Десятое Блаженство - Валерий Петрович Большаков
Пентагон исправно выделял миллионы на его проект, открывавший «маленькую зеленую дверь в стене». Только кто сказал дуболомам в погонах, что за нею распахнется бета-пространство?
«Раски» тоненько хихикнул в манере Табаки, наслаждаясь великолепным чувством превосходства.
Что ему делать в «Бете»? Оправдываться перед Шелепиным, надеясь на прощение? Не-ет, товарищи! Он махнет сразу в «Гамму»! Ах, это невозможно? Да что вы говорите⁈
— А вот я смогу! — выдавил Браилов, хихикая и ежась.
Что-то разнервничался он сегодня… Понятно, прямой переход через два локальных барьера подряд! Но тем более ему надлежит быть спокойну, выдержану и всегда готову…
Михаил прыснул и рассмеялся — злое торжество переполнило его. Наконец-то он сравняется с Михой — и превзойдет зазнайку!
Ретранслятор опоясался зелеными огнями, пронесся негромкий гудок.
— Пора! — выдохнул Браилов.
Зябкое чувство неуверенности овладело им, холодный страх облепил душу.
— Пора! — яростно зарычал Михаил, и просеменил к дверям, запирая тяжелые створки наглухо.
Пытаясь успокоиться, он переоделся в походное, и начал следить за рабочими экранами пульта, где переполнялись голубым столбики индикаторов — энергоприемники копили мегаватты.
Браилов откинул голову на валик, релаксируя через «не могу»…
…Никто толком не знает, почему вообще сопредельные пространства схожи, как близнецы. Однако, еще загадочнее причины их отличий. Отчего три одинаковых человечества идут разными путями?
Притягивать сюда бредятину о Гомеостазисе Мироздания недопустимо, как и фантазии Эверетта — не может поведение каких-то, там, людишек влиять на судьбы Вселенной! Капризы народных масс — это настолько мелко и незначительно, что… Хм…
Михаил задумался. С другой стороны, нельзя отвергать эффект наблюдателя. Идет эксперимент, всё нормально, и тут любопытный ученый решает измерить какой-нибудь, там, импульс или степень поляризации. И всё! Микромир реагирует настолько резко, что все расчеты кувырком!
«К черту микро! — отмахнулся Браилов. — Мне макро подавай!»
Да, одна идея, засевшая в нем еще в первые месяцы бытия в «Альфе», нынче доминировала в сознании. Повторить фокус с «попадосом», как Гарин в шутку называл свое перемещение из будущего в прошлое!
Конечно, машины времени под рукой нет, да и не надо. Зато есть «Гамма», девственный мир, о будущем которого столько понарассказал его занудный «двойник», «альфа-версия» Гарина!
СССР в «гамма-пространстве» уже нет, распался, но есть Российская Федерация…
Михаил медленно покачал головой. Пожалуй, нет… Ельцин развалил и Советский Союз, и Россию. И что ему теперь, двадцать лет подряд бодаться с либералами? На фиг, на фиг…
Лучше остаться здесь. В «Гамме» Америкой рулит Клинтон, и почему бы не стать полезным старине Билли?
Браилов замер, следя, как вытягивается голубая полоска крайнего накопителя. Семьдесят процентов… Семьдесят пять…
«Ничего у него не выйдет!»
Между ним и Гариным фундаментальная разность — тот Михаил привлекает к себе людей, влюбляя женщин, дружа с мужчинами, спасая ближних и дальних от смерти, страданий или несправедливости.
А он? А он закоренелый индивидуй, люди ему только мешают…
«Одиночка в пустыне, — криво усмехнулся Браилов. — Скольких я бросил в последнюю пятилетку? Инку… Ленку… Юльку… Дениску… Да и фиг с ними, со всеми… Пассажиру, не отягощенному чемоданами, веселей шагается!»
Вспыхнули три большие зеленые лампы, по блоку пронесся мелодичный звон.
