Император Пограничья 5 - Евгений И. Астахов
К концу недели я лично наблюдал результаты нашей работы. Проходя мимо «Большелапоффа и сыновей», я увидел зияющие пустотой витрины. Магазин, ещё месяц назад работающий хоть как-то, превратился в унылое заброшенное место, окружённое аурой неудачи и краха.
— Банк начал процедуру взыскания, — сообщил мне Коршунов во время нашей следующей встречи. — После нашей схему с Сумеречником Онуфрий не смог внести очередной платёж. Пытался продать свой дом, но никто не предложил и половины реальной стоимости. Все боятся конфискации имущества по делу о мошенничестве.
Я отпил кофе и поморщился. Напиток ожидаемо оказался горьким. Прямо как и судьба, постигшая купца.
— Во времена моих предков предателям и заговорщикам рубили головы прямо на площади, — заметил я, отставляя кружку с отваром. — Теперь же приходится двигаться окольными путями, но результат тот же — справедливое возмездие.
Коршунов усмехнулся, в его глазах блеснул азарт старого вояки.
— Война прямая и тайная отличаются лишь инструментами, Прохор Игнатич, — ответил он, потирая ногу под столом. — Когда я командовал разведкой, мы тоже использовали различные закулисные манёвры. Не потому, что боялись прямого столкновения, а потому что так было эффективнее. Меньше жертв, больше результата.
Я кивнул, принимая его довод. В моём прошлом мире всё решалось проще: открытый вызов, честный поединок, ясный исход. Здесь же приходилось играть по иным правилам.
Вскоре операция достигла кульминации. Банк конфисковал имущество Большелапоффа, и я через подставных лиц выкупил магазин и склад за треть их реальной стоимости. Коршунов доложил, что наши агенты заметили подозрительную активность в доме купца — он явно готовился к бегству.
— Просто как прошлый раз, — усмехнулся Родион, передавая мне документы на новоприобретённую недвижимость. — В Нижнем Новгороде он тоже сбежал ночью, оставив кредиторов с носом. Но повтороно ему повернуть этот фортель не удастся.
В ту же ночь Коршунов позвонил снова:
— Мышеловка захлопнулась. Сыскной приказ взял его с поличным на Восточных воротах. При нём нашли сорок золотых рублей и фальшивые документы на имя Анатолия Кривошеина. Как вам такой финал истории?
Я смотрел на ночной Сергиев Посад из окна нашего представительства. Город спал, не подозревая о драме, разыгравшейся на его окраине.
— Достойное завершение, — ответил я, — но расплата — это лишь начало. Мы не просто мстили за прошлое, мы закладывали основы для будущего. Это магазин станет ещё одной опорной точкой для Угрюма.
Положив магофон, я подумал о Нижнем Новгороде, где остались обманутые Онуфрием-Остапом многочисленные люди. Стало бы им легче, узнай они, что этот мерзавец получил по заслугам?.. Возможно.
Как я и говорил: «Торговая война — это всё равно война, а войны я не проигрываю». Никогда.
Судьба Большелапоффа послужит предупреждением для тех, кто считает возможным безнаказанно действовать против меня и моих людей. В этом мире, полном интриг и тёмных секретов, приходится осваивать новые методы войны. Но цель остаётся прежней — победа, абсолютная и безоговорочная.
Заполняющие сейчас улицы городов люди не понимают. Подлинный враг не предложит капитуляцию, не ответит на крик о пощаде. Он придёт, чтобы забрать души, уничтожить людей всех без исключения.
Но когда он придёт, я буду готов.
И первый отголосок грядущей бури — Гон. В самом этом явлении мне виделось много неясного. В моё время это была просто волна Бездушных. Она сносила всё на своём пути, двигаясь тупо и неумолимо словно лемминги или лососи на нерест.
Сейчас же я слышал совсем иное.
Организация. Управление. Тактика.
Словно это не орда чудовищ, а ведомая кем-то армия. А у любой армии есть свои цели и принципы, которым можно противодействовать.
Жаль, что к ним нельзя внедрить лазутчика или допросить какого-нибудь бздыха. От этой мысли я невольно усмехнулся. Многое бы тогда стало проще.
Но кое что сделать всё-таки можно.
Глава 14
Ещё до ареста Большелапоффа я начал собирать по крупицам информацию о Гоне, следуя древнему тактическому принципу: чтобы победить врага, его нужно изучить. Месть купцу шла своим чередом, как тележка, пущенная с горы, а вот к Гону следовало готовиться основательно.
Одну из таких ночей я провёл в библиотеке Сергиева Посада, куда за небольшую мзду меня пустила престарелая сотрудница, чтобы в тишине и спокойствии изучать различные документы.
Со вздохом закрыв очередную папку из архива, я потянулся всем телом. Затёкшие плечи и шея ныли от многочасового сидения в неудобной позе. Полина, задремавшая в кресле в углу библиотеки, вздрогнула от шороха страниц и подняла голову.
— Ты всё ещё работаешь? — она потёрла сонные глаза и взглянула на магофон. — Уже третий час ночи, — недовольно пробурчала девушка.
— Сейчас пойдём, — я взъерошил и без того растрёпанные волосы. — Завтра наверняка будет тяжёлый день.
— Нашёл что-нибудь полезное?
Я окинул взглядом стол, заваленный бумагами. Официальные отчёты Стрелецкого приказа. Свидетельства очевидцев. Исследования учёных княжеской академии. Ни один из этих документов не давал полного представления о Гоне, зато каждый привносил новую странность, не укладывающуюся в общую картину.
— Слишком много противоречий, — я помассировал переносицу. — Чем больше я читаю, тем меньше понимаю.
Полина подошла ближе, касаясь пальцами разложенных на столе бумаг.
— Тебе пора отдохнуть. Я могу помочь с поисками завтра.
— Хорошо, — я закрыл глаза на секунду, чтобы унять жжение. — Завтра займёмся этим вместе.
Утром я отправил Гаврилу и Федота на поиски Стрельцов-ветеранов, участвовавших в отражении предыдущего Гона. Трофимову я направил официальный запрос на документы о зонах и поселениях, уничтоженных в прошлый раз Бездушными. Михаил и Евсей остались охранять наше представительство. Полина вызвалась помочь с изучением тех материалов, что у нас уже имелись.
К полудню Гаврила вернулся с первой находкой — пожилым мужчиной с жёстким, обветренным лицом и пустым рукавом, заправленным в карман потрёпанного пиджака. Пахло от него дешёвой сивухой, но глаза оставались ясными.
— Степан Корнеев, служил на западной границе княжества во время последнего Гона, — представил его Гаврила. — Согласился побеседовать за небольшое вознаграждение.
Я указал ветерану на кресло напротив моего стола. Старый вояка опустился в него с тяжёлым вздохом, оценивающе разглядывая меня.
— Значит, вы тот самый воевода-людоед из Пограничья, о котором сейчас судачит весь город, — он хмыкнул. — Молодой совсем.
— Возраст не всегда отражает характер, — я налил ему чаю. — Вы участвовали в сдерживании последнего Гона?
— Зачем ворошить прошлое? — он настороженно посмотрел
