Мажор : На завод бы шел работать! - А. Таннер
От нетерпения я то нарезал круги по комнате, в тысячный раз разглядывая знакомые предметы, то останавливался у окна и молча смотрел на снег, который валил хлопьями. Пару раз я кинул взгляд на фотографию девушки Мэла, стоящую на его тумбочке. Зина смотрела на меня все тем же серьезным глубоким взглядом.
Я вздохнул. Новостей пока - ни хороших, ни плохих - не было. Как сказал Михаил Кондратьевич, поиски уже начали. Оставалось только ждать, надеяться и верить.
Время тянулось ужасающе медленно, как будто мир за оконным стеклом просто замер. Поэтому, чтобы совсем не закиснуть, я решил занять себя чем-то дельным. Глядишь, так и стрелки настенных часов начнут двигаться быстрее. Несмотря на боль в спине, я прибрался в комнате, выкинул мусор, перегладил свои рубашки и брюки и наскоро сварганил макароны по-флотски, чтобы потом поужинать с друзьями.
- Есть садитесь! - бодро сказал я.
- Благодарствую! А ты чего так подпрыгиваешь-то, будто ужаленный? - спросил Мэл, вытягивая под столом длинные ноги. - Аль разузнал что?
- А вот что! - сказал я, показав им пальто. - Поэтому, собственно, я и отделался легкими порезами. А не то в лучшем случае валялся бы в реанимации. Эти вкладки меня и спасли. Основной удар на защиту пришелся. Видите? А меня так, укололо чуток. И пальто это не мое - я сто раз уже его рассматривал. Почти такое же, но не мое. На моем пуговицы не хватало. Помнишь, Толик, мы тогда с тобой в снежки рубились в скверике? Я еще потом по дороге домой ругался, что пуговица где-то потерялась?
- Ого! Какие-то чудеса в решете, - констатировал Толик, вертя в руках мой "бронежилет". - Я в одежде, конечно, разбираюсь, как свинья в апельсинах, но, получается, действительно не твое, раз пуговицы на месте.
- Вы какие-то прямо удивительно бодрые, - удивился я, глядя на друзей. - Я-то ладно, дрых, как сурок, а вы же всю ночь записи слушали...
- Ничего не всю ночь, - сказал Толик, усаживаясь за стол и потирая руки в предвкушении вкусного горячего ужина. - М-м-м, пахнет как вкусно! Мэл - голова. Мы в ускоренном режиме все прослушали, часа за три. А потом тоже по койкам завалились.
- Дельное-то что услышали? - торопливо перебил я приятеля. Мне не терпелось узнать новости.
- Особо ничего, - без энтузиазма пожал плечами Толик, щедро наполняя тарелки себе, мне и Мэлу. - Так, обычный треп рабочего люда: у кого муж пьет, у кого жена зарплату отбирает, у кого ребенок двойку притащил, где апельсины "выкинули", где чулочки подешевле продают. В общем, ничего из того, что могло бы быть нам полезным.
- А сегодня? - жадно спросил я. - Про меня не говорили?
- Нет, - сказал Мэл, уплетая за обе щеки макароны по-флотски. К приятелю, по уши увлеченному поимкой преступника, окончательно вернулся прежний аппетит. - Сегодня тоже ничего. Согласно официальной версии, ты шапку забыл дома, когда в магазин выходил, прогулялся туда и обратно и сильно простыл. И неудивительно -такой ветродуй! Тетя Клава, кстати, поохала и обещала тебе даже банку малинового варенья передать. Нападения обсуждать на заводе давно перестали. Живут, как прежде. Ничего, найдем новый способ.
- Значит, провалилась наша затея? - я помрачнел.
- Да фиг его знает, - пожал плечами Толик. - Жучки мы сняли. Не ровен час, найдет еще кто. Да ты не волнуйся, старик, - начал он меня успокаивать. - Ты не подумай, мы о деле не забыли. Вычислим аспида.
- Мэл, - попросил я, решив, что настало время поделиться своими соображениями с ребятами. - А тебе не жалко еще одного "жучка"? Для дела. Надо бы за человечком одним проследить. Можно бы, конечно, и просто на хвост присесть, да, боюсь, если вы с Толиком будете весь день у чужого станка тереться и уши греть, это вызовет подозрения.
Товарищ перестал жевать и уставился на меня.
- Для дела не жалко, конечно. Только мы ж рассказали тебе, что пока все без толку. А тебе зачем?
- Да надо кое-то проверить.
И я, уже не темня, рассказал ребятам свою догадку. Эффект был ошеломляющим. Оба приятеля мигом отставили свои тарелки в сторону и уставились на меня.
- Едрит Мадрид! Вот чудеса в решете! Она? Ни за что бы не поверил! - по-простецки воскликнул ошарашенный Толик.
- Да уж, - сдержанно протянул интеллигентный Мэл. - Что ни день, то новый поворот событий. А улица-то, оказывается, полна неожиданностей... И правда - ни за что бы не подумал.
- Может, просто за жабры взять и в участок? - с жаром предложил Толик. - А что? Предатель хуже фашиста. У меня отец так говорит. У них на фронте за такое без разговоров к стенке ставили.
- Отец твой, Толик, все правильно говорит, да только доказательства где? - резонно возразил разумный Мэл. - Что мы скажем в участке? Мы не на войне. Сейчас другое время. Тут все намного сложнее: поди докажи, что преступник - это преступник, что предатель - это предатель... Нужны железобетонные доказательства, понимаешь? Такие, чтобы нельзя было отвертеться. И чтобы не спугнуть того, кому сливают информацию. А то он просто в другом районе орудовать будет. А может, и уже орудует. Предполагаю, что четырьмя нападениями тут дело не обошлось... Их на самом деле может быть намного больше!
- Кстати! - вскинулся Толик, который снова активно заработал ложкой. Прожевав, он сказал: - А длинный-то наш прав! Ты, Мэл, башка! Просто не в бровь, а в глаз попал! Я сегодня после смены Юльке своей в общагу позвонил, так потрепаться о том о сем, люблю, целую и т.д...
- И?
- И она мне знаете что рассказала? Позавчера у них в мединституте девчонку грабанули, недалеко от общаги. Соседка Юльки с Настей, через две комнаты живет, Катюшка, из Куйбышева приехала, на третьем курсе учится.
- Что, тоже просто напали сзади?
- Да ничего подобного. Вообще не нападали.
- А что тогда?
- А то, - приятель уселся поудобнее и принялся рассказывать: - У Катюшки... как бы так сказать... ну веснушки большие на лице. Рябая, она короче,
