Не отступать и не сдаваться. Том 4 (СИ) - Тыналин Алим

Глава 1. Просто пробежка

Выйдя из подъезда, я сразу побежал трусцой. Возле оградки, опоясывающей нашу многоэтажку, стояла соседка баба Варя, выгуливала болонку Сапфиру.

— Что, уже побежал, Витя? — спросила она, подняв воротник плаща и спасаясь от мокрого ветра. — В такую рань, в такую рань! А погода какая ужасная!

Да, сейчас рано, всего пять утра. На улице полумрак. Погода, как верно подмечено, мерзкая, моросит еле заметный дождик. Холодный ветер треплет волосы, пытается сорвать куртку и шапку. Осень все-таки, никуда не денешься.

В такую погоду лучше не выглядывать носа из дома. Сапфира недовольно морщит нос, рычит на меня. Ах ты, неблагодарная, а я тебя недавно угощал колбасой.

— Доброе утро, — ответил я и на ходу пожал плечами. — Ничего не поделаешь, баба Варя, у меня режим. Хочешь, не хочешь, надо бегать.

Соседка кивнула, потянула собачку за поводок.

— Тихо, Сапфира, тихо. Ну, давай, правильно, Витя, занимайся!

Ну да, а что мне остается. Тренировки, усиленные тренировки. День за днем, без перерыва. Так и не заметил, как пролетело лето, наступила осень.

Я выбежал со двора, помчался по улице к скверу. Холод быстро отступал. Мысли привычно настроились на внутренний мир. На воспоминания. Пока что, за неимением новых событий, вспоминалось то, что уже произошло.

После возвращения из Мадрида с золотой медалью в кармане на меня посыпался дождь наград. Квартиру нам уже выдали, поэтому это достижение пока трогать не стали. Туманно пообещали в ближайшем будущем поменять на другую, поширше и просторней.

Зато машину сменили. Взамен моего верного «Москвича» выдали новенькую «Волгу» ГАЗ-24. Меня, не такого уж и заядлого автомобилиста, вполне устраивал и предыдущий пузатый железный конек, но дареному коню в зубы не смотрят.

Цвет был черный, престижный, соседи, сидящие у подъезда на лавочке, ахнули, когда я приехал на машине домой.

— Какой же ты теперь важный стал, Витенька, — говорила тетя Галя, когда я заезжал за ней на «Волге». — Все думают, что ты шофер какого-то высокого начальника и переполошились. А я говорю, это же Витя Рубцов наш, чемпион по боксу. Только тогда наши все тебя узнали и успокоились.

Да, машина вышла, даже, пожалуй, слишком заметная. Многие и в самом деле принимали меня за шофера. Физиономия-то у меня ведь осталась прежняя, безусая да юная. Поэтому я ездил на ней только по надобности, когда уж совсем нельзя было обойтись без колес. На рынок там за продуктами или за город.

Впрочем, даже и в таком пешеходном, виде меня частенько узнавали на улице. Особенно мужики. Спасибо достопамятной фотографии с быками. Я вышел там крупным планом, с поднятыми кулаками. На половину газетной страницы.

Потом и цветная вышла в журнале «Спортивная жизнь». Лицо примелькались, я стал нечто вроде супер, правда, небольшого калибра. Не сравнить со звездами соцсетей двадцать первого века. Хотя имя мое было на слуху.

Тогда же, через две недели после возвращения, меня наградили в Кремле на приеме у Первого секретаря ЦК КПСС. Обычно победителей такого уровня поощряли председатель Спорткомитета или министр, но здесь все вышло по-другому.

Глава страны не забыл про меня. Очень уж хотелось ему посмотреть на того самого боксера, кто поехал в Испанию драться с людьми, а в итоге дрался с быками. Правда, нельзя сказать, что все это торжество было организовано только ради меня.

Нет, конечно. Память у генсека была хорошая, он помнил и других спортсменов, которые недавно прославили нашу страну на чемпионатах мира. С каждым хотел поговорить, поздравить и расцеловались. Некоторые тоже отличились и запомнились ему своими достижениями, как, например, конькобежец, выступавший со сломанной ногой.

