Рысюхин, 12 градусов хватит? - Котус
Когда я услышал про «брать за ноги и помахивать» меня аж передёрнуло, а заметившие это женщины рассмеялись.
До скорого уже ужина решил заняться документами, но неожиданно ко мне зашла Ульяна. Она уже довольно давно согласилась взять на себя часть семейного дела, связанную с приготовлением и продажей еды, а заодно с гостиницами. До сих пор она по большей части вникала в работу, понемногу перенимая обязанности у Егора Фомича, а сейчас подошла пора открывать новую корчму в посёлке около имения, который мы называем Рысюхино, оставив наименование Дубовый Лог для усадьбы и форта над входом на изнанку. Здание построили, мебель и посуду завезли, даже продукты длительного хранения купили, осталось нанять персонал и можно было открываться. Вот по этому поводу Ульяна ко мне и пришла, спросить, кого я планирую нанять.
— Уля, радость моя! Согласись, было бы несправедливо заставлять кого-то отвечать за чужие поступки и решения?
— Да, но…
— Именно ты, как главная по этому направлению семейного дела, отвечаешь за него. В том числе — и за наёмный персонал. Стало быть, и нанимать людей должна именно ты, чтобы потом не оказалось, что вынуждена отвечать за чужие ошибки.
— Но я этим никогда не занималась!
— Я тоже недавно начал. Конечно, я тебе помогу, подскажу, если нужно — посоветую, но окончательно решение принимать будешь именно и только ты. И оговаривать с людьми условия, и сообщать о найме будешь тоже ты. Не потому, что мне лень, или я хочу тебя помучить — нет. Просто только в этом случае они сразу будут воспринимать тебя как начальницу. Иначе — станут считать тебя просто одной из управляющих, такой же, как остальные. Да, ещё и женой, но не самой главной, а всего лишь посредником.
— Не думала об этом с такой стороны…
Я тоже не думал — это всё дедовы подсказки. Причём он всё это длинно и подробно аргументировал, ссылаясь на психологию и ещё кучу всего. Звучало убедительно и правдоподобно, так что я решил попробовать, в любом случае, хуже от этого не будет. Так и просидели до ужина, обсуждая различных кандидатов на роль держателя корчмы и повара туда же.
После еды я спросил только, хватает ли Маше молока и собирается ли она сама кормить малыша, или кроме няньки нужно нанять ещё и кормилицу, только это и только для того, чтобы знать, кого искать! Но мой вопрос как-то незаметно и очень быстро, не дав нужного мне ответа, перерос в дискуссию о том, как стоит кормить ребёнка — строго по часам или по требованию. Причём я уже минут через десять потерял нить их рассуждений, а ещё чуть позже перестал различать, кто какую точку зрения отстаивает. Так что махнул на это рукой и ушёл в кабинет, чтобы наконец всё же добраться до злополучных бумаг.
Ночью Ульяна пришла спать ко мне, правда — только спать. Она всё ещё боялась беременности и родов, но и не хотела спать одна. Думал, что окажется слишком сложно уснуть рядом с тёплой и мягкой женщиной — своей женщиной! — но нет, нервное напряжение сказалось, или другие причины, но я отключился чуть позже жены.
Утром я поймал Машу наедине и, потребовав отвечать только «да» или «нет», выяснил, что кормилица нам пока что не нужна. Затем предложил сиделке довезти её до больницы, на что женщина с радостью согласилась, немного поломавшись для приличия. И сразу после завтрака мы выехали в Смолевичи. Сидя в кабине, она погладила обивку, подержала руку у решётки вентиляции и, вздохнув, сказала:
— Так можно и ездить. Это не то, что на нашей телеге трястись!
— На вашей — это личной, или?..
— Я про ту, что приписана к больнице для выездов по деревням.
— Надеюсь, про телегу вы иносказательно? Имея в виду коляску или бричку?
— Если бы! В бричку нет возможности уложить пациента, если придётся срочно забирать в больницу. Сидячего ещё можно пристроить, хоть и не всякого, а вот с лежачим — без вариантов. Коляска же и вовсе двухместная, это фельдшеру придётся заодно и кучера изображать, пациента же даже посадить некуда. Так что — берём носилки, кладём в телегу, садимся сверху и едем.
Сиделка вздохнула.
— Если летом, и погода хорошая, то ещё куда ни шло, только время терять и пыли наглотаешься, а если холодно и дождь — пока туда доедешь, уже себя чувствуешь колодой, а при мысли, что ещё обратно ехать… — она передёрнула плечами. Потом продолжила: — Извините, ваша милость, я не должна была досаждать вам…
— Наоборот, я вам благодарен! Вы помогли мне решить один вопрос, который волновал меня в последнее время.
Я на самом деле думал, как отблагодарить врачей за сына. Просто дать денег — это не вариант для меня, такое допустимо для мелкого лавочника, ну, пусть среднего пошиба, край — для купца, но не крупного. Нет, конечно, они и от меня возьмут, и будут довольны, но пресловутое общественное мнение… А вот сделать автофургон наподобие этого и оборудовать его для выезда врачей…
«Сделать и подарить больнице „Скорую“? Это ты здорово придумал, и, главное, логичное продолжение тому, что городу пожарку задарил».
«В смысле — скорую? Скорую что?»
«Тьфу ты. Скорая медицинская помощь, служба такая. И в ней — специально оборудованные автомобили».
«И ты знаешь, как они оснащены и оборудованы?»
«Не в подробностях, конечно, но — да, знаю. И сам на них не раз катался, в качестве пациента. Так что сделаем в лучшем виде, на уровне выше мировых стандартов! Которых пока и не существует, похоже. Хотя, если склероз не изменяет, у нас не то в Нью-Йорке, не то в Германии где-то первые кареты аналогичного назначения появились ещё до Первой мировой. То есть, у вас, если по аналогии брать, уже лет десять должны бегать. Хорошо бы, кстати, найти об этом информацию и сослаться на неё, как на источник вдохновения».
В Смолевичах я поехал домой — там работы хватало тоже, вот и решил заночевать в своём старом семейном доме, чтобы завтра с утра ехать в Минск, регистрировать сына и сдаваться в лабораторию. Разумеется, сразу же связался с женой. Она собиралась кормить малыша,
