Никогда не было, но вот опять. Попал 4 - Константин Богачёв

— Об этом не беспокойся. Виктор Александрович, хотя и молод, но теорию знает отменно и руки у него из нужного места растут. Кстати, он очень заинтересовался твоей идеей насчет лампы-триода и собирается экспериментировать. Так что готовь деньги.

— Деньги это пока не проблема. Прикиньте, какое оборудование вам нужно для экспериментов, ну и для производства ваших аппаратов. В столице постараюсь это оборудование закупить. — пообещал я.

— Хорошо! А Виктора Александровича я к вам завтра подошлю, — сказал Сергей Петрович и замялся, не решаясь меня о чём-то спросить. Заметив это, я сказал:

— Сергей Петрович вас что-то беспокоит?

— Алексей, давеча, знакомясь с Виктором Александровичем, ты назвался Алексеем Софроновичем Щербаковым. Отчего так?

Пришлось кратко рассказать всю историю изменения моей личности. Выслушав, Сергей Петрович задумчиво похмыкал и произнёс:

— Надо Анечке рассказать, а то она в недоумении.

— Разумеется, расскажите, но подайте так, что деду пришлось усыновить меня по обстоятельствам имущественного характера. Да собственно оно так и есть. Я теперь совершеннолетний подданный Российской империи и могу от своего имени совершать любые сделки, не напрягая деда.

А ведь неплохо будет, если Сергей Петрович именно так изложит мою историю своей прекрасной жёнушке. Та, разумеется, хранить секрет будет не в силах и обязательно поделится с подругами, а там как выражался киношный папаша Мюллер: «Знают двое — знает и свинья». В конечном итоге моя история в таком изложении дойдёт до заинтересованных лиц и вопросов ко мне поубавится, там и вовсе все привыкнут к моей новой личности. Так что «всё к лучшему в этом лучшем из миров».

А ведь мне придется, наверное, в столице немного задержаться, хорошо, если на месяц, а если на два или ещё дольше. Ведь у меня на сегодняшний момент в Барнауле, есть уже несколько предприятий, где я так или иначе участвую и они требуют пригляда, иначе рискую вернуться к «разбитому корыту». И оставить вместо себя некого. А собственно, почему некого? Есть человек, которого можно оставить, и который как администратор будет, пожалуй, получше, чем я. Правда не всем моим партнёрам по бизнесу эта кандидатура понравится. Но как говорится: «На вкус и цвет товарищей нет».

Любовь моя Сара-Серафима, вот кто справится с делами не хуже меня. А чтобы её никто не обидел, подчиню ей её племянника Илюшу и Гриню с командой из бывших шакалят Стёпки Бугра. Шакалята подросли, Архипка их вымуштровал и теперь у нас есть команда для охраны и всяких специфических, но необходимых дел.

Самоё смешное, что Илюша Гуревич пользуется у них авторитетом, чуть ли не вровень с Архипкой, который не по одному разу отлупил каждого члена банды. Илюша же никого не бил, но авторитет завоевать успел. Я в нём не ошибся, и он наверняка бы подался в революционеры, но теперь нашёл себе дело по нраву и революция, если она и состоится в этом мире, обойдётся без Илюши Гуревича.

Сару пришлось уговаривать и уговаривать интенсивно. Поначалу она даже всплакнула, решив, что я покидаю её навсегда, но я сумел её убедить в неоправданности своих опасений. Перспектива стать моей заместительницей в делах, сначала её немного напугала, но после уговоров и подтверждения, что я её не оставлю, согласилась. Осталось ввести её в курс дела и познакомить с партнёрами по бизнесу. Чёрт, придётся бегать как наскипидаренному, чтобы всё успеть. Но в той жизни, я привык к авралам, так что меня ими не напугать. Справлюсь!

На следующий день с утра навестил Семёна Аркадьевича Тесслера. Узнав, что я еду в столицу и беру с собой Ярошенко и обоих Иванов, Гехта и Сухова, он несколько расстроился. Работа по совершенствованию мотора была в самом разгаре, и отъезд наиболее активных изобретателей очень тормозил дело.

— Семён Аркадьевич, это не страшно Парни отдохнут и подумают, вас я попрошу подумать, как нам сделать аэродинамическую трубу для продувки моделей планеров.

— Аэродинамическая труба? — удивился Тесслер. — Что это за зверь?

Я как мог, объяснил устройство и предназначение аэродинамической трубы и даже набросал эскиз улитки и рабочего колеса центробежного вентилятора, слава богу, что в той жизни пришлось ремонтировать довольно большое количество таких устройств. Семён Аркадьевич заинтересовался новой задачей и лишь посетовал, что времени на изобретательство у него мало.

— Так в чём дело, Семён Аркадьевич? Бросайте вы этот сереброплавильный завод, его всё равно скоро закроют, и переходите работать ко мне. Организуем с вами конструкторское бюро и мастерскую для изготовления опытных образцов.

— Вы, видимо имели ввиду, опытовые образцы? — перебил меня дотошный инженер.

Я немного тормознул, но потом понял разницу. Для этого времени опытными были люди, плод их творчества назывался опытовым, а возможно я чего-то не понимаю. Но бог с ним раз ему больше нравиться называть свои моторы опытовыми, пусть будет так.

— Да, разумеется! Я просто оговорился. Но над моим предложением вы подумайте. Оклад я вам положу тот же плюс премия. Кроме того, если организуем предприятие по изготовлению моторов, то возьму вас в совладельцы.

— Предложение интересное, но надо подумать, — неуверенно сказал Тесслер.

— Думайте, Семён Аркадьевич. Кстати вы напишите, какое нам оборудование нужно для производства моторов. Я в столице постараюсь заказать или сразу купить.

— Список составим, да и без списка, Владимир с Иваном Гехтом знают, в чём у нас нужда, — сказал Семён Аркадьевич и как-то странно замялся.

Я хотел было уже распрощаться с ним, но он обратился ко мне со странной просьбой:

— Алексей, как вы посмотрите на то, что я сделаю предложение Дарье Александровне Зотовой?

Изумлённо на него уставившись, я тупо спросил:

— Предложение? А разве вы не женаты?

— Я — вдовец! — оповестил он.

— Ну так вы у Дарьи Александровны и спрашивайте.

— Она согласна, но сказала, чтобы я с вами поговорил.

Вон оно что! Дарья женщина в себе не уверенная и после внезапной смерти мужа и болезни несколько отчаявшаяся, но получив от меня поддержку, стала воспринимать меня как старшего родственника. Повторное замужество её немного пугала и она искала некие моральные гарантии.

— Это для меня несколько неожиданно. Дарья Александровна напоминает мне мою… мать, — соврал я, — Я поддержал её в тяжёлое для неё время и видимо,