«Готовность раз…»
Сдерживая дыхание, Михаил набрал программу перехода из «Альфы» в «Гамму».
Переброску лучше всего затевать с пространственной компонентой, так, чтобы энергосфера раскрылась не на том же самом месте, а подальности — за городом, где безлюдно, а дорога рядом. Темно, конечно, но скоро взойдет луна…
«Всё у меня продумано!» — самому себе похвастался «попаданец».
География сопредельных пространств идентична, старое шоссе проложено и в «Альфе», и в «Бете», и в «Гамме». Правда, с переносом энергосферы — затык, но нашелся обходной путь.
Время в Сопределье синхронизировано до секунды — все три Земли согласно вращаются вокруг оси, занимают одно и то же место на орбите, неспешно оборачиваясь вокруг Солнца…
Стоит только чуть-чуть сбить настройку, и планета «уйдет из-под ног», а точка выхода окажется за десятки километров от точки входа. Перестав дышать, Браилов сместил временную компоненту ровно на одну секунду.
Отмерев, он подхватил рюкзак, и бросился к гамма-ретранслятору. Минутная готовность!
Забраться в «клетку», присесть на корточки, ухватиться за поручни, крепко зажмурить глаза…
В сознании всплыл кадр из «Терминатора» — отмерцала энергосфера, и голый Шварценеггер медленно разгибается…
«Ну, как-нибудь обойдемся без стриптиза…»
Вспышка пробилась сквозь сомкнутые веки. Михаила будто закружило в горячем вихре — и бысть тьма.
* * *
Энергетическая сфера лопнула бесшумно, как мыльный пузырь. Браилов мягко приземлился на песок, и распрямился, вставая.
— С прибытием, попаданец! — хрипло поздравил он себя.
Порывами дул ветер, уж больно свежий для пустынных мест.
«Темно как… Наверное, месяц за тучкой…»
Михаил поднял голову. Ясную ночную черноту усыпали звезды, а вот луны не было. Зато через весь небосвод, от края до края, тянулась ровная белесая полоса.
Это не могло быть облаком, уж больно идеален обрез, а вдоль всей колоссальной, слабо опалесцирующей небесной ленты, зоркий глаз замечал массу равнобежных черт, похожих на канавки у грампластинки.
«Как кольца Сатурна…» — мелькнуло в голове.
Дохнуло холодом, ветер донес колючую влагу, и на пустыню обрушился дождь. Засверкали молнии, их вздрагивающий синий накал высветил в отдалении гигантские купола, то крутые, то пологие, простроченные вдоль и поперек тускло желтеющими окнами.
— Это не «Гамма»! — сипло выдавил Браилов.
Ревущий ветер ударил, бросая человека на колени. В лицо вколачивались крупные капли, словно пули на излете, острые камешки царапали щеки.
Михаил, задыхаясь, отплевываясь, развернулся на четвереньках, становясь спиною к бешеному, ураганному напору, и стихия тут же завернула и куртку, и футболку, жаля песчинками согбенную спину.
— Где я? — заскулил «попаданец», но буря разметала слабый голос.
С шипеньем ударила молния, сотрясая землю громовыми раскатами. В ослепительном бледно-фиолетовом сиянии Браилов заметил странную шестиногую ящерицу, величиной с собаку, отсвечивавшую влажной блестящей шкурой, однако сил пугаться или поражаться не было.
Дрожа и всхлипывая, он приник к мокрому песку, вжимая горящее лицо в сложенные руки.
«Доколе… — тяжко ворочалось в мыслях. — Доколе…»
Хляби иссякли, и ветер стих. На щеку упала морозящая снежинка. Михаил беспокойно заворочался, встал на карачки, поднялся с колен. Стряхивая с себя приставший песок и снежные хлопья, заковылял, шатаясь, к куполам.
— Хотите, чтобы я сдох? — выталкивал он, колотясь от холода. — А фиг вам! Сами сдохните! А я буду, буду жить!
Глава 12
