" Всехние" дети детского дома. - Наталья Алексеевна Добровольская
- Мы с Алексеем уже покумекали, я своих парней подтяну, он своих, кто свободный, сюда отправим. Он же во внутренних войсках служит, в ближайшем Подмосковье из часть стоит, недалеко ездить.
- Хорошо было бы!
- Совсем за этими заботами забыла - я ведь у товарища Сталина была и все ему рассказала про свои сны, - парень даже ахнул от удивления, а Надя кивнула, подтверждая его мысли, и продолжила:
- Но мы об этом после поговорим, ты ведь на весь день к нам?
- Да, и даже на ночь, утром вернуться должен, - с сожалением уточнил парень, видно было, что ему грустно, что видятся они урывками и короткое время - но тут уже ничего не поделаешь, служба.
С этим они и зашли в столовую, где уже сидели все дети. Надя видела, что и Марусе, и другим детям не терпится рассказать о своих новостях, но строго посмотрев на нее и немного приструнив взглядом, она пожелала всем приятного аппетита и с удовольствием начала есть действительно очень вкусную и сладкую кашу.
Когда все поели, Надя оглядела всех детей и уже примерно поняла расклад интересов детей. Малышей было трое – уже знакомый Анварчик, который так и сидел рядом с Айгуль.
Еще один мальчик лет пяти - шести, сразу привлекал внимание - он был очень красив, похож на ребенка со старинных открыток - голубые огромные глаза с красивыми пушистыми ресницами, вьющиеся русые волосы, чистая матроска, хотя и старенькая, но заштопанная любящими руками - все показывало, что ребенок воспитывался ранее в непростой семье. Да и имя его было явно «дворянское», редкое для этого времени – Вячеслав, Славчик, хотя фамилия была самая простая - Петров, но она явно не соотносилась с этим малышом, сразу же получившим от детей прозвище «Куколка».
Мальчик был очень замкнут, даже пуглив, с детьми общался мало, в играх детей участвовал редко, его можно было чаще найти в уголке парка, читающим книгу или просто наблюдающим за растениями и насекомыми, которых было много в укромных уголках сада.
Третьей была уже знакомая нам Маруся, которая, по всему судя, была в этой тройке лидером. Она-то и стала докладывать, что они нашли грядки, сейчас заброшенные, но когда-то на них росла зелень и огурцы.
- Вот бы нам их вскопать и травку какую полезную посеять! - воскликнула девчушка.
- Вскопать не проблема, лопату мы нашли, вот семена где взять? - Алексей был очень похож на Глафиру хозяйственной хваткой.
- У Анны-Ванны в столе что-то было, она говорила. Можно посмотреть, - у Рины на все есть ответы.
И действительно, при свидетелях, Надя вытащила из стола пакеты петрушки, укропа, огурцов, и отправила довольных, как будто нашедших клад, детей копать грядки и сажать зелень, а сама задержалась в кабинете:
- Как то закрутилась я, столько всего навалилось за это время, - вздохнула девушка. - Одно за другим, голова уже кругом идет.
- Не горюй, Надюша, вот сколько у тебя помощников. Все сладится потихоньку, не торопись, - Вася приобнял свою подругу и нежно погладил. Девушка расслабилась в его теплых руках и откинула все заботы, которые свалились на нее, и только наслаждалась минуткой близости и нежности.
Но вот кто-то зашумел рядом и сбил их настрой, им пришлось разомкнуть объятья и сесть уже спокойно - в это время было не принято на людях показывать свои отношения открыто, напоказ, как это делали в будущем. Вася, спохватившись, спросил:
- Ты лучше расскажи, как у товарища Сталина побывала?
- Пойдем ко мне в комнату, там поговорим, и девушка потянула его за собой, плотно закрывая кабинет.
Глава 4. Вот тебе и « Yesterday».
Глава 4. Вот тебе и « Yesterday».
В коридоре они встретили мальчика - подростка, на которого Надя уже обратила внимание - хотя ему было лет тринадцать, от силы четырнадцать, облик его был как у взрослого, пожившего и много видевшего человека. Что-то непонятное, оценивающее, было в его взгляде, которым он внимательно оглядел девушку и парня, видно было, что он что-то хотел сказать, но промолчал.
Вспомнив его имя, Надя, улыбнувшись, спросила доброжелательно:
- Володя, ты что-то хотел спросить?
- Потом, я сам подойду, - сдержанно проговорил подросток.
Пожав плечами, девушка открыла дверь, и они с Васей зашли в комнату, где, сидя на кровати, Надя снова стала воспроизводить все мелочи встречи со Сталиным, удивляясь даже самой себе - как много запомнилось.
После ее рассказа установилась тишина, надо было вновь пережить все сказанное. Девушка, затаив дыхание, ждала выводов Васи, а тот выдохнул, пораженно:
- Ну, ты даешь, Надюша! Я бы от смущения и слова бы не смог сказать, это же САМ Сталин! А ты молодец, не растерялась, все правильно рассказала, я тоже об этом думал, да не только я. Сама знаешь, какая чистка в органах прошла, у нас ведь одна молодежь там работает, мы много что видим и между собой потихоньку обсуждаем, только сказать не все осмеливаются, а ты не побоялась!
- Еще как боялась, вся тряслась, но не могла не рассказать про свои сны, одно беспокоило, поверят ли мне. Помнишь, ты рассказывал про парня, который так же будущее предсказывал, и которого арестовали, вот и я думала, арестуют меня или нет. Но хорошо, что все хорошо закончилось, поверили мне, - и девушка спрятала разгоряченное лицо на груди парня, который вновь притянул ее поближе к себе.
И опять эта минутка близости была ценнее и дороже всех тех быстрых сексуальных сцен из будущего, которые недаром называли просто и грубо - «перепихоном».
Тут, в это время, чистота и девушек, и парней была удивительна и трогательна, почти все девушки хранили девственность до свадьбы, даря себя своему мужу, сексуальная «революция» не коснулась еще этих людей. Вот и сейчас поцелуй Нади и Васи был таким нежным и чистым, как ручеек в горах, он давал силу жить дальше, любить и
