Император Пограничья 6 - Евгений И. Астахов

* * *

Гостиничный номер оказался вполне приличным — просторная комната с видом на оживлённый проспект, мягкая кровать, рабочий стол у окна. Но прежде чем расслабиться, я методично обошёл помещение, проверяя каждый угол. Заглянул под кровать, осмотрел светильники, прощупал обивку кресел. Затем сосредоточился и пропустил через комнату слабую волну магической энергии — если бы здесь были активные следящие артефакты, они бы откликнулись.

Ничего. Чисто. Либо местная контрразведка работает на высочайшем уровне, либо меня действительно не считают достаточно важной персоной для прослушки. Склонялся ко второму варианту, но в целях перестраховки, я активировал Сферу тишины, создавая вокруг себя область безмолвия.

Устроившись в кресле, я достал магофон и набрал номер Владимира Трофимова — человека князя Оболенского в Сергиевом Посаде.

— Слушаю, Прохор Игнатьевич, — раздался в трубке его деловитый голос.

— Владимир Сергеевич, не могли бы вы передать князю, что через час я хотел бы с ним побеседовать? Много времени не потребуется, четверть часа, не больше. Есть деловое предложение и… — я сделал паузу для пущего эффекта, — секретная информация, касающаяся безопасности его княжества.

— Секретная информация? — в голосе Трофимова проскользнул неподдельный интерес. — Надеюсь в этот раз, обойдётся без груды тел, а, Прохор Игнатьевич?

— Обещать не могу, — хмыкнул я.

— Хорошо, я немедленно свяжусь с Его Светлостью. Думаю, он найдёт время для разговора.

Отключившись, я откинулся в кресле. Наживка заброшена — князь наверняка клюнет на обещание секретной информации. Я давно хранил при себе эту козырную карту. Пришло время её разыграть. А пока есть час, нужно подготовиться к презентации облигаций.

Я мысленно составил список потенциальных инвесторов. Круг получался узким, но надёжным. Граф Бутурлин — всегда поддерживал меня. Мой дальний родственник Аркадий Филатович Волков — владелец автосалона, человек с деньгами и деловой хваткой. Германн Климентьевич Белозёров — отец Полины, чувствующий вину за действия жены и весьма пострадавший финансово, так что заинтересованный в прибыли. Купец Роман Ильич Добромыслов — жаждущий отомстить Гильдии Целителей за похищенную дочь. Граф Константин Ольгердович Горчаков — потомственный аристократ, умеющий считать деньги.

Все эти люди, во-первых, искренне мне симпатизировали. Во-вторых, обладали свободными средствами. В-третьих, могли на этом заработать. И в-четвёртых — что немаловажно — я не окажусь в зависимости от одного крупного кредитора.

Час пролетел незаметно. Вновь окутав себя Сферой тишины, я набрал номер для конференц-связи — благо, современные магофоны позволяли соединить до десятка абонентов одновременно. Один за другим к разговору подключались мои потенциальные инвесторы.

— Господа, благодарю, что нашли время, — начал я, когда все были на связи. — Сразу перейду к делу. Острог Угрюм сегодня разместил облигации на 100 тысяч рублей по номиналу. Номинал одной облигации — тысяча рублей. За эмиссию отвечает Имперский коммерческий банк, что гарантирует прозрачность процесса. Купонный доход — постоянный и составит двадцать процентов годовых, полное погашение — через три года от даты выпуска. Я посчитал, что вы можете быть заинтересованы в этой информации, и решил лично сообщить её.

— Двадцать процентов — весьма щедро, — раздался голос графа Бутурлина. — Но чем обеспечена такая доходность, Прохор Игнатьевич? Простите за прямоту, но инвестиции требуют трезвого расчёта.

— Резонный вопрос, граф, — согласился я. — В первую очередь доходность обеспечена моим добрым именем. Все вы знаете меня лично и знаете, что я всегда отвечаю за свои слова. Однако есть и экономическое обоснование.

Я сделал паузу, собираясь с мыслями.

— За короткий срок мне удалось превратить умирающую деревню в укреплённый острог. Подтверждение от княжеской канцелярии уже получено. Население выросло втрое, построены школа и больница, налажена торговля Реликтами. И это только начало. Сейчас, как вы знаете, приближается Гон. Инвестиции помогут закупить боеприпасы, необходимые для обороны. Во время Гона мы планируем истребить огромное количество Бездушных и собрать их Эссенцию — а спрос на неё в этот период традиционно взлетает.

— Но ведь многие так планируют, Прохор Игнатьевич, — вставил Горчаков. — Чем Угрюм лучше других?

— Расположением, — ответил я. — Мы находимся в самом сердце Пограничья. Кроме того, мне недавно стало известно, что во время Гона значительно ускоряется рост Чернотрав. У нас будет больше возможностей оперативно собрать эти Реликты, чем у любых отрядов, посылаемых из крупных городов.

Последние слова были явным намёком князю Оболенскому — все знали о его практике отправлять экспедиции за Реликтами.

— Мы будем косить Чернотравы от заката до рассвета, — продолжил я, вкладывая в голос уверенность. — Господа, каждый вложенный в Угрюм рубль не просто принесёт прибыль — он спасёт жизни. Десятки семей смогут пережить Гон благодаря вашей поддержке. И я клянусь — расплачусь честно и в срок. Никто не пожалеет, что помог мне в трудную минуту.

Повисла пауза. Затем заговорил Аркадий Филатович:

— Племянник, ты убедил меня. Дом Волковых выкупит облигаций на десять тысяч.

— Торговый дом Добромысловых — на семь тысяч, — подхватил купец.

— Дом Белозёровых возьмёт на пять тысяч, — негромко произнёс Германн Климентьевич.

Один за другим все озвучивали суммы. Граф Бутурлин — двадцать тысяч, Горчаков — десять. К концу разговора набралось уже пятьдесят две тысячи. В груди разлилось тепло — у меня действительно появилось столько союзников, готовых поддержать не только словом, но и делом.

— Благодарю вас, господа, — произнёс я, стараясь сдержать эмоции. — Вы не пожалеете о своём решении.

Постепенно все отключились. На линии остался только князь Оболенский, хранивший молчание всю конференцию.

— Я тоже приобрету облигации, Прохор Игнатьевич. На тридцать тысяч, — наконец произнёс он. — А теперь, что там за информация, которой вы хотели поделиться?

Восемьдесят две тысячи!

Я откашлялся, подбирая слова:

— Ваша Светлость, мне стало известно о проникновении вражеского агента в вашу канцелярию. Шпион, предположительно, князя Веретинского.

— Продолжайте, — голос Оболенского стал жёстким.

— Высокий темноволосый мужчина худощавого телосложения, с небольшим шрамом у правого глаза. Должен был представиться как Осип Червоненко, Мастер магии из Рязанской академии. От настоящего Червоненко он уже избавился.

— Откуда эти сведения?

— Источник предпочёл остаться анонимным, — уклончиво ответил я. — Но информация абсолютно достоверна. Человек случайно подслушал телефонный разговор шпиона, где тот обсуждал детали операции.

Молчание князя длилось несколько секунд.

— Это многое объясняет, — наконец произнёс он. — В последнее время из канцелярии утекало слишком много информации. Благодарю вас, господин