Встреча прошла торжественно и в то же время по-деловому. Без лишней помпезности. В одном из кремлевских дворцов, специально приспособленных для такого рода приемов. Нас предупредили перед этим, что нужно прибыть в новенькой парадной форме, чистым и сверкающим.

Выдали инструкцию, как себя вести, в которой регламентировались все детали. Чуть ли не до того, сколько раз дышать и моргать в течение минуты. Помимо нас, боксеров, пригласили еще и представителей других видов спорта: борцы, штангисты, конькобежцы, пловцы. Всех уж и не упомнишь.

Началась встреча с выступления Главного. Длилось оно с полчаса. В своей пространной речи генсек рассказал о спортивных достижениях нашей державы, сравнил их по значимости с ядерными и космическими. Призвал всех нас еще усерднее трудиться на ниве спорта, чтобы красный серпасто-молоткастый флаг все чаще вздымался вверх и советский гимн все громче звучал во Дворцах спорта по всему миру.

Я тем временем поглядывал на других спортсменов, среди которых узнал некоторых легендарных, знакомых мне еще с прошлой жизни. Кроме того, в зале присутствовали и представители Спорткомитета, спортивных федераций самых разных видов спорта.

После генсека выступили еще двое ответственных лиц, среди них куратор ЦК по спорту и председатель Спорткомитета. Эти уже говорили поменьше.

Пока они расписались, я оглядел зал. Огромный, торжественный. Высоченные потолки. Окна здоровенные, через них спокойно проехал бы грузовик. Всюду ковры, мрамор. Чистота абсолютная и стерильнейшая, даже грешно стоять на таких чистых полах и сидеть на таких безупречных сиденьях.

Потом состоялась церемония награждения. Как и другие приглашенные спортсмены, я получил орден «Знак Почета». Мастера спорта международного класса я уже получил до этого, через три дня после возвращения из Испании, из рук вот этого самого председателя Спорткомитета.

Поговаривали, что могут вручить и Заслуженного мастера спорта, но затем что-то все застопорилось и я получил только МСМК. Почему-то я полагал, что здесь не обошлось без участия моих злопыхателей в Спорткомитете.

Ладно, бог с ним, а сейчас нас поздравлял генсек, причем каждого усиленно целовал в губы. Левая щека, правая, потом в губы. Вот же засада, а я и совсем забыл, что этот деятель так любил лобызаться с людьми.

В истории я не очень силен, если только это не история бокса, а вот сейчас, глядя как генсек страстно целует всех, и мужчин и женщин, сразу вспомнил, что это было отличительной чертой этого правителя. Гребаным символом эпохи.

Поскольку меня могли вызвать на церемонию вручения в любой момент, я нервно огляделся. Не очень хочется, чтобы меня взасос целовал какой-то старик, хоть он и является самым могущественным человеком в стране и относится ко мне крайне доброжелательно. Что бы такое сделать, дабы избежать противной процедуры?

Я помню, как успел заметить недалеко возле трибуны, среди других спортивных трофеев наградную позолоченную статуэтку в виде боксерских перчаток, привезенную нами из Мадрида. Это был не особо ценный подарок, обычный сувенир, его вручали всем участникам соревнований.

Вот и сейчас вместе с другими призами привезли сюда, для создания торжественной обстановки. Кажется, я знаю, как его использовать, решил я и тут же услышал:

— Для церемонии награждения приглашается Рубцов Виктор Анатольевич, золотой призер чемпионата Европы и Союза Советских Социалистических республик. А также его тренер Худяков Игорь Николаевич.

Да, мой тренер также был здесь, потому что и его тоже осыпали дождем наград. Мы подскочили с мест, как ужаленные и быстро, но четко направились к трибунам, возле которых нас ждал довольный властелин нашей страны. По дороге я успел ловким незаметным движением выцепить наградную статуэтку.

Рядом с генсеком стояли другие члены правительства, помощники, а еще журналисты, фотографы и кинооператоры. Все аплодировали.

— Молодец, боксер! — сказал генсек, шевеля до невозможности густыми и волосатыми бровями. — Защитил честь страны на чужбине.

Некоторым он сам крепил награду к груди, но теперь с этим справился его помощник. Он быстро и изящно прицепил мне орден, вручил бумаги, которые я не успел разглядеть и отошел в сторону.