Корпорация Алиса - Айлин Лин
Он попал в этот мир около двухсот лет назад. Стал искателем сокровищ, проще говоря шахтёром, ищущим магические кристаллы. Как однажды наткнулся на чёрную розу, поранился её острыми гранями и вспомнил свою предыдущую жизнь. Не всё, но очень многое. Эти знания помогли ему создать род, позже поглотивший другие, в итоге, превратившийся в клан, который не подчинялся ни одному королевству. Дрэйхи заняли всю горную гряду и давали жёсткий отпор странам по обе стороны.
— А когда я услышал, что у Болдров снова сменилась власть, и победителем стала хрупкая девчонка… Тут-то интуиция взревела и не давала мне покоя. Я распорядился не трогать вас, наблюдать, дабы развеять первые сомнения. А потом, увидев тебя на пороге своего дома, поговорив с тобой, ощутив силу, от тебя идущую, решился вернуть вам обоим утерянное. Я знал, в этот раз роза выпьет меня и я умру. Но поступить иначе не мог. Ты нужна этому миру, Аруна, куда больше меня.
Мы проговорили около часа. Ша Сиир буквально угасал на наших глазах.
— Я отдал распоряжения и подписал все бумаги. Отныне ты глава клана, Алиса Асбйорн. Будь готова сражаться за эти земли не только с внешними врагами, но и с внутренними. Не бойся показать свою силу, лишь она одна заставит людей и нелюдей тебя услышать. Со временем они увидят, на что ты способна. Чудеса, поражающие воображение. Маголёты, магоходы… Я хочу вернуться в мир Хеймдалля, где всё это уже есть, и снова прокатиться на скоростной повозке, — Эрленд мечтательно прикрыл веки.
Мы не мешали ему. Просто стояли и молчали.
— Ступайте к себе. Мне ещё надо поговорить с сыном и отправляться в путь… Боги уж заждались.
Глава 55
— В каждом завершении таится зерно нового начала. Когда закрывается одна дверь, открывается другая, ведущая нас к новым возможностям. Даже в моменты, которые кажутся нам концом пути, жизнь продолжает своё движение по спирали развития, где любой финал становится отправной точкой для следующего этапа, — я смотрела на сидевших за столом для совещаний высокородных разумных, прибывших почтить память Эрленда Дрэйха и посмотреть, кому это он завещал свой трон.
Смерть ша Сиира, моего наставника, друга и просто замечательного орка, болью отозвалась в сердце. Терять близких всегда сложно, к такому невозможно привыкнуть.
— Я собрала вас здесь, чтобы поделиться планами по развитию нашего клана. Но прежде вы принесёте мне клятву верности на собственной крови…
— Какими планами? Какие клятвы верности? Ты о чём, глупая девчонка⁈ — прежде молчавший Зогвар, старший сын Эрленда, не выдержал и взорвался негодованием, щедро сдабривая свою полную ненависти речь ругательствами. — Думаешь, завещание отца что-то меняет? — прорычал он. — Докажи свою силу, докажи, что можешь нам что-то приказывать! — он медленно встал, выпрямившись во весь свой богатырский рост и, презрительно изогнув губы, скрестил руки на мощной груди.
Да, рядом с таким исполином я выглядела откровенно жалко. Широкоплечий воин под два метра ростом, он был воплощением грубой силы — каждый мускул, каждый шрам на его обветренном лице говорил о бесчисленных битвах и победах. И я, едва достающая ему до груди, тонкая как тростинка в церемониальном платье клана. Мои руки казались детскими по сравнению с его огромными ладонями, способными одним ударом сокрушить противника.
Ко всему прочему среди местной аристократии было принято демонстрировать звёзды на затылке. И пять ярких сияющих точек на шее Зогвара были видны всем собравшимся. И мои две. Они, конечно же, были искусственными, но понять это никто из присутствующих никогда бы не смог.
— Можешь выставить вместо себя своего воина, — щедро бросил он, небрежно махнув рукой. Проявил благородство? Ха!
Хэйвард многозначительно на меня посмотрел, я едва заметно качнула головой, он тут же всё понял и не стал вмешиваться.
— Я способна сама за себя постоять, будьте уверены, лорд Зогвар.
— Хорошо. Докажи!
Гости зашумели, поддерживая законного наследника. Но я видела в их глазах сомнение — каждый знал Эрленда Дрэйха как умного и дальновидного правителя. И беспощадного. Такой не станет отдавать трон какой-то выскочке, пусть и высокородной. Наверняка есть что-то, о чём ни один из них не знает…
Жители Дрэйхгарда собрались за городом и наблюдали за нашей битвой. Не было подначивающих криков толпы, люди и нелюди стояли безмолвной стеной, следя за каждым нашим движением.
— Лучше бы ты послушал своего отца, — сказала я, стоя напротив соперника.
— Я пятая звезда! Ты не ровня мне! И не тебе советовать, как себя вести. Старика больше нет, он предал меня, потому его слова более не имеют для меня никакого значения! Сражайся и умри!
Я устало вздохнула. Следом распорядитель подал знак, сигнализируя начало схватки.
Первый удар Зогвара был стремительным: воздух вокруг его кулака загустел от концентрации маны, превращаясь в смертоносный таран. Я даже не стала уклоняться, просто подняла руку, и сырая мана, послушная моей воле, рассеяла его атаку, словно утренний туман.
Зогвар на секунду растерянно замер, явно не ожидавший подобного. Неверяще покосился на свои руки, затем на меня, но быстро совладал с собой. Набычился и снова призвал свою силу. Его тело окутала красная аура ярости. Он начал чертить в воздухе руны — призыв огненного шторма. Я терпеливо ждала, пока закончит. Но движения противника были неточными, торопливыми. Гнев затуманил его разум, и руны выходили кривыми, нестабильными. Я могла бы позволить заклинанию развалиться самому, но рисковать жизнями зрителей не входило в мои планы. Поэтому одним плавным движением активировала печать подавления. Синие линии вспыхнули в воздухе, формируя сложный геометрический узор, с гудением преодолели расстояние до Зогвара и с тихим шипением поглотили шаткую конструкцию.
— Невозможно! — выдохнул мужчина.
— Нет ничего невозможного. И твой отец знал это, — ответила я, рисуя следующую печать.
Руны послушно ложились одна к другой, складываясь в древний узор — печать усмирения. Для смотрящих со стороны я создала заклинание буквально по щелчку пальцев. Зогвар отреагировать не успел — сине-серые нити дикой маны оплели его тело и стали стремительно сжиматься.
Зогвар пытался сопротивляться — грубо выпускал свою энергию, в стремлении порвать путы, спеленавшие его. Но каждое такое усилие приводило лишь к тому, что канаты дикой маны становились толще и стискивали его пуще прежнего.
Сын Эрленда вскоре начал задыхаться, глаза полезли из орбит, лицо посинело. В итоге колени его подогнулись, и он рухнул на землю.
Зрители дружно ахнули
