Хуй его знает, — пожал плечами негритёнок. — Это высший балл.
— Всё не как у людей… — посетовал я.
— Это у вас не хватило фантазии и вы цифры применяете, — усмехнулся Маркус. — А у Америки свой путь…
— Так что там с этими пулями? — Сара перевела разговор в конструктивное русло.
— Они позволяют прицельно стрелять не на 50–100 метров, а аж на 300–500, — охотно ответил Маркус с деловым видом. — Кстати, интересный факт! Именно из-за широкого применения пуль Минье в Гражданской войне у обеих сторон были огромные потери. Тактика у обеих армий была линейной, ну, почти как здесь, а мушкеты начали прицельно стрелять в пять раз дальше. Сотни тысяч погибли потому, что генералы не успели перестроить мышление.
— Отливать эти пули трудно? — спросил я.
— Отливать их очень просто, но нужно обязательно, чтобы ствол был нарезной, — ответил наш отличник. — Иначе работать будет хуже, хотя я не знаю, насколько.
— Не дай бог узнают! — воскликнул я.
— Да, это будет очень опасно, — согласился Маркус. — Для нас — особенно.
— Давай ты просто никому не будешь об этом рассказывать, ладно? — попросил я.
— Легко! — улыбнулся Маркус. — Кстати, как колено?
— Болит, сучье вымя… — пожаловался я. — Но уже меньше, чем раньше. Неделя-полторы и всё наладится.
С егерями, благодаря духам, стало чуть полегче, но они ещё просто не адаптировались к новой угрозе. Обязательно что-нибудь придумают, из категории особо поганенького.
— Отлично, — покивал Маркус.
— Тебе бы пару дней покоя, — произнесла Сара. — Скорость восстановления невероятная, но всё замедляет эта бесконечная беготня.
— Ничего не поделаешь, — пожал я плечами. — Но если остановимся, то нас обложат со всех сторон, и мы из этого кольца уже не выйдем…
*743-й день юся, Поднебесная, провинция Цзинтай , в бамбуковом лесу*
— Всё, оторвались, — заявила Сара. — В радиусе пяти километров нет никого, кроме старого тура и пары оленей.
Егеря либо потеряли нас, что вряд ли, либо просто поняли, что ничего, кроме безответных потерь, эта погоня не принесёт. А гоняться за своей смертью — это контринтуитивно.
— Олени — это я люблю! — загорелся Маркус энтузиазмом.
Да, она была права с самого начала — нас с Маркусом проще застрелить, чем прокормить…
— Можно, наконец-то, выспаться, — произнесла Сара. — Выставлю мечника — он подежурит до утра. Ну и десяток примитивов расставлю по периметру.
Примитивы — это простые духи, обладающие крайне ограниченным разумом, недостаточным даже для формирования внятной визуальной проекции. Представляются они в виде бесформенных облачков из газообразной эктоплазмы, поэтому ущерба никому причинить не могут и годятся лишь для разведывательных и сигнальных задач.
— Будет круто, — кивнул я. — Но сначала нужно бы завалить оленя.
— Уже, — улыбнулась Сара. — Охотница несёт.
— Золотой ты человек… — произнёс я.
Охотница пришла через десяток минут, неся в руках застреленную олениху.
Подвешиваем добычу на ближайшем стволе бамбука и спускаем кровь.
«Ещё одни рабочие руки — это заебись», — подумал я, передавая Маркусу свёрнутую шкуру.
Походил по окрестностям и собрал камни для мангала. Постепенно становлюсь профессиональным шашлычником — Сара очень ценит мою готовку, если речь идёт не о памповой каше, конечно же.
Мясо мариновать времени нет, поэтому просто обтираю кусочки в соли и перце, даю отстояться в рассоле, а затем начинаю жарить.
Получается совсем не тот шашлык, к которому привыкло большинство россиян, но слышал я, что так тоже можно.
— Прошу к столу, леди и джентльмен, — позвал я соратников, когда шашлык был готов.
— Вот это — это круто, бро, — похвалил мою «высокую кухню» Маркус.
— Он готовит всё лучше и лучше, — улыбнулась Сара, жующая шашлык.
В категорию «высокой кухни» мой шашлык определяло ещё и то, что его было слишком мало, чтобы наесться. Пришлось жарить его на ходу и есть, не отрываясь от производства.
Да, появление Маркуса сильно осложнило продовольственную ситуацию — возможно, придётся нанимать кухарку, чтобы готовила памповую кашу в промышленных масштабах…
Но для этого нужно вернуться в Юнцзин.
В итоге всё добытое охотницей мясо было последовательно зажарено на самопальном каменном мангале, на бамбуковых шампурах.
— Кстати, вы встречали кого-нибудь из Храма? — спросил вдруг Маркус.
— Нет, — покачал я головой.
— Я тоже никого не встречала, — ответила Сара.
— А я пересекался с Юргеном, — улыбнулся Маркус.
— Который из «кулака» Альфи? — нахмурился я.
— Ага, — кивнул Маркус. — А ты
