Не отступать и не сдаваться - Алим Онербекович Тыналин
Только теперь я уже понял его привычки. Он часто использует комбинацию правый в голову, потом левый в голову, потом правый хук в корпус, чтобы вынудить меня опустить руки и затем бьет левой. Снова в голову, мощно и со всей дури.
Но я уже раскусил его и ожидал этого удара. Я ухожу чуть в сторону и в свою очередь наношу ему отличный крюк в голову. Так, как и хотел, с полуразворота, вкладывая в удар вес всего тела.
Удар получился, что надо. Я почувствовал, как его челюсть дрогнула под моей перчаткой, а голова резко откинулась назад. Не удержав равновесия, Киселев развернулся от моего удара и упал назад.
Я тут же отошел в угол и наблюдал, как рефери ведет счет. На десятой секунде он поднял руки и замахал ими, объявляя о том, что мой противник не в силах подняться. Ну что же, вот и вторая победа.
Глава 21. Дерево причудливой формы
Второй бой порядком вымотал меня. Казалось бы, что там такого, всего-то два раунда по несколько минут. Разве за это время можно так измочалиться?
Но если учесть все то количество физических, душевных и умственных сил, которые каждый боец вкладывает в эти несколько минут, то сразу понятно, что они так предельно насыщены энергией, что ее хватило бы на несколько лет жизни обычного человека. Ладно, несколько лет я хватанул слишком много. Это скорее всего уровень боев за титул чемпиона мира.
Наши местечковые соревнования отнимали всего несколько недель или месяцев человеческой жизни. Тоже, честно говоря, немалый срок. Поэтому я и чувствовал себя выжатым, как лимон, будто бы таскал мешки с мукой последние три дня подряд, без передыха.
Я попрощался на ринге с Киселевым. Он сказал:
– Я еще не дрался с таким противником, как ты. Ты – это нечто невероятное.
Не знаю точно, что он хотел сказать этим. Наверное, не хватило слов, чтобы выразить досаду от своего поражения. Для этого он и возвысил меня.
– Ты очень достойный соперник, – ответил я. – Это был отличный поединок, спасибо.
Зрители и судьи тоже отметили, что наш бой был одним из самых зрелищных и интенсивных по накалу страстей. Мы задали очень высокий темп.
– Слушай, Рубцов, ты выступал на уровне настоящего профессионала, – сказал Худяков то ли с удивлением, то ли даже с некоторой завистью, когда я спустился с ринга. – Вы устроили нам прекрасное представление. Своим боем вы показали, что бокс – это действительно в первую очередь искусство.
Великие боги кулачных схваток! Ну что за пафос и восхваления. Не скрою, это было приятно, хотя я и чувствовал, что окружающие люди слишком превозносят наш поединок. Я хотел сказать, что бокс – это просто драка. Но драка по правилам. И в ней побеждает сильнейший. Вот и все. Но решил промолчать. Не хватало еще вступать в полемику с тренером по поводу того, что такое бокс.
– Совершенно верно говорите, – сказал я и ощупал майку. Моя одежда насквозь пропиталась потом. Одежду можно было выжимать, будто я упал в ней в реку. Надо поскорее переодеться, пока я не простыл. Сейчас холода, можно быстро простудиться. – Спасибо большое. Но сейчас я пойду в раздевалку. Устал, как собака.
– Конечно, конечно, – спохватился Худяков. – Пойдем скорее, я помогу тебе.
Он приобнял меня за плечи и отогнал сокурсников, подошедших ко мне целой толпой, чтобы выразить восхищение победой и пожать руку.
– Витя, это был очень хороший бой, – сказал один из них, щуплый парнишка в очках с толстыми линзами. – Я теперь тоже пойду в секцию бокса. Запишусь прямо с понедельника.
– Не откладывай задуманное до понедельника, – устало ответил я. – Действуй прямо сейчас. Вот Худяков, тренер «Орленка», зала, где я тоже тренируюсь, записывайся у него.
Часть учащихся действительно захотела записаться в секцию бокса. Я пожал руки остальным, выслушал их поздравления и увидел заместителя директора по учебной части. Он стоял неподалеку и снисходительно смотрел на мой маленький триумф. Когда я подошел к нему, он сказал с тонкой улыбкой:
– Поздравляю с победой, Рубцов. Анатолий Юрьевич сегодня должен присутствовать на совещании в министерстве, поэтому не смог приехать. Однако он искренне болеет за тебя.
Интересно, почему их поздравления выглядят так издевательски, будто они на самом деле желают мне проигрыша? Или это мне просто так кажется?
– Большое спасибо, – ответил я, не испытывая ни малейшего желания смотреть дальше на физиономию заместителя, с мелкими, как у хорька, чертами лица. – Надеюсь, завтра он будет присутствовать.
– Это уже всенепременно, – кивнул заместитель.
Я отправился было дальше, но затем, пройдя с десяток шагов, замер как вкопанный. В толпе зрителей, оказывается, была и Ольга. Только теперь она была не в первых рядах. И пришла сюда не одна, а со своим новым кавалером.
Высоченный старшекурсник приобнял девушку за плечи и с превосходством посмотрел на меня. Ну вот он, тот самый неловкий момент. Рано или поздно мы должны были столкнуться.
– Привет, Витя, – сказала девушка, неловко поведя плечами, будто стараясь убрать назойливые руки своего спутника. Хорошо, что он еще не схватил ее за симпатичную попку. О, я помнил эту выдающуюся часть тела Ольги и то, что она так и просится в ладонь. – Поздравляю с новой победой.
Я промолчал, глядя в глаза старшекурсника. Он тоже пристально смотрел на меня. Наверное, вспоминал, как они пинали меня втроем возле сараев.
– Ну что, ты неплохо выступил, – наконец снисходительно прогудел парень. Он казался теперь еще выше на фоне Ольги, девушки обычного среднего роста. – Я и не думал, что ты так хорошо дерешься. Наверное, один на один ты надрал бы мне задницу.
Затем он подумал и усмехнулся. Ну конечно, разве можно признаваться в своем поражении на глазах у своей девушки? Даже гипотетическом.
– Хотя нет, я все равно закопал бы тебя на ринге, – добавил он. – Вот, одной левой.
Он поднял руку и продемонстрировал мне огромную ручищу. Да, он и в самом деле здоровенный лось. Вот только слишком много задирается.
– Ну что ты такое говоришь, Сережа, – попыталась примирить нас Ольга, чувствуя, что дело потихоньку заходит слишком далеко. – У вас же совсем разные весовые категории.
– А для твоего Сережи это самое главное, – ответил я, пока здоровяк не успел ей ничего сказать. – Он привык нападать на людей поменьше и полегче себя. Да еще и в компании придурков-приятелей. В количестве
