Мажор : На завод бы шел работать! - А. Таннер
Однако сейчас я бы зол, как никогда, что выпал из игры, пусть и на время. Мы с приятелями были уже почти в шаге от того, чтобы вычислить преступника, и все так глупо сорвалось, еще и я чуть не отправился к праотцам. Хорошо хоть пальто спасло...
Кстати, пальто! Пальто, в котором вчера ходил на операцию по поимке преступника! С чего это оно вдруг превратилось в бронежилет и спасло мне жизнь? Я, не успев прожевать свой скромный завтрак-обед, рванулся к двери, снял пальто с вешалки и внимательно его осмотрел.
Обычное темное пальто, не самое дешевое, но и не самое модное - сделанное, как сказала бы стиляга Маринка - девушка Юрика, острая на язык, "Совпаршивом". В таких пальто по Москве зимой ходили тысячи парней. Деревенщиной и "лимитой" я в нем не выглядел, правда, и на сына профессора, учащегося в МГИМО, или внешторговца - тоже. Было оно каким-то странным, моим... и в то же время будто чужим...
Подкладка! Ну точно она! Я метнулся обратно к столу, убрал всю посуду, разложил на нем пальто, в котором был вчера, и снова внимательно осмотрел. Почти по всей спине, а еще по бокам были вшиты гнущиеся, но очень плотные вкладки. А посмотрев еще внимательнее, я вынужден был признать невероятный факт: это вообще не мое пальто.
На моем пальто, которое я покупал вместе с Толиком, когда в Москве нагрянули холода, не хватало одной пуговицы, самой нижней. Пару дней назад она отлетела и потерялась, а я, растяпа, так и не смог найти похожую и махнул рукой. А тут все пуговицы на месте, чин чинарем, пришиты аккуратно, оторвутся в самом худшем случае года через три. Да и поновее оно выглядит, если быть совсем уж честным, несмотря на то, что на воротнике и груди просматривались засохшие пятна крови. Ощущение такое, что носил его какой-то примерный студент-отличник, а не ученик слесаря на заводе.
А еще... еще в кармане пальто не было ножа, который мне вчера на всякий случай дал Мэл. Значит, все-таки вытащили... Или нет?
Я стоял посреди комнаты, задумчиво держа в руках вещицу, спасшую меня если не от смерти, то уж точно от инвалидности, и думал... Что же вокруг меня происходит? И как собрать воедино все части пазла?
Больше месяца назад случилось первое нападение. Потом тишина - наверное, грабитель залег на дно и выжидал, пока люди снова потеряют бдительность. Потом - другое, потом - третье. А вчера и я едва на тот свет не отправился.
Я машинально потер шею, которую вчера сдавливали чужие холодные пальцы и посмотрел в зеркало. Так, не страшно - пара синяков. Страшно было вчера. Я с теплотой вспомнил про Толика и Мэла. Хорошо все-таки, что они меня не послушали и "пасли" меня до самого магазина. Будь они чуть поближе, успели бы догнать, наверное, и того парня, и девку...
Девку!
Глава 26. Пора действовать
- Эдик! - укоризненно сказал Мэл. - Ну ты прямо электровеник! Ты чего поднялся-то?
- И правда, ну какого рожна ты вскочил? - попенял мне Толик, вторя Мэлу. - Лежал бы себе и лежал, дыры в спине залечивал...
Они с Толиком только что ввалились в комнату потирая озябшие руки. На заводе "Фрезер" недавно закончилась смена. Я аж подскочил - так хотелось поскорее рассказать приятелям о вчерашней догадке, которая осенила меня под конец дня, и еще кое-о чем.
- Наконец-то! - обрадовался я. - Ну сколько ждать вас можно?
- Еще и прибрался, и поесть приготовил! - удивленно протянул Мэл, оглядываясь вокруг. - Слушай, Эдик, а твоей Насте повезло! У нее не муж будет, а золото!
- Ну ты прям хозяюшка, Эдик! - вторил товарищу Толик, аккуратно разуваясь у двери. - Тьфу ты, с ботинок уже натекло. Ладно, щас вытру. Если б мы с Мэлом знали, что так чисто будет, разулись бы еще у входа в общагу! Ух, замерзли мы, как собаки. На следующей неделе, кстати, потепление обещали - всего минус пятнадцать.
Друзья неспроста пеняли мне за чрезмерно бурную деятельность. Только вчера меня какой-то незнакомец пытался меня придушить и даже саданул ножом в спину, а сегодня я уже скакал, как сайгак, по комнате. Лежать бы сейчас на боку, дрыхнуть весь день или читать одну из многочисленных книжек по фантастике, которые собирал мой товарищ Толик. Они занимали уже две больших полки, которые Толик собственноручно сколотил и повесил на стену.
Однако мне не сиделось на месте. Сильно больным я себя не считал. Порезы мои были неглубокими, хотя и неприятными, а шея к утру и вовсе перестала болеть. Да и никакого сотрясения доктор в травмпункте, куда меня отвели Мэл с Толиком, у меня не нашел. Так что мне, наверное, повезло даже больше, чем нашему Деньке. По меньшей мере, я мог свободно гулять по городу, в отличие от приятеля, которого строгая мама Евдокия Кузьминична теперь не выпускала даже в магазин за булкой.
- Выздоровеешь - пойдешь гулять! Марш в кровать! - командовала она, уходя на работу.
Денька, конечно, мог бы попробовать улизнуть без спроса - у него были свои ключи, но он, как послушный сын, хотя и справивший недавно совершеннолетие, боялся расстраивать мать, которую очень любил. Поэтому он мужественно отсиживал свой больничный дома, читая книжки по радиоделу, которые ему притащил Мэл.
Время до прихода друзей тянулось невероятно медленно, и я в очередной раз пожалел, что сотовые в Москве появятся только лет через сорок пять. Кинул бы Толику или Мэлу сообщение в мессенджере или позвонил - вот и все. Эх, нам сюда хоть бы пейджеры какие дешевенькие, наподобие того, который был у моего отца когда-то в девяностых. Я как-то раз ради прикола купил себе такой на "Горбушке". Спустился бы я на вахту и надиктовал кому-нибудь из приятелей сообщение - и про пальто, и про "крысу"... Теперь я на девяносто девять процентов был уверен, что точно знаю, кто это.
Я попробовал было отвлечься книгой Рэя Бредбери "451 градус по Фаренгейту", новенькую, издания 1956 года, но сосредоточиться на чтении не получалось - буквы будто расплывались перед глазами. Снова и снова я перечитывал абзац, в котором говорилось про громадного питона, изрыгающего на мир ядовитую струю керосина, ровным счетом ничего не понял и закрыл книжку.
Завалиться
