Цена Победы (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович
Она вопросительно посмотрела на меня.
— Мы с тобой провернули не одну биржевую аферу, так что ты должна представлять, как та или иная новость воспринимается массами. Вот и прикинь, как будет выглядеть, что я поседел на следующий день после того, как мой кандидат проиграл выборы в США?
Она понимающе кивнула.
— Принеси сюда мою «воронцовку», лучше ту, серую, она почти полностью прикроет волосы. А то, что торчит — сбреем.
— Ладно, ты прав. Только смотри, перед детьми шапку не снимай. Они малы ещё, проболтаются. Поговоришь с Мишкой, как обещал, выпьешь кофе с крендельком и отправишься по делам. К обеду вернёшься домой, тебя уже будет ждать специалист по окраске. Попрошу Артузова, чтобы из своих прислал, понимающего и не болтливого.
Неожиданно она хихикнула.
— И бриться тебе придётся дважды в день, чтобы даже следа щетины не проглядывало.
из мемуаров Воронцова-Американца
«…Тот день казался бесконечным. Нужного 'специалиста» прислали только к вечеру. Но чуть позже я отметил, что сосредоточенность на том, чтобы не показать свою седину отвлекает меня от мыслей в стиле «Всё пропало!»
Постепенно до меня дошло, что потеряно далеко не всё. Просто меня лишили возможности к отступлению. Или я сохраняю всё, созданное мной в России, или так же именно всё и теряю. И речь не о деньгах, а о новом мире, который постепенно прорастал в нашей стране. А раз так… Надо упираться, выигрывать войну, не допускать революции. Никакой, ни социалистической, ни буржуазной. Эта задача кажется мне нерешаемой? А почему? Может, всё-таки получится?
И вот только тогда до меня дошло, что все наши ребята, которые отдали свою жизнь за Победу, они ведь и не поняли бы моих идей «отступить в Америку». Так что ничего я и не потерял. Я обязан упереться и спасти эту страну.
После этого во мне что-то переключилось, и старую фразу «Русские не сдаются», которую я всю свою юность считал обычной пропагандой, я ощутил как родную. Да, я в очередной раз отчаянно рискую. Первый раз что ли? А освобождение девушек из рук Свободной Сотни на Крите? А дуэль со Свирским, вытеснение «сволочей» с волоков и бой с ними? Спасение Столыпина? Недавняя поездка в Штаты для «золотой аферы»[178]? И вот в этом боевом настроении я потом и взялся за поиск решения новой задачи.
Кстати, забавный момент: к новому атомному реактору, не просто современнейшему, но опережающему время минимум на четверть века, приделали ступень пониженного давления от парового движка прошлого века. Сняли со старенького пароходика, который бегал по Каналу ещё во времена его строительства. Вроде бы даже с того самого, на котором нас с Сандро и моей женой обстреляли «сволочи с волока», натравленные Свирским.
Впрочем, потом я припомнил, что и в оставленном мной мире к Обнинскому реактору, который первым в мире устойчиво вырабатывал электричество, тоже приделали старенькие трофейные генераторы компании «Сименс». Наверное, есть нечто общее в законах развития.
Я бегал, решал проблемы и думал. Искал решение по-новому поставленной задачи…'
Санкт-Петербург, Невский проспект, Министерство боеприпасов[179], 1 (14) ноября 1916 года, вторник, позднее утро
— Резюмирую, господа промышленники. Миномётов калибра 120-мм скоро станет недостаточно для уничтожения полевых укреплений противника. Более того, представленные вами образцы калибра 150-мм тоже не решают нужных задач. А ваши, господин Воронцов, мины на 180-мм — уже избыточно мощны.
Мои конкуренты довольно загудели. Да и я не стал спорить. Избыточная мощность не всегда хороша. Такие боеприпасы дороже стоят, быстрее изнашивают стволы, да и сами миномёты обходятся в разы дороже, труднее перемещать оружие и боеприпасы к нему… В конечном итоге война упирается в логистику и экономику. Высокая цена и избыточный вес приведут к тому, что противник нас переиграет.
