" Всехние" дети детского дома. - Наталья Алексеевна Добровольская
Оказывается, парни почти одновременно пришли в общежитие, разыскивая своих подруг, а им и сказали, что девушки теперь в детском доме работают. Познакомившись и сойдясь накоротке, молодые люди отправились разыскивать неугомонных девчат, которые им очень обрадовались, ведь они не виделись со времени концерта, а тут столько событий произошло.
Да и детей теперь можно было оставить на них без опаски - все же отсутствие взрослых беспокоило девушек, хотя детский дом и был в глубине парка, это было и хорошо, и плохо - вдруг кто залетный детей побеспокоит.
Шепнув Васе, что ей надо о многом рассказать, Надя вместе с Риной отправились в больницу к заведующей детского дома, прихватив корзинку с угощением.
Наслаждаясь хорошей погодой, девушки спокойно шли по лесной дорожке. Вдруг Тракторина спросила:
- А этот парень, Василий, он тебе кто?
- Друг хороший, - несколько смущаясь, сформулировала Надя.
- А как ты с ним познакомилась? - не унималась девочка. Конечно, самый возраст интересоваться отношениями мужчин и женщин.
- А он меня на улице нашел, - с улыбкой сказала девушка, глядя на удивившуюся девочку.
- Да, да, я в поезде, когда в Москву ехала, заболела, вот мне плохо и стало, я на улице сознание потеряла. Он и скорую вызвал, и в больницу увез, и потом помогал, так и познакомились, - закончила Надя и подумала, что надо как-нибудь навестить своих знакомых в больнице, давно она у них не была.
Так, мило общаясь, девушки и шли потихоньку по тропинке, пока не подошли к небольшому домику, спрятавшемуся в густых кустах отцветающей черемухи. Если бы не Рина, Надя бы прошла мимо, настолько незаметным было это здание небольшой больнички.
Но внутри было очень уютно, по-домашнему тихо и спокойно, а Надя вспомнила суету и заботы врачей в будущем, во время ковида, когда и речи не шло о свободном посещении больных А тут старушка-божий одуванчик мельком подслеповато их оглядела, узнала Рину, которая с ней поздоровалась, и пропустила в палату без всяких проблем.
Анна Ивановна оказалась полноватой дамой лет сорока пяти - пятидесяти, с милой смущенной улыбкой. И сама она была такая мягкая и теплая, что хотелось прижаться к ней, как к печке. Чем-то она напоминала тетю Дусю из больницы, такая же располагающая и добрая. Она приобняла Рину и посмотрела на девушку, которая объяснила:
- Я Надежда Кузнецова, по заявке Наркомпроса меня с моими подругами временно отправили воспитателями в ваш детский дом.
- Ах, как хорошо, совсем я не вовремя разболелась, а дети заброшены оказались, - смущенно сказала женщина.
- Вот про это я и хотела узнать, кто еще работает здесь? Сторож, повар, завхоз?
- Завхоза нет, я пока его функции выполняла, а сторож с поваром должны были быть. Что, не было никого?
Надя покачала головой, а женщина в сердцах воскликнула:
- Запили опять Степан с Анфисой, а я ведь предупреждала их! Ну как же так, подвели меня! - и женщина пояснила, что речь идет как раз о стороже и поваре, которых она уже однажды поймала на пьянстве, хотела уволить, но пожалела после горячих клятв, что «больше ни-ни»!
- Вот выйду из больницы, я с ними разберусь! А вы уж пока как-нибудь сами, девчата, эту проблему решите.
- Надо Васю попросить, это друг мой, он в милиции работает, пусть с парнями поговорит, может, кто сможет пожить у нас временно, - сделав себе заметку, решила Надя.
- И готовить пока будем сами, по очереди, а дети нам помогут, - и Рина покивала головой, соглашаясь.
Побыв еще немного, вручив корзинку с угощением, они попрощались с Анной Ивановной и пошли назад, в детский дом. По дороге Надя размышляла о том круговороте дел и событий, которые свалились на нее и не давали раскисать, вспоминать о прошлой - будущей жизни и своих родных и близких. Другие люди стали ей не менее дороги, и это было большим облегчением для девушки.
Подходя уже к самому дому, они услышали громкие мужские крики, сопровождаемые не очень культурными выражениями, и женский тонкий визгливый голос.
Увиденная ими картина была бы забавной, если бы не дети, застывшие в страхе вокруг Василия и Алексея, которые стояли около калитки с выражением на лицах «враг не пройдет», и кричавшие и матерящиеся мужчина и женщина, небрежно одетые и очень неприглядно выглядевшие, стоящие по другую сторону. Скорее всего, это и были сторож и повар, о которых говорила Анна Ивановна, вернувшиеся на свои рабочие места.
Добавив металла в голос, Надя спросила:
- В чем дело, граждане? Вы кто? И что вы хотите?
- Так это, мы Степан и Анфиса, я, стало быть, сторож местный, а жинка моя поварихой здесь работала, да вы спросите у Анны - Ванны.
- Сторож говорите? А почему тогда оставили охраняемый объект? Почему дети третий день не получают горячей пищи, если вы повар! Оставили детей в опасности и без еды! Это саботаж называется, – тон голоса Нади вымораживал всех, она и сама не ожидала, что может так разговаривать.
- Так это, мы ненадолго отошли, к нам родня приехала, мы ее проведать отправились, - залепетал уже значительно присмиревший сторож.
- Три дня, по - вашему, это ненадолго? Вот что, граждане, даем вам три часа на сборы, и чтобы духу вашего здесь не было, с Анной Ивановной все согласовано, потом документы заберете.
- Так куда мы пойдем? - голос женщины был похож на блеянье, такой же тихий и робкий.
Наде даже стало немного жаль этих пьянчужек, но и спускать им вину нельзя было - действительно, оставить детей одних на три дня было большим нарушением, тут просто увольнением они бы не отделались, могли и дело завести.
- Ваше дело, сами сказали, что родня у вас есть, вот к ней и идите. А сейчас Алексей проследит, чтобы вы вещи свои собрали, - слово «свои» девушка специально подчеркнула – с этих людей станется и чужое прихватить.
Отправив приунывших бывших сотрудников собираться, все зашли в столовую, в которой был уже накрыт завтрак.
Вася по дороге шепнул девушке:
- Ты молодец, не думал, что ты такой строгой бываешь, как генерал командовала, я даже напугался немного, - и он шутливо вытянулся и отдал ей честь.
- Да разозлили эти сторожа меня, бросили детей, и трава не расти, хорошо, что за эти дни
