Тьма. Том 1 и 2 - Лео Сухов
— Можем, конечно, подойти… Но если дверь — просто рисунок или не открывается, нам конец!
— Давай всё-таки соберёмся с силами, малой, и пробежимся, как в последний раз! — предложил Андрей. — Тут место такое странное, что даже нарисованная дверь может открыться.
— Бред! — не оценил мысль Федя.
— Скорее, сюрреализм, — отозвался Андрей. — Но да, звучит не очень…
— Ладно, побежали! Кто последний, тот показывает статуе голую жопу! — юноша рванул вперёд так, будто крылья отрастил.
— Вот придурок! — одобрил Андрей, бросившись следом.
Выглядело это, наверно, и вправду сюрреалистично. По серой бесплодной равнине, под серым тяжёлым небом, бежит юноша в белой льняной рубашке и таких же штанах не по размеру, потому что-размер-то был мой, а не его. А рядом с ним несётся со всех ног мужчина лет пятидесяти в спортивных шортах и майке-алкоголичке — в той одежде, в которой Андрей и умер.
А за ними идёт ожившая каменная статуя, наполняя мир тьмой, из которой лезут серые руки.
Пока они бежали, я даже успел подумать, что первоначальная версия о том, что всё вокруг — плод моей больной фантазии, несостоятельна. Фантазия у меня, конечно, богатая. И немного больная… Но не настолько же!
Зато я наконец-то понял, кто гонится за моими внутренними личностями. Это была Тьма. И, похоже, собственной персоной.
Мария Михайловна ведь говорила, что из-за перенапряжения может случиться кризис, да? А если вспомнить моё столкновение с тёмным в переулке… И крик госпожи проректора… В общем-то, всё сразу встаёт на свои места.
Вот так вот я со своей идеальной энергетической структурой прохожу первый кризис. И единственное, почему я ещё жив — так это благодаря Андрею. Федя, точнее, наше с ним тело и сознание, заражены тьмой. В нашей с ним груди бьётся чёрное сердце. А вот Андрей, лишённый тела, никакой тьмой не заражён.
Ему, прямо скажем, плевать на её посулы. Даже если она примет вид настоящей голой женщины или чемодана с деньгами — он не поддастся. Он мёртв, и всё это его больше не трогает. Возможно, единственный интерес Андрея в этой жизни — посмотреть чужую жизнь. И он не собирается выключать это шоу так быстро.
И да, в реальном мире что Андрей, что Федя — просто два куска моей памяти. Но именно здесь, в кризисе, они умудрились каким-то образом разделиться. Правда, я не был до конца уверен, что всё, что я вижу — не является плодом фантазии. Может, это просто моё сознание облекает то, что со мной происходит, в какие-то видения… Вот только Тьма. Её образ…
Ну не мог же я себе такую противную женщину представить! Скорей уж, вспомнил бы медсестричку из лекарни!
Что это? Выверты моего подсознания? Или всё-таки не просто видение?..
— Хорошая попытка! — раздалось совсем рядом, когда Федя и Андрей одновременно добежали до двери.
Они резко развернулись и уставились на ожившую статую, стоявшую всего в десятке шагов от них. Роковая красавица уже успокоилась. И теперь просто рассматривала их с нескрываемым интересом. Как удивительных и до этого невиданных зверушек.
— Да что ж ты шустрая-то такая! — возмутился Андрей, хватаясь за ручку каменной двери.
— Не смей! — делая шаг вперёд, рявкнула Тьма. — Даже не думай!
— А то что? — удивился Андрей, покосившись на Федю. — Малой, я первый успел, так что покажи ей жопу. Пускай слюни пускает, каменюка похотливая!
Федя повернулся к двери, схватился за пояс штанов и… Лихим движением их спустил, даже не расстёгивая. Всё-таки я слега подрос и заматерел со своих пятнадцати-шестнадцати лет… А Федя гордо оттопырил тощий филей и, засмущавшись, торопливо натянул штаны назад. После чего с молодцеватым видом повернулся к Тьме.
— Очень мило! — оценила та, выгнув бровь.
— Точно! — улыбнулся Андрей и дёрнул дверь.
Та — удивительное дело! — легко открылась, а за ней показался проход, заполненный кружащимся серым водоворотом. Завыл ветер мёртвого города, который затягивало в это странное явление. А Тьма взвыла, потянувшись в сторону Андрея и Феди.
— Шебурши теперь под юбкой ручонками, вспоминая! — пожелал ей Андрей, хватая Федю за плечо и подталкивая к проходу.
— Не! Не! Я туда не полезу! — возмутился тот. — Первым иди! Если всё нормально, крикни мне!
— Малой, не тупи! — морща лоб, попросил Андрей.
— Стоять!!! СТОЯТЬ!!! — статуя закричала, широко распахивая рот…
И тот всё рос, рос, увеличиваясь в размерах и приближаясь…
А вслед за ним к Андрею и Феде потянулись тысячи рук. Но мужик в майке и шортах резко схватил тощего мальчишку за шкирку, с натугой оторвал от земли — и зашвырнул в серый водоворот раньше, чем парень успел возмутиться.
Уже бултыхаясь внутри серой массы, я успел увидеть, как Андрей и сам прыгает следом, крестясь и вопя, как резаный.
А потом я падал! И кричал! И это был именно я, а не Федя! А вокруг меня шелестел бархатный голос:
— Уже уходишь?..
— Жаль!..
— Но мы с тобой не закончили!..
— Кто бы ты ни был!..
— Странный!..
— Необычный!..
— Ты нужен мне!..
— Возвращайся!..
— Когда придёт время!..
Распахнув глаза, я закричал. А потом умолк.
Я сидел на жёсткой кровати-лежанке, в комнате с голыми бетонными стенам. А из пола вокруг меня росла металлическая решётка. И только увидев её и вспомнив видео Марии Михайловны, я понял, что всё наконец-то закончилось.
— Вот же сука тёмная! — проговорил я от избытка переполнявших меня эмоций. — Чуть не достала…
Том 1
Глава 15
Ратники были такие суровые, что, наверное, сами себя в зеркале пугались. А я сидел на кровати и делал вид, что удивлён настолько торжественной встрече.
Ну, потому что Мария Михайловна мне не совсем законно то видео показывала… А значит, я, по идее, ничего такого не должен был знать…
Круг вокруг клетки разгорелся, помигал и выдал красный. Насколько я помнил, с рунами Тьмы всё было наоборот: красный — хорошо, зелёный — плохо. Но на всякий случай старательно испугался и дрогнувшим голосом спросил у бойцов:
— Красный… Плохи мои дела, да?
Собственно, ответа я не ждал. Но неожиданно