— Какой же калибр вы сочли нормальным? Посередине? Сто шестьдесят пять? — поинтересовался представитель Путиловского завода. Ну да, владельцев здесь только половина, а эти вообще прислали не управляющего даже, а его товарища.
— Нет, господа, принято решение разместить заказы на 160 и 240-мм.
Кто-то удивлённо присвистнул, хотя это и считалось совершенно неприличным в обществе.
— Минуточку, господа! — товарищ министра, проводивший это заседание, подошел к двери, выслушал посыльного, удивлённо тряхнул головой, а потом повернулся к нам.
— Господа, кажется, с размещением заказов придётся подождать. Вчера Германия прислала нашим союзникам предложение о заключении перемирия и проведении переговоров, — тут он сделал паузу, переждав ропот присутствующих. — Великобритания выразила согласие. А вечером к ней присоединились и французы. Сейчас нам придётся выяснить позицию Кабинета Министров. Возможно, что дело идёт к миру, и новые заказы на оружие размещаться не будут.
Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт! Неужели они ничего не понимают⁈ Британцы традиционно сыграли в игру «Разделяй и властвуй!»
Сейчас мы остались одни против всех Центральных Держав, и им просто незачем заключать с нами перемирие! Пока обитатели Британских островов смогут отдышаться от удушающей их морской блокады, а немцы и турки будут изматывать себя и нас.
Нет, выбрав момент, «союзники» снова вступят в войну. Вот только у нас революция станет совершенно неизбежной. И этим подлецам я хотел помочь в борьбе с субмаринами⁈
— Просили передать, что графа Воронцова ждут в Зимнем дворце. Его Величество навещал семью. И сейчас он хочет обсудить ситуацию.
Я просто кожей ощутил завистливые взгляды окружающих. Их-то к императору не зовут! Думаю, они не поверили бы, узнав, что я с радостью поменялся бы с любым из них. Не люблю разгонять панику, но в голове не было не только конструктивных идей, но даже намёка на них.
Санкт-Петербург, Дегтярная улица, полдень
— Поясните, пожалуйста, вашу мысль.
Коровко напоказ вздохнул, демонстрируя снисхождение к тупости слушателя. На самом деле ему было муторно и страшно. После того, как скандал с искусственным золотом не только не погубил Воронцова, но и обогатил, он еле сумел убедить этих сектантов подождать, уверенно предсказав, что успех этот носит временный характер. Но с тех пор его положение стало весьма неоднозначным. С одной стороны его числили «пророком» и «Главным врагом Воронцова», а с другой — приставили охрану, превратив квартиру в комфортабельную камеру.
— После предсказанного мной поражения Хьюза, американские банкиры наконец-то смогут отомстить Воронцову за своё унижение. И не просто отомстить, а отобрать у него все его активы и секреты. Их демократия — своеобразная система сдержек и противовесов. Там сложно обидеть миллиардера, но если против него объединяется президент и все остальные богачи, его просто «съедят». А во Франции и Британии не только Ротшильды, но и многие другие обижены на потерю крупных пакетов своих золотодобывающих компаний. Да, в ходе войны они не могут мстить ни американцам, ни Воронцову. Но война идёт к концу. И тогда они сцепятся со своими обидчиками.
— Подождите, как это война идёт к концу?
Самозваный гуру чуть не выругался. Идея, что Воронцов намерен погубить Человечество, у этих психов не подвергалась сомнению. Надо выкручиваться.
— Мы с вами точно знаем, что Воронцов работает на марсиан, верно?
— На инопланетян! — уточнил собеседник. — Мы допускаем, что они не с Марса. Или не только с Марса.
— Согласен. Но вспомните, что было в мае? Вы сами мне рассказывали, что Воронцов и крупнейшие воротилы Соединённых Штатов встречались с ним на пикнике и о чём-то договорились. А что, если они тоже теперь работают на инопланетян? Ведь против Британии и Франции они с нашим Американцем выступили единым фронтом. Может, их цель — не атомная бойня, а установление гегемонии инопланетных прислужников?
