Гагарин (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич
Академик, точнее — член-кор, получивший заветный статус скорее благодаря должности, чем по реальным научным достижениям, затрясся от обиды.
— Всё! Всё до копеечки! Правительство, все производственные министерства и госкомитеты, все крупнейшие госпредприятия, правительства республик и автономных республик, объединены в единую сеть! В каждом стоит ЭВМ «роботрон». Впервые в мире процесс управления экономикой автоматизирован на высочайшем техническом уровне! Юрий Алексеевич, обижаете!
Вот, это ровно то, о чём думал Гагарин, выбравшись из салона белой «Волги ГАЗ-3102» на ступени института. Котов стремится дать инструмент и умыть руки, дальше — ядрись оно конём.
— Заказать и установить очень много импортного оборудования, а налаживали его приглашённые специалисты из ГДР, дорогого стоит. Дорогого в деньгах. Но вы, Анатолий Иванович, задание до конца прочли? Почему установка ЭВМ и сетевого оборудования поручена вам как головной организации проекта, а не Министерству связи? Вижу — не знаете, а я отвечу. От вас ждали научного подхода. Да, чёрт побери, надеялись, что поступите как Келдыш, если не по его уровню таланта, так хоть по постановке задач — довести дело до конца!
Котов начал заводиться.
— Дело! Доведено! До конца! Сеть работает. Коммуникация отлажена. Управление действует. Что вам, Юрий Алексеевич, от меня ещё нужно?
Космонавт захлопнул папку, оставив на столе только один листик с очень коротким текстом — письмом от Госкомитета по науке и технике в АН СССР. На себя образца шестидесятых годов с лучезарной улыбкой он не походил ничуть. Теперь это был трёпаный жизнью, но не согнутый ей человек.
— Нужен расчёт: сколько времени и денег нужно, чтобы снести под корень вашу халтуру и поставить на том же роботроновском оборудовании нормальную систему автоматизации управления народным хозяйством. Я уже позаботился, сегодня утром на стол премьеру легло на подпись распоряжение правительства. Государственная приёмка комплекса «Русь» отложена, передача практических распоряжений по ней запрещена. Эксплуатация допускается только в пилотном режиме — для точной формулировки недостатков, хоть это излишне, порочен базовый принцип. Жаль, что вы его не поняли.
— Что же это за принцип?
Температура в голосе Котова упала намного ниже ноля. Казалось, сейчас углекислота вокруг него начнёт замерзать и падать кристалликами на столешницу.
— Читайте материалы последнего съезда КПСС и майского Пленума ЦК, дорогой товарищ коммунист, где чёрным по белому закреплено положение об укреплении социалистической рыночной экономики. С исправлением недостатков, неизбежно допущенных правительством при Косыгине, поскольку впервые в мире принципы рынка внедрялись в социалистическом государстве такого масштаба. А что вы натворили? Сделали клон сети электронно-вычислительных машин, разработанной для Министерства обороны, только в меню «целеуказание» заменили «разнести Нью-Йорк к едреням» на «увеличить удои молока». Что, до сих пор не улавливаете разницу? Эх, товарищ академик… В вооружённых силах задача доводится до исполнения, выделяются средства для достижения результата, и все. Подчинённый обязан выполнить приказ любой ценой, даже положив весь вверенный личный состав и собственную жизнь. Вы же когда-то служили в армии, что, забыли?
— Я воевал в Великую Отечественную, в отличие от… — взвизгнул Котов, но осёкся, вспомнив, что перед ним сидит слегка не тот человек, перед которым разумно качать права.
Гагарин сделал вид, что не заметил хамского выпада, и продолжил гнуть своё.
— Представим АвтоВАЗ, выполнивший «боевую задачу» закрыть годовой план по поставкам легковых машин населению и на нужды государства ценой массовой гибели рабочих и полного износа основных фондов. Ваши алгоритмы — это не просто откат от рыночной экономики к командно-административной. Я бы сказал — к сталинской штурмовщине. Вы, товарищ Котов, хотите превратить СССР в новый ГУЛАГ, только цифровой? Не выйдет.
И только сейчас до математика дошло. Член-кор вытер пот платочком со лба и плеши. Выключил ревущее азербайджанское турбо-чудовище, наверно, ему стало слишком холодно.
