Эльфийский помещик - Amazerak

— И чем могу помочь господам полицейским? — сказал я, вытирая салфеткой рот и руки.

— Это касается Анастасии Гагариной. Вы знаете такую?

— Знаю. Что именно вас интересует?

— Нам известно, что вы общались с ней семнадцатого-восемнадцатого октября, когда приезжали сюда. Что именно вы с ней обсуждали?

— Дела обсуждали. А почему вас так волнует этот вопрос?

— Мы разыскиваем госпожу Гагарину и ищем любую информацию о её месте нахождения. Вам известно что-нибудь?

— Ничего не известно. А она что-то натворила?

— Видите ли, в чём дело. Даму, которая вам представилась, как Анастасия Гагарина, на самом деле зовут Татьяна Прозоровская. Она родом из Владимирского княжества и уже шесть лет разыскивается за убийство. Если вам что-нибудь известно о её месте нахождения, прошу сообщить нам.

Я пристально посмотрел на полицая. Придумывает, или правду говорит? Ничего не смог понять — его лицо было непроницаем.

Никогда в прошлой жизни мне не приходилось иметь дел с полицией, да и не было её у нас в таком виде, как сейчас. Былагородская стража, был сыскной приказ, но допрашивать аристократамогли лишь с разрешения князя или царя. А в вотчинах за соблюдением порядка обычно следили сами бояре. Чтобы ко мне в общественном месте пристали какие-то непонятные господа и начали дерзко вопросы задавать — такого я даже представить не мог. Я не знал, как с ними общаться, но чутьё подсказывало, что надо послать их на все четыре стороны и не связываться. А с Анастасией (или Татьяной?) сам поговорю и выясню, что она скрывает.

— Мне ничего не известно, господа, — сказал я.

— Зато нам кое-что известно. Вы помогли Прозоровской в драке с господином Кугушевым. Какие вы ведёте дела с подозреваемой? Отвечайте честно, господин Кривоносов. Речь идёт о преступнице. Если вы вздумаете её покрывать, это выйдет вам боком.

— Повторяю, господа, я не знаю, где находится Гагарина или Прозоровская, и мне некогда с вами вести беседу. Позвольте, я закончу трапезу. Один.

— Разумеется, не смею вас больше отвлекать, — Лешев поднялся и приподнял шляпу.

Полицейские вышли, но когда я спустя минут пять покинул заведение, увидел их на противоположной стороне улицы. Они следили за мной. Грузовик уже был готов к пути, Смирнов поднял давление в котле до нужного уровня, и мы сразу же тронулись в путь.

Я опасался, что полицейские увяжутся за мной, но за нами никто из города не выехал. И всё же меня сильно обеспокоил этот разговор. Гагариной, кто бы они ни была на самом деле, не стоило дальше оставаться в моём доме — для неё же опасно, в первую очередь. Ей придётся поселиться ещё где-то, возможно, прятаться в лесу. Но прежде она должна рассказать мне правду.

Даже злило, что Анастасия скрыла такие важные детали своей биографии, из-за которых меня самого могли ждать проблемы. И зачем, спрашивается? Как будто я в полицию сразу побежал бы. Ну убила она кого-то, что с того? Мне тоже не раз приходилось. Впрочем, она действительно могла стыдиться своего поступка, если совершила убийство исподтишка, подло, а не в честной драке. На неё не похоже, но кто знает, что человек сделал в юности?

Конечно, я сам не стал интересоваться прошлым Анастасии, считая, что каждый имеет право на свои секреты, но только не тогда, когда они могут создать проблемы окружающим.

Пыльная лента дороги уходила в леса. Нас на полном ходу обогнали два легковых паромобиля, обдав клубами пыли. Смирнов выругался, а я, занятый своими думами, даже внимания не обратил. Но когда за следующим поворотом мы обнаружили эти две машины стоящими по центру дороги, внутри что-то ёкнуло, и я приказал Сминову немедленно затормозить. Они явно не просто так здесь оказались. Поджидали нас зачем-то.

Я вылез из кабины и направился к машинам. И в этот момент двери распахнулись, и оттуда выскочили восемь вооружённых мужчин. У одного был пулемёт, у другого руки покрылись льдом, а перед ладонями в воздухе появились десятка два ледяных шипов.

Глава 18

— Господин Кривоносов? — спросил мужчина, перед которыми в воздухе зависли ледяные шипы.

— Он самый. С кем имею честь…

— Вы убили члена рода Венюковых. Вам вынесен смертный приговор.

Мужчина резко выкинул вперёд обе ладони, и в меня полетели все два десятка шипов. Загрохотали винтовки, застучал пулемёт длинной очередью.

Я заранее понял намерения этих людей и приготовился, поэтому энергетический щит мгновенно возник передо мной. Ледяные шипы ударились о преграду, разлетевшись сверкающими на солнце брызгами, десятки пуль застучали о светящееся полотно, выбивая искры. Увидев, что меня ничего не берёт, заклинатель швырнул один за другим ещё три пучка шипов.

Я стоял, закрывшись прозрачным щитом, ждал, пока у врага закончатся патроны и, и собирал в руках энергию для удара. Про смерть Венюкова мне рассказал Глинский, поэтому я уже знал, что родственники жаждут отомстить за убитого парня. Ничего удивительного в этом не было. Среди нашей аристократии кровная месть — дело обычное. Странно другое — Венюковы решили прикончить меня на чужой территории, хотя Глинский уверял, что они не сунут сюда нос.

Едва пулемёт прекратил строчить, я убрал защиту и ударил двумя мощными зарядами эрке. Оба угодили в плотно сгрудившихся стрелков. Вспышка — и на дороге остался только заклинатель, успевший закрыться ледяным барьером. Слева и справа от него зияли небольшие воронки, а вокруг валялись кровавые ошмётки.

Я ощутил истощение, но сил на повторное создание силового поля хватило. Прозрачная оболочка снова закрыла меня, защитив от шрапнели ледяных шипов. Я полез в карман брюк, стиснул в ладони лежащий там лунный уголь и вытянул силу.

Заклинатель понял, что со мной ему не справиться, и рванул в лес. Я — за ним. Мне помогла ветка, о которую противник споткнулся. Это не позволило ему далеко убежать. Он поднялся и помчался дальше, но оторваться от меня уже не мог. Его серый пиджак так и маячил среди листвы.

Я остановился, чтобы направить в спину врага сгусток энергии. Взрыв свалил заклинателя с ног. Я подошёл поближе. Маг был ещё жив, но его одежда порвалась, а на коже произвольно появлялась и исчезала наледь. Он полз, харкая кровью, словно до сих пор надеялся уйти. При недостаточной защите внутренние органы укреплены слабо, и от мощного удара могут превратиться в фарш, что, вероятно, и произошло.

В больницу, разумеется,