Никогда не было, но вот опять. Попал 4 - Константин Богачёв
В кабинете помощника исправника Граббе находился ещё и Артемий Гурьев, скромненько сидевший у стенки. Поздоровавшись с начальством и кивнув Гурьеву, которого уже сегодня видел, я вопросительно взглянул на Карла Оттовича.
— Присаживайтесь, господин Щербаков, — назвал меня новой фамилией Граббе.
Когда я утвердился на стуле, стоявшем возле начальственного стола, тот подал мне пакет с сургучной печатью, которая свидетельствовала, что пакет не вскрывали.
— Читайте! — коротко произнёс помощник исправника, подавая нож для вскрытия печати.
Я не спеша вскрыл пакет и прочитал довольно краткое послание от Мещерякова: «Приезжайте. С собой возьмите Новых Феодору и ваши изобретения, а также необходимых для демонстрации полётов и радиотелеграфа людей. Для оказания помощи, вас будет сопровождать господин Гурьев. В Тюмени к нему присоединится урядник Евтюхов». И подпись Мещерякова.
— Прочли? — спросил Граббе. — тогда давайте пакет, он вам не нужен. — Деньги на переезд получите в кассе. О тратах составите подробный отчёт. Начинайте готовиться к поездке и не тяните. Артемий Николаевич вам будет всячески помогать.
Это надо же! Даже командировочные выписали! Недурно! Поняв, что меня выпроваживают, я сказал:
— Разрешите вопрос, Карл Оттович?
Тот поморщился и хмуро произнёс:
— Задавайте!
— Что-то случилось с Николаем Александровичем? Я имею ввиду царского наследника.
Граббе, не переставая хмуриться, удивлённо на меня посмотрел:
— Вам что-то известно, господин Щербаков?
— Неизвестно, но я предполагаю, что Николай Александрович в Японии получил травму.
Помощник исправника с минуту меня разглядывал и наконец, с неохотой произнёс:
— Сообщили, что наследнику сумасшедший японский полицейский нанёс удар саблей по голове. К счастью, Николай Александрович остался жив.
«Ну, это вопрос сложный, К счастью! Скорее, к несчастью, Ники остался жив» — подумал я. Нет, ведь предупреждал же! Неужели Дурново с Мещеряковым не поставили царя в известность о возможном покушении на наследника в «Стране восходящего солнца»⁈ Нет, вряд ли чиновники проигнорировали предсказание. И наверняка Николай был предупреждён. Скорее всего, высокопоставленный мажорчик предупреждение проигнорировал, вот и получил саблей по голове. Хотя в нашем мире ума это ему не прибавило, скорее наоборот, посмотрим, как здесь обстоятельства сложатся.
Между тем недовольный помощник исправника продолжал:
— До наших обывателей сообщение о покушении на наследника ещё не дошло, а сверху уже прислали предписание не допускать волнений по этому поводу. Так что и вы, Алексей, не распространяйтесь об этом происшествии.
Вот в чём причина плохого настроения помощника исправника. Надо препятствовать выражению патриотических чувств у довольно состоятельной категории городских обывателей, а опыта такого нет. Хотел предложить кое-какие меры для выполнения данного предписания, но вовремя прикусил язык и пообещал молчать как рыба. Попрощавшись с Карлом Оттовичем, вместе с Гурьевым вышел из кабинета.
Оказавшись, на улице спросил:
— Ну что, Артемий Николаевич, будем собираться в дорогу? Кстати, вам, как лицу официальному придется вести переговоры со всякого рода чиновным людом. Надеюсь вам выдали соответствующий документик?
— Документик есть! — подтвердил мои догадки Артемий.
— Вот и чудесно! — весело произнёс я. — До Тюмени мы доберемся на пароходе нашей компании, благо он через день-два будет в Барнауле. А в Тюмени нам, пожалуй, нужно забронировать целый пассажирский вагон. Вот это и будет вашей главной задачей. Справитесь?
— А куда деваться. Отсюда дам телеграмму в тюменское управление полиции, думаю, препятствий в бронировании и аренде вагона не будет.
— Отлично, Артемий Николаевич, я на вас надеюсь.
Распрощавшись с Гурьевым, пошёл уговаривать Савватеевну. Та ехать сначала отказалась, но когда я сказал, что едем большим цыганским табором, и Екатерине Балашовой отводится в демонстрации полётов важная роль, то к процессу уговоров подключилась и Катька. Совместными усилиями нам удалось склонить упрямую ведунью к путешествию. И как я предвидел, тут же встал вопрос одежды. В чём ехать, по словам женщины, у них с Катькой было, а вот в чём рассекать по столице, тем более встречается с высокопоставленными особами, то такой одежды не было.
— Савватеевна, мы не завтра едем. Идите к нашему кутюрье Абраму Хайкину и срочно заказывайте. Обещайте, что за срочность я ему щедро заплачу.
— Но он разве сможет сшить одежду по современной столичной моде?
— Сможет! — уверенно заявил я. — Если это будет и не самый последний писк моды, то в его платьях вы будете выглядеть очень хорошо.
Савватеевна, после некоторого раздумья, со мной согласилась. Когда вопросы с дамской одеждой были решены, знахарка спросила, кого предстоит полечить, ведь не показ я её тащу с собой. Проницательная наша!
— Не на показ! — успокоил я Феодору Савватеевну. — Возможно, придётся подлечить самого государя-императора. У него проблема с почками, вроде как последствия перенапряжения после железнодорожной катастрофы, когда ему пришлось держать на плечах крышу вагона, чтобы его семейство спаслось. И наверняка придётся лечить великого князя Георгия Александровича, который умудрился где-то простыть и подхватить туберкулёз. Ну и возможно ещё и голову подправить наследнику.
— А у того-то, что с головой? — непочтительно осведомилась ведунья.
— Несчастный случай! Ему японский городовой саблей по голове засветил. Что с головой неизвестно, но шляпу насквозь прорубил. Вот из этих диагнозов и делай выводы, что брать для лечения. Главное приборчик свой волшебный не забудь. Георгия Александровича нужно вылечить обязательно, царя-батюшку — желательно, а с Николаем Александровичем как получится.
Слышавшая этот непочтительный трёп, Катька неуверенно хихикнула, а озадаченная ведунья лишь покивала головой.
— Да, вот ещё что! Вы о ранении наследника никому не говорите. Это тебя Катерина касается, а то растрезвонишь всему свету, а информация пока конфиденциальная, — выдал я умное слово.
— Я по твоему дура что ли⁈ — обиженно возмутилась Катька.
— Ну, дура — не дура, а предупредить я тебя должен. Мне самому господин помощник исправника запретил болтать об этом происшествии.
Уговорив ведунью, отправился к Глебовым. Нужно было решить, кто из господ изобретателей сможет поехать в столицу для демонстрации радиотелеграфа.
— Съездить в столицу конечно заманчиво, но ни я, ни Григорий Мстиславович поехать не сможем, — огорошил меня Сергей Петрович.
— А Виктор Черников? — с надеждой спросил я.
— Виктор, пожалуй, сможет, но у него с финансами туговато.
— Это не проблема. Деньги
