Обсерватор - Антон Витальевич Демченко
К моему удовольствию, по мере восхваления, бровь Фачилле поехала вверх, и с каждым новым славословием она взбиралась всё выше и выше, а по каменной физиономии скользнула тень недовольства. Ну, наконец-то! А то я думал, выражение вселенской скуки от наблюдения жизни тараканов вокруг, прилипло к нему намертво! Ан нет! Как там было-то? О! Итс элайв, итс элайв! Ха!
Капитан же, нехотя повернув голову вроде как в мою сторону, но не удостоив восхвалителя даже взгляда, процедил, дёрнув уголком рта:
— Довольно.
Я, естественно, заткнулся. Но с чувством глубокого морального удовлетворения, как говорил один руководитель, потому что помимо громкого «довольно», Фачилле пробормотал себе под нос, но так, что услышали все присутствовавшие:
— Если провалишь экзамен, крикун, выпорю перед всем экипажем.
Глава 15
Ножки по одежке или я дам вам парабеллум
Радовался я проявлению эмоций капитана не из внезапно прорезавшегося мазохизма. И даже не из-за эксгибиционизма, которым не страдаю и не наслаждаюсь, поскольку только любителям подобных девиаций может понравиться порка перед толпой народа. Просто дело в правилах социума и поведения обезьяны с самой большой палкой, роль которой на Обсерваторе, как понятно, занимает Его Высокомордие.
Если бы Обсерватор, с которым я так или иначе связывал своё ближайшее будущее, был значительно больше, то на его борту среди экипажа наверняка в ходу был бы старый, освящённый веками принцип: «подальше от начальства поближе к кухне», но… было как было, а в таких условиях быть «мухой» в глазах Фачилле не просто невозможно, но и крайне нежелательно для меня. Экипаж Обсерватора мал, и все возможности для развития, заработка и прочего бытового счастья личного состава здесь связаны непосредственно с мессиром капитаном, пожеланиями его и его же, со страшной силой уважаемой нами, левой пятки. Так вот, в таких раскладах быть даже раздражителем продуктивнее, чем пустым местом. На многие действия подобного раздражителя капитан отреагирует просто взмахом высокородной ласты, мол, «да чёрт бы с ним, только бы глаза не мозолил», тогда как финт ушами выкинутый «безмолвной тенью» может привести к самым хреновым последствиям для таковой. Ну в самом деле, за сваленную в аквариум початую бутылку водки нашалившего кота разве что веником по квартире погоняют, а вот если нажравшаяся той водки аквариумная рыбка откусит котяре хвост, её ж просто в унитаз спустят! Чисто от неожиданности, м-да…
В общем, имея в наличии варианты, не отсвечивая, посидеть в сторонке и обратить на себя внимание капитана, пусть и таким вот образом, я сделал выбор в пользу последнего. Риск, конечно, в данном раскладе был: а вот пошлют меня куда подальше, например. Только… не пошлют. Вот на девяносто девять процентов уверен. И оговорки Дельфины, и морда Фачилле, бесючая — аж жуть, но, да, несмотря на неприязнь, испытываемую мною к надменному аристократу, приглядывался я к нему и взгляды с лёгкой ноткой заинтересованности в свою сторону ловил не раз.
Причины я не знаю, но зачем-то мессиру капитану скромный Тони именно нужен. Возможно — сакраментальное «мы в ответе за тех, кого приручили», хотя в это слабо верится. Но при всех прочих равных, если бы моё спасение с песчаной косы-банки было «актом милосердия», то меня бы просто сгрузили на Ветреном. А если бы Фачилле, несмотря на всё его видимое засранство и носозадирание, и в самом деле был невообразимо добрым самаритянином — даже оставили б мне труселя и одежду. Но на этом всё. Причём претензий у меня к Обсерватору, экипажу и капитану, не было бы и быть не могло, только искренняя благодарность за спасение.
Но произошло не так, а изучив этикет и законы, экстраполировав и интерполировав свои наблюдения, я пришёл к очевидным и однозначным выводам: на Обсерваторе я нахожусь волей капитана и ради его личных интересов. Каких? Чёрт его знает, он не докладывал. Но понимаю, что находиться на корабле я могу ТОЛЬКО при условии, что именно капитан так пожелал и высказал свои пожелания в виде прямого приказа. То же благорасположение Дельфины и Бромбатти — это лично их, люди они неплохие. Да даже злобный гном и уставной Спата — не самые большие сволочи… чёрта с два я это им в лицо скажу, но наедине с собой стоит быть честным. Но не будь прямого указания Фачилле, и общение с этими персонажами было бы ограничено несколькими днями, невзирая на их симпатичность или гномистость. Да и то, не со всеми, а лишь с теми, с кем мне было бы ПОЗВОЛЕНО общаться во время пребывания на борту Обсерватора в качестве временного груза-пассажира. Или грузопассажира?
То есть имеется вполне внятное подозрение, что наш высокомордый капитан желает чавой-та из-под спасённого его экипажем выходца из иных времён-миров. А что именно он может получить, кроме анализов? Вопрос. Нет, вполне возможно, что я для него — просто некий «зримый объект», свидетельство его опупенного милосердия и душевной широты или вовсе греющая его чувство собственной важности забавная зверюшка из разряда «все слыхали, что оно такое бывает, кто-то даже видел это чудо-юдо, а у меня оно на корабле живёт вместо штатного кота-антидепрессанта». Вполне возможный вариант, кстати говоря, учитывая то, что я именно «внутреннюю психологию» и систему ценностей аристо, не говоря о нашем капитане, представляю ОЧЕНЬ умозрительно.
А раз есть некая потребность во мне, значит, у меня самого имеется некий «люфт», свобода манёвра и поведения. И сейчас я его аккуратно «пробовал на прочность», разумеется, стараясь не сильно перегнуть палку. А то ведь и по лбу прилететь может. Заодно привлёк внимание Его Высокомордия к своей персоне, напомнив, что не муха или иная какая скотинка бессловесная. «Словесной»-то быть куда сподручнее, ага.
Ну и, само собой, увидеть проявление эмоций на его надменной физиономии так же было если и не главной, то вполне себе целью и приятным результатом представления «Тони благодарит щедрого барина», хе-хе.
Пока я предавался размышлениям и глазел в окно на проплывающие мимо затейливо-пафосные дома и шпили башен с развевающимися на них вымпелами, фуникулёр продолжал довольно резво катить вперёд, неумолимо приближаясь к вырастающему впереди комплексу зданий-дворцов. Сейчас, когда вид на «финишную ленту» уже не перекрывался иными сооружениями, стало понятно, что цель нашего полёта-поездки представляет собой именно единый комплекс, с общим основанием в несколько этажей, из которого «растут» дворцы-башни, окружающие довольно массивный центральный корпус с многочисленными зелёными зонами и
