Барышня ищет работу - Салма Кальк
Одеты по-разному, кто-то лучше, кто-то хуже, девушки тоже. Блондинка с мундштуком по имени Ангелина спорила горячо, сквернословила, всё время курила. Две другие, Татьяна и Эмма, держались скромно, Эмма всё время теребила кончик длинной косы. Из парней тоже кто-то спорил, кто-то доказывал, кто-то только ел.
А потом я зацепилась взглядом за изразцы на печке — цветы и листья, не просто так — и внезапно увидела сидящего на печном выступе мальчишку. Молчаливого, серьёзного, полупрозрачного мальчишку, сквозь него можно было разглядеть рисунок изразцов. Мы встретились взглядами.
До меня даже не сразу дошло, что такое я вижу. До него, кажется, тоже. А потом он явственно приложил палец к губами и исчез на месте.
И что это вообще? Но пока я думала, рассказывать Марьяне или нет, дверь с улицы распахнулась, мы услышали топот ног, громкий голос приказал:
— Всем оставаться на местах!
И тут уже я не стерпела, схватила Марьяну и хотела того, провалиться, но Марьяна всполошилась и принялась вертеть головой — где там Лида. Лида была не рядом, она секунду назад хохотала и что-то говорила веснушчатому рыжему парню, а тут всё равно что застыла с разинутым ртом и широко распахнутыми глазами. И стояла она совсем рядом с дверями в сени, откуда появился высокий мужчина в форме, а в руке у него слабо поблёскивал воронёный ствол.
Я уже хотела просто утащить Марьяну, а Лида пусть сама, как знает, но вдруг снова увидела того прозрачного мальчишку. Чистенький, аккуратненький, ботинки сияют, причёска волосок к волоску. Он улыбнулся и подмигнул мне, и мигом оказался возле того мужика с оружием, и надвинулся на него и в него, и тот с возгласом шагнул назад, в сени.
Этого оказалось достаточно — все завопили, заорали, а я, держа одной рукой Марьяну, другой схватила Лиду, и мы разом провалились. Я очень понадеялась, что представила конечную точку маршрута правильно.
26. Преступление и наказание
26. Преступление и наказание
Мы вывалились в реальный мир… где-то.
— Вот так сюрприз, — раздалось сверху.
Пришлось отпускать обеих девчонок, открывать глаза и вообще подниматься на ноги — под любопытствующим взглядом Авенира Афанасьевича. Мы вышли в доме Пуговкиных, но — не в моём флигеле, а по другую сторону двери, отделяющей его от основного дома.
— Добрый вечер, Авенир Афанасьевич, — кивнула я.
Марьяна тоже поздоровалась, а Лидочка невразумительно что-то пролепетала.
— Откуда это вы таким составом и с такими, гм, запахами? — поинтересовался он.
— В гостях были. Там было изрядно простецов и они курили, — я постаралась говорить спокойно, но сердце всё ещё колотилось, как бешеное.
— Даже и придумать не могу, что заставило двух перспективных магов искать общества курящих простецов, — усмехнулся он.
Внимательно оглядел нас троих, девицы мои тем временем тоже уже привели себя в порядок, даже Лидочка. И Лидочке было под взглядом Пуговкина очень неудобно — я видела, что неудобно.
— А что, меня Петя позвал, я ж никогда там не была, откуда мне знать, что они там все пропащие и по их души полиция придёт! — забормотала эта самая Лидочка.
— Лидка, дура, молчи! — зашипела Марьяна. — Кто тебя просил-то?
— Мне было страшно одной-то идти, вот я Марьяну и позвала, и Ольгу тоже, с ними-то сподручнее! — продолжала Лидочка.
— Какие любопытные подробности, право слово, — щурился на нас Авенир Афанасьевич. — Дамы, вам жизнь не мила? Или заскучали? — смотрел он при том только на нас с Марьяной, Лидочку будто вовсе не замечал.
— Случайно вышло, — я уже была совершенно не рада, что вляпалась в эту затею.
Лидочке-то что — отряхнётся и пойдёт. А что нам с Марьяной сейчас сделают?
— Авенир Афанасьевич, миленький, — зачастила Марьяна, — только Афанасию Санычу не говорите, хорошо? Мы больше не будем, ей-богу не будем!
— И чего же вы не будете?
— Ходить в подозрительные места, куда приходит полиция!
— И что же там делали люди, что за ними полиция пришла?
Марьяна замолкла нерешительно, я тоже решила молчать до упора, а Лидочка, вот ведь послал бог дурищу, принялась выкладывать — про своего Петю, и про кружок, на который он ходит, и про книги читать, и про, прости господи, производительные силы тоже.
— Просветиться решили? Об устройстве общества? А знаете ли вы, милые дамы, чем подобное просвещение грозит студентам академии? — вкрадчиво спросил Авенир Афанасьевич.
Марьяна засопела, периодически поглядывая на соседку, я просто молчала, потому что сказать было решительно нечего.
— Марьяна Михайловна, это ваша соседка, так?
— Так.
— Отведите её домой и уберите из своих вещей этот запах. Ольга Дмитриевна, вам тоже следует избавиться от запаха. Жду вас через полчаса в аудитории практических занятий.
И исчез на ровном месте.
— И что будет? — вот теперь Марьяне стало страшно.
Я для начала быстро дёрнула их в свою часть коридора за дверь.
— Теперь уже — что будет, то и будет, — сурово сказала обеим. — Говорила вам — нечего туда идти, можно подумать, меня кто-то послушал. Марьяна, ты умеешь выводить запахи из одежды?
— Умею. Давайте так — я отведу Лидочку домой и вернусь, и мы вместе попробуем.
— Пойдём нога-а-ами, я не могу так больше, — простонала Лидочка. — Стра-а-ашно!
Марьяна показала Лидочке кулак.
— Ты мало того, что втянула нас в это дело, так ещё и сдала Авениру Афанасьевичу! С тебя как с гуся вода, а нам с Олей теперь отдуваться! Помалкивай, ясно? Некогда мне тебя за ручку по улице домой вести!
— Он так смотрел, мне стало страшно! — заплакала Лидочка.
— Он маг-некромант, всем страшно! — припечатала Марьяна. — Пошли!
Она исчезла вместе с Лидочкой, а я пошла в комнату — снять тулуп. В самом деле, если вычищать запах, как пятна, вдруг получится?
Марьяна появилась, когда я с горем пополам почистила тулуп, осталось платье, ботинки, волосы…
— Вот ведь курица глупая эта Лидка, я ж ей говорила, что нам вообще даже близко светиться рядом с таким делом нельзя, потому что выгонят, а она взяла и всё выложила! — горячилась Марьяна. — Оля, голову вымоете потом, сейчас
