Громче меча 2 - RedDetonator
— Здесь каждый день кто-то пропадает! — ответил на это Зонг. — Да! Я ответил на твой вопрос⁈
— Мальчик, мне кажется, ты охуел… — неодобрительно покачал я головой.
— Прости, добрый господин! — опомнился Зонг. — Не бей! Не убивай!
— Следующий вопрос, — сказал я. — Байгуйки черноволосые тебе встречались?
— Ну, да! — ответил карманный ворюга. — Их много шастает в квартале Хунмяо, что у озёрного причала. Шалавы, в основном. Не советую, кстати — можно болячку на член поймать. Ссать потом будет больно.
— А ты со знанием дела? — усмехнулся я. — Или так, слышал?
— У меня нет лишних денег на шалав, — покачал головой Зонг.
— Лишних денег? — зацепился я. — Значит, денежки у тебя водятся, да?
— Нет, добрый господин! — замотал головой ворюга. — Мне даже на еду не всегда хватает!
— Не пизди мне, сопля, — навис я над ним.
— Я честно — мне только на жизнь хватает! — ответил Зонг.
— Да не парься, — отступил я. — Не нужны мне твои деньги. Значит, говоришь, байгуек видел в квартале Хунмяо… Знаешь, что? Хочешь заработать один лян?
— Заработать всегда хочу, добрый господин, — кивнул Зонг. — Но если ты из этих, то лучше иди в Хунмяо — там найдутся мальчики на любой вкус.
— Фу, блядь! — отшатнулся я. — Мне нужен кто-то, кто покажет город. Где что, где какие люди, где какие рынки, кто чем дышит и чем пробавляется — я хочу знать всё, что ты знаешь. За это получишь целый серебряный лян.
— Хорошо, — согласился ворюга. — Я много чего знаю!
— Попробуешь съебаться — я тебя найду и захуярю, — предупредил я его.
— Да за что? — удивился Зонг.
Видимо, он так и собирался поступить.
— Не люблю, когда всякие ебанаты нарушают договорённости, — ответил я. — Это принципиально. Пошли.
*530-й день юся, имперская провинция, Юнцзин, квартал Хунмяо*
— Я устал… — пожаловался Зонг.
— А я нет, — усмехнулся я. — Идём дальше.
— Но я показал тебе почти всё, что знаю! — воскликнул карманный ворюга.
— Почти, — сказал я. — Где начинается квартал Хунмяо?
— Да мы уже в нём! — ответил Зонг. — Дай деньги и я пойду!
— Ну-ка, покажи зубы, — попросил я его.
— А зачем? — нахмурился пацан.
— Да удостовериться, что тебя уже пиздили за выёбистость, — усмехнулся я. — Будешь так себя вести, одними зубами у меня не отделаешься — предупреждаю один раз.
Зубы Зонг так и не показал.
— Значит, это самый главный шлюшатник? — уточнил я.
— Нет, ха-ха! — засмеялся ворюга. — Главный шлюшатник — это квартал Шуйхуафан! Если хочешь найти первосортных шалав, то тебе точно туда! Если хочешь, чтобы тебе отполировали хуй до блеска, то обращайся к мадам Ксие — у неё есть мастерицы!
— Да ты совсем конченый, пацан, — покачал я головой. — На, твоя монета. Пиздуй и больше не попадайся мне на глаза. Ещё раз попытаешься у меня что-то спиздить — отрублю тебе левую руку.
Бросаю ему один лян и иду вглубь квартала.
Так-так-так…
Народ тут примерно такой же, как и везде, имею в виду, одеваются так же, то есть, уровень достатка не хуже и не лучше. Похоже, что тут так все живут, кроме Иностранного квартала, возле которого я видел ухоженных и поправленных аборигенов, а также несколько дам европейской внешности. В Императорский квартал я не попал и не мог попасть — туда вообще никому нельзя, кроме доверенных и рукопожатных. Я не рукопожатный и, уж тем более, не доверенный.
Сегодня пошуршу в Хунмяо, а завтра погоняю воздух в Иностранном квартале, куда меня точно пустят, если прикинусь прилично. Время бичарского прикида пора оставить позади.
Мой плащ уже изрядно истрепался и, время от времени, сыплется лоскутами.
Есть у меня идея, как сделать прикид под стать уважаемому юся — нужно сходить и подстричься, а дальше настанет пора экспериментов.
Вообще, надо было, блядь, регулярно собирать свою кровь, чтобы выпаривать её над костром и копить экстракт для будущего извлечения из неё металла, но мне было лень.
Я тут подумал: а ведь необязательно ВЕСЬ доспех делать из кровавого железа…
Мне кажется, достаточно намутить из него критические перемычки, чтобы свойства моего неебически развитого тела не перерезали их в первую очередь, а остальная часть брони — хуй с ней, пусть разрушается, постепенно. Так можно сделать хотя бы кирасу, чтобы было не так больно и опасно ловить грудью пули.
Но рабочим вариантом я вижу волосы — в пути я регулярно срезал свою гриву, которую специально отращивал по плечи, поэтому у меня есть определённый запасец.
Волосы у меня крепче, чем у обычных людей, пусть и ненамного, примерно как у коня, поэтому можно соорудить оснастку для кирасы и носить её определённое время. А можно вообще не ебать себе мозг и выковать что-то кондовое, с толщиной металла не менее пяти миллиметров…
Это всё потому, что мне не нравится, когда меня протыкают пулями.
— Уау, привет, красавчик! — заулыбалась увидевшая меня шаболда.
Вопреки ожиданиям, это азиатка. Внешность у неё, откровенно говоря, поёбанная. Она попыталась скрыть это макияжем — очень дешёвыми белилами, загрязнёнными какой-то серой хуйнёй, но получилось это всрато и даже несколько пугающе, что повысило уровень её поёбанности.
— Ты бы поменьше работала, дамочка, — посоветовал я ей. — Это плохо на тебя влияет.
— Иди ты, пидор! — бросила мне шлюха и вернулась в здание.
«О-о-о, кажется, я дома», — подумалось мне. — «Шлюхи, малолетние ворюги и бомжи — велкам ту холи найтинс! Не хватает только школьников, дышащих „Моментом“ с коричневой крышкой и морилкой с лаком для дерева!»
Но, словно желая дополнить наблюдаемую картину, из-за угла вышел упоротый подросток, явно, под веществами. Он упёрся головой в стену блядушника и начал ссать, забыв приспустить штаны.
Приоткрыв рот, я наблюдал, как ссанина стекает ему на левую ногу.
— А-ха… — изрёк я.
Глава двадцать вторая
Ту хел уиз серкамстэнсиз — ай криэйт оппортьюнитиз!
*533-й день юся, имперская провинция, Юнцзин, квартал Цаочан *
— Блядь… — отступил я на пару шагов и вышел из переулка.
Кого-то захуярили вчера ночью и
