Время перемен - Владимир Владимирович Голубев
- Силуаша, братец! – шептал Карпухин, гладя мёртвое лицо своего друга и почти родича, — Как же ты так? Двадцать лет рядом, как же, а? Что же я твоей Агриппине-то скажу?
- Уж извини, Платон Абрамович, — утёр слезу Стацкевич, — Надо с плаца уходить. Большие мортиры теперь нас бомбят, никак нельзя здесь оставаться.
- Да-да, Алексей Фёдорович… — бригадир подхватил, ставшее таким лёгким тело священника, и пошёл назад к казарме.
- Запретить ходить без оглядки, — отрывисто говорил комендант, — Склады у нас, благо, подземные – не подорвут, казармы тоже крепкие. Жаль, не додумались и переходы под землёй прорыть. Ходить разрешить только бегом и сразу после обстрела. И, Пётр Дмитриевич, надо разведку готовить, выяснить, что это за мортиры по нам лупят…
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, губернатор Азовский, назначенный командующим армией, собранной в юго-восточных землях Российской империи, сидел над картой и думал. Что у него было? К Тамани подходили два полка, сформированных в Таврии, один из них гренадерский, у Разумовского на Кавказе один полк, но егерский. Больше регулярных войск нет. Но зато есть почти двадцать тысяч ополченцев из местных – отставных солдат, казаков и кабардинцев. В общем, силы с турками примерно равны.
Задачи понятны – самое малое, удержать османов на их позициях, не пустить басурман в новые русские земли, не дать им разорить города и села. Как же это сделать? Как? Ведь хотелось не только выполнить приказ, но и доказать, что и генералом он бы был способным и увольнение его из армии было несправедливым.
Пороху у турок не хватало, уж очень они рассчитывали на запасы Анапы и Новгородки, но они их не получили. Спасибо русским солдатам. Этот Лущилин – железный человек. Доктор Полоз статью про него в военно-медицинский сборник пишет – переломан весь, ни одного ребра целого не осталось, череп в двух местах пробит, серебряные пластинки вставили. А всё просится в бой, мстить за своих. А этот десятник Гешев! Коли не его подвиг, получили бы турки порох…
Подвоз новых войск и припасов затруднялся активностью русского флота, а через горы тащить их было очень тяжело, да и далеко. Артиллерия османов почти вся под Новгородкой. Как они по горной дороге довезли пушки и мортиры – самому интересно, надо будет потом разобраться. Значит, и порох турецкий почти весь там…
Так, если бы грузины сейчас подняли восстание и перерезали пути снабжения басурман, всё решилось бы само собой – оставшись без подвоза пороха, турки вынуждены бы были сдаться. Но грузинские князья просто валяли ваньку, не говоря ни да ни нет, явно надеясь присоединиться к победителю. И вера для них здесь никакого значения не имела.
Хотелось обозвать их предателями, но язык не поворачивался – сотни лет они провели под турками и персами, выживали только те, кто умел так маневрировать, да ещё и по наследству получая науку обмана… Вот те, что переехали в Россию, они уже совсем другие – увидев возможность жить по чести и вере, теперь русские грузины за это зубами готовы были цепляться. Но тем, что за горами, доверять точно не стоит.
Разумовский пишет про князя Абхазии и старшину горцев, дескать, они готовы взять на себя ответственность и ударить в тыл туркам. Только вот мало их совсем, не сдюжат они против османов. Но вот если… Хорошо, что не велел Разумовскому сразу пытаться снять осаду с Новгородки, сидят там турки плотно, коли их с трёх сторон ударить – русские войска, гарнизон и местные восставшие, там все басурмане и останутся.
Дальше по «старой турецкой тропе» можно будет атаковать Сухум-кале, а сил-то там у турок почти нет, из Грузии пока войска подтянут, много времени пройдёт. Здесь, надо надавить слегка, турки у Анапы собираться начнут, а потом Разумовский из Абхазии их сзади прижмёт.
Самое сложное, это всё точно спланировать и провести… Да, уж, идея есть, теперь только думать и думать…
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
Разгром турок в Абхазии и под Анапой был довольно шумным, только в плен попало более десяти тысяч человек. Кутузов показал себя отличным военачальником, способным проводить сложные операции, а Андрей Разумовский умело управлял настроениями горцев, и его идея о присоединении Абхазии в таком свете показалась вполне обоснованной. Граница с Мингрелией[11] по реке Ингури[12] была удобной, лезть дальше в грузинские княжества совсем не хотелось – и так лишнего брали.
Летом же была полностью снята осада Астрабада. Ага-Мохаммед-хан получил лихой пинок и вылетел из Мазендарана. Поражение сделало его характер ещё более скверным, но наши позиции в Иране только укрепились, а войска освободились для более важных дел.
Ситуация в Польше изменилась после заключения мира со Швецией. Фридрих-Вильгельм II понял, что его сидение около Данцига стало бессмысленным. Появившийся в заливе русский флот снял морскую блокаду порта, к тому же город был отлично укреплён, гарнизон был многочисленным и тренированным, а Штединг командовал очень умело. Риск, что русские смогут зажать армию Пруссии с двух сторон, стал велик, и осада была снята.
Силы Фридриха-Вильгельма теперь более активно начали действовать в Польше. Прибывший туда Вейсман, который всё же добился от меня позволения отбыть к войскам, решил не пытаться сойтись с армией, воспитанной ещё Фридрихом Великим, в генеральном сражении, осознавая, что у противника более чем трёхкратное превосходство в силах. Отто использовал своё преимущество в манёвренности и принялся кусать пруссаков за бока, не давая им покоя, но и не позволяя втянуть себя в значительное сражение.
Требовалось дождаться прихода подкреплений из России, да и Австрия начала восстанавливаться от турецкого удара, но пока никак нельзя было допустить, чтобы Пруссия переключил хотя бы часть своего внимания на её сла́бо укреплённую границу в Богемии – удара уже с другой стороны Империя могла и не пережить. Пока надо было просто тянуть время.
Штединг же вырвался из Данцига, как лев из клетки. Он серьёзно переживал за потерю контроля над Понятовским и просто рвал и метал, желая исправить свою ошибку. Генерал смог быстро найти короля Станислава и уже не отпускал его, повсюду таская за собой. Порядок в управлении Польшей быстро восстанавливался, люди стекались под королевские знамёна.
Не понять, что время начало работать против него, даже недалёкий прусский король не мог. Шведы уже вышли из игры, а вскоре Иосиф восстановит свои силы и снова обрушится на Силезию, войска Мекноба объединятся с армией Вейсмана, а русско-датский флот начнёт бомбардировать его порты.
