Инженер магических сетей #2 - Илья Игоревич Савич
Передо мной стояли явно важные персоны. Слева — наши, а справа — японцы в халатах. Ну или как там называется их одёжка…
Японцы даже девушку привели. Она стояла в дальнем углу и единственная держала голову склонённой, пряча взгляд.
Напротив входа, у противоположного торца длинного стола, стоял статный мужик в военной форме. Густые брови приподнялись, морщины разгладились, но быстро собрались над переносицей, когда он нахмурился. Густые усы дёрнулись прямо как у Петровича, когда тот был чем-то недоволен.
Все смотрели на меня. Японцы просто изучали заинтересованными взглядами, наши слегка всполошились. Видно, наряд им мой не понравился. Ну да похрен. Мне сейчас на их тонкую душевную организацию плевать с высокой колокольни.
— Ты кто? — спросил странный офицер, стоявший рядом Державиным.
Да, маршала я узнал. Даже не по погонам — ещё в вертолёте Слава показал фото. Одним из моих заданий назначено наблюдение за ним. Тайная канцелярия подозревает, что маршал ведёт какую-то свою игру втайне не только от Сената, но и от императора.
А вот офицера я не знал. Постарше меня, но ненамного. Русый, с бакенбардами и бровями вразлет. Он мне сразу не понравился. И по голосу почему-то показалось, что спросить он хотел совершенно другое.
— Граф Игорь Разин, — прорычал я. — Прибыл на Совет.
— Вы опоздали! — процедил офицер.
— Нет.
— Нет? Да что вы себе!..
— Михаил Андреевич, он прав, — прервал его Державин, опуская руку с часами. — Успел, хоть и в самый последний момент. Однако позвольте поинтересоваться, с чем связана задержка и… ваш внешний вид.
Он угрюмо осмотрел меня с ног до головы. Видок у меня был тот ещё, конечно. Помятая рубаха, покрытая дорожной пылью, штаны, чудом пережившие недавние злоключения, грязные тяжёлые сапоги, меч на поясе. А ещё я благоухал ядрёной смесью гари и пота.
— Попал в тайфун, выбросило к британцам. Британцев побил, сам ушёл. От границы добирался на попутках, — процедил я. Подробно рассказывать, что со мной случилось, не было никакого настроения, да и сил тоже.
А ещё попытался разглядеть реакцию маршала и дворянчика рядом с ним, но они не отреагировали.
— Что, прям всех британцев? — пошутил какой-то дворянчик посередине. — Господа, проблема решена. Можем идти на Киото!
Никто не поддержал шутку. Особенно она не понравилась японцам, услышавшим знакомое слово. Шутник затих, а вместо него взял слово Державин:
— Присаживайтесь, Игорь Сергеевич. Однако после собрания… — Тут он окинул меня сомневающимся взглядом и поправил: — Нет, всё же завтра прошу вас написать подробный отчёт о ваших невзгодах. Направьте его в мою приёмную канцелярию. Нам не следует допускать подобных случаев впредь.
— Будет исполнено, Ваше Сиятельство, — кивнул я.
— Хорошо. Надеюсь, ваша свита расположилась с комфортом, потому что Совет ожидается долгий.
— Я прибыл один, — буркнул я, вставая перед единственным пустым креслом на максимальном отдалении от маршала.
Рядом оказалось место белобрысого офицера с лохматой причёской, задумчивой улыбкой и единственным доброжелательным взглядом из всех присутствующих. В отличие от остальных дворян, он выглядел как-то развязно и даже хулигански. А ещё расстегнул китель и свободный воротник шёлковой рубахи. И вообще выглядел так, словно явился на совет прямиком с ночной гулянки. Наверное, его обрадовало, что он теперь не самый неряшливый в этом зале.
И точно, я угадал:
— Вы отняли у меня титул самого небрежного дворянина, граф, — прошептал белобрысый, пока все садились вслед за маршалом.
— Вы чем-то недовольны? — прошипел я.
— Этот титул принёс мне кучу славных дуэлей — усмехнулся он. — Граф Александр Григорьевич Соколов, к вашим услугам.
И протянул руку.
Я пожал его ладонь, но без тени радушия. Что он имел в виду, непонятно, но разбираться желания не было. Слишком паршивое настроение.
Александр нахмурился и хотел было что-то сказать, но Державин громогласно объявил:
— Начнём, пожалуй. Первым вопросом назначаю… Граф Разин, почему вы встали?
Все снова обернулись в мою сторону. Встать со стула, когда только что сел после очень долгого и очень трудного пути было очень тяжело, неприятно и даже больно. Но по-другому я не мог. Делать вид, что всё в порядке, я не собирался даже в таком состоянии. Да, чего уж таить, хотелось ткнуть носом этих мерзавцев в их ошибки. Кто-то из них, а, может, и все в ответе за тайфун и дальнейшие мои злоключения.
И за то, что случилось с Аико и Медведем…
Отвечать тоже было непросто, но мне пришлось:
— Я граф всего несколько дней, однако этикет знаю, Ваше Сиятельство. Русский дворянин не должен сидеть, если даме приходится стоять. Разве не так?
Дворянчики запереглядывались, принялись перешёптываться. Но на них плевать. У меня проходила дуэль взглядов с Державиным. Князь, маршал и генерал-губернатор прохладно принял моё замечание.
Но разошлись на ничьей, когда рядом со мной встал Соколов.
— Господа, а граф Разин прав! — заявил он. — Похоже, на чужбине мы позабыли собственные устои.
Нехотя, один за другим, русские дворяне поднялись на ноги. Последним это сделал тот, что сидел ближе всех к маршалу. Причём последовал нашему примеру он по короткому жесту последнего и с таким видом, словно ему нанесли личное оскорбление.
Японцы забеспокоились. Девушка совсем засмущалась, но тихо ответила мужчине, который спросил у неё, что происходит. Услышав ответ, он пристально посмотрел на меня, но с каким именно намерением понять не удалось.
— Принесите ей стул, — наконец приказал Державин.
Мы все терпеливо подождали, пока слуга в возрасте сбегал за стулом, притащил его, но не нашёл, куда поставить. Японцам пришлось со скрежетом двигаться в сторону, и тот из них, что сидел напротив меня, оказался на самом краю стола.
По жесту маршала все сели обратно. Однако девушка села только после кивка мужчины, возле которого стояла. Её разместили между ним и другим японцем.
А тот дворянчик, которому особенно не понравилось моё замечание, язвительно фыркнул, Тихо, но так, что даже я услышал:
— И стоило тратить врем из-за какой-то варварки…
Все сделали вид, что не заметили его слов. Девушка потупила взгляд, а на вопрос японца наверняка не стала переводить истинный смысл сказанного.
А вот меня это возмутило. Очень. Усталость преобразовывалась в гнев, и она же мешала разуму хладнокровно соображать, поэтому я набрал воздуха в лёгкие, упёрся ладонями об подлокотники, готовясь встать…
— Нет. — Соколов остановил меня, прижав руку.
— Пусти.
— Нет, граф. Даже я не настолько безрассуден, чтобы бросать вызов Крубскому.
Пришлось до скрежета стиснуть зубы. Хотелось послать его куда подальше, но остатки разума подсказывали, что он прав, и рисковать не стоит.
Хотя, наверное, меня остановила сама японка.