— Что же делать… Конкретно?
— Начать с того, что нужно было делать с самого начала — пригласить профильных специалистов из той же Академии наук, из отраслевых институтов, Плехановского университета. Прорисовать модель управления, где каждый низовой субъект народнохозяйственной деятельности имеет право на разумную инициативу, участвовать в выработке решений по номенклатуре выпускаемой продукции, объёму капиталовложений, ценообразованию товаров, выбору поставщиков сырья и контрагентов для сбыта. Пока что «Русь» повторяет командную систему Совета Народных Комиссаров. Только вместо печатания циркуляров дешёвыми машинистками на окладе в девяносто рублей и рассылки их по адресатам с почтовыми марками за одну копейку стоят дорогущие немецкие электронные машины, на обслуживание которых Советскому Союзу не хватает тысячи специалистов, а подумать раньше об их подготовке не сподобились. Выражаясь языком тридцать седьмого года, который сквозит буквально из каждой строчки программного кода, вы — вредитель, Анатолий Иванович. Наконец, вспомните историю Руси, раз уж так назван комплекс. Новгородское и Псковское вече существовали куда дольше абсолютизма Екатерины Второй. До первого сентября, а лучше — раньше, жду от вас служебную записку с соображениями. Иначе буду рекомендовать Центральному Комитету принимать организационные решения.
— Так июль… Период отпусков! — взмолился Котов.
— Экономика не знает каникул. Я вам шпаргалку накидал, — он указал пальцем на машинописный листик. — Отдайте секретарю, чтоб зарегистрировала входящим номером. Времени нет, вы не в конце, а в начале пути, хоть сроки все вышли. Всего доброго, Анатолий Иванович.
— До свиданья, Юрий Алексеевич…
Выписав фитиль недоакадемику, Гагарин поехал к себе на Старую площадь, где имел кабинет в качестве члена ЦК КПСС. В Политбюро просил себя не включать, не растрачивая времени на участие в обсуждении вопросов, не входящих в первоочередную сферу интересов, но весьма часто приглашался на заседания, где делал доклад, а порой и держал ответ за науку и технику.
Сравнительно поздно получив высшее образование, а вскоре после этого высший партийный пост, Гагарин очень долго имел к науке только самое опосредованное отношение, лишь в сорок три защитил диссертацию, став кандидатом технических наук, и только сейчас выходил на защиту докторской. Что греха таить — не без помощи коллег в военно-космической отрасли, потому как главе Госкомитета по науке и технике неловко строить профессоров и академиков, самому оставаясь лишь кандидатом в науку. Тем более времени, как всегда, решительно не хватало. Все надежды Аллы, что после окончания двух сроков на посту генсека его жизнь станет спокойнее, соответственно — жизнь их обоих, разбились в пыль. Для этого нужно не скипетр Генерального отложить, а перестать быть Гагариным.
А уж нянчить внуков… Что Андрюха захочет в лётчики, понятно было. Но мог бы и жениться, если не во время училища, то хотя бы за год жизни в Звёздном нашёл бы кого. Не все двадцать четыре часа проводить в центрифуге.
Что же касается Ксюши, девочка болела космосом, как только научилась понимать, что такое космос и какую роль в полётах туда сыграл любимый папка. Откопала в сокровищнице семьи зайца, летавшего на орбиту двенадцатого апреля шестьдесят первого, и никогда с ним не расставалась.
Юрий Алексеевич знал, что девочка рано или поздно запросится в черноту и в невесомость. Что на смену грубому хрущёвскому «запердолим бабу в космос» придёт научно-обоснованная концепция включения женщин в экипажи пилотируемых станций. Отбросив всякую пошлость про секс на орбите, нужно признать: годичное пребывание маленькой мужской шайки в нескольких десятках кубических метров пространства на психику давит. Контактная и доброжелательная женщина своим присутствием, пусть всего на две-три недели краткосрочной миссии, очень здорово оздоровит микроклимат. Когда Ксюша с отличием закончила мед и запросилась в интернатуру в госпиталь ВВС, Алла с облегчением вздохнула: хоть та выбрала «правильную» профессию и не рвётся в небеса. А папа знал, что дочь сделала шаг на пути к Звёздному и Байконуру по извилистому пути, это для пацана он прямой, девочке доступны лишь обходные тропы.
