Ревизор: возвращение в СССР 24 (СИ) - Винтеркей Серж
– А оборудование то же самое?
– Да. Оборудование такое же.
– А кто у вас поставщик материала для верха?
– Из Горьковской области возят. Станция Кожевенное. Город Богородск. Один и тот же для всего завода.
– Угу, значит, они могут не только что-то из толстой кожи аномальных цветов поставлять, но и сделать, получается, нормальную тонкую кожу приятных для глаза оттенков? – задумчиво посмотрел я на главного инженера.
Там, небось, и дополнительный материал в виде замши появляется при этом… Кажется, придётся под себя и это предприятие тоже подминать. Они в тесной связке должны работать для эффективности, как ниточка с иголочкой.
– Ну так это за дополнительную неофициальную плату… Тогда вполне могут.
– Мне нужны будут координаты этого кожевенного завода, – сказал я, и Маркин кивнул.
Мы вышли из котельной на улицу.
– Что у нас во втором корпусе? – поинтересовался я.
– Там управление, начальство, бухгалтерия, службы разные, – начал перечислять он. – Ближе сюда на первом этаже склад материалов, а дальше столовая, библиотека.
– А на том складе что? – показал я на длинный одноэтажный склад с неликвидами.
Мы сходили за ключами, и он открыл склад. Ровными рядами там стояли большие коробки. Согласно маркировке, это были сандалии мужские.
– Что, целый склад сандалий? – посмотрел я вдоль помещения.
– Вроде бы, да, – кивнул Маркин. – Их когда выпустили, я ещё не был главным инженером.
– А что же не сдали их куда-то в продажу? Это же не сверх плана был выпуск?
– Не могу сказать, что там была за история. Но торговля не взяла, так они у нас и остались.
– Давайте вскроем одну коробку, посмотрим, что они из себя представляют?
Сандали оказались жёлто-бежевого цвета, по размеру взрослые, но модель какая-то детская, полукруглые спереди, с ремешком на пряжке. Понятно, в чем загвоздка. Взял в руки, оценил качество. Очень добротные, прошитые по кругу, им сносу не будет. Торговле, ясное дело, такие нафиг не нужны, а в качестве спецодежды вполне сойдут.
– Отличные сандалии, пусть и выглядят странно, – задумчиво проговорил я и упаковал их обратно в коробку. – Пусть лежат до перехода на хозрасчёт. Ну что, попробуем с директором познакомиться?
Маркин повёл меня во второй корпус, в администрацию, как он выражался.
Новый директор фабрики Серов Иван Сергеевич оказался полнеющим, лысеющим мужчиной лет пятидесяти, среднего роста, с замученным видом и усталыми глазами.
– Рад знакомству, – пожал я его протянутую руку. – Забегались, Иван Сергеевич? Дела уже приняли?
– Не то слово, как забегался, – удивлённо взглянул он на меня и кивнул нам обоим с главным инженером, предлагая присесть. – Дела принял, конечно. Но это одно название, на ходу приходится во все вопросы вникать…
– Первые месяца три так и будет, – сочувственно посмотрел я на него, и он удивлённо поднял брови, услышав такое от пацана. – Главный бухгалтер прежний или вы со своим пришли?
– Нет, прежний. Вернее, прежняя.
– Хорошо, хоть она полностью в курсе дел, – заметил я. – Трудности есть какие-то? Помощь нужна?
– Пару часов дополнительных в сутках бы, а так нет, сами справимся, – ответил директор.
– По поводу инцидента с Куницыной, говорят, она уже должна была выписаться из больницы… Вам насчёт неё звонили из райкома?
– Да-да, звонили. У меня ордер смотровой на неё уже лежит, она сама ещё на больничном, отдел кадров должен её вызвать ко мне.
– Хорошо… По поводу перехода на хозрасчёт какие планы?
– Да, собственно, это не я решаю, а министерство. Товарищи из райкома сами этим вопросом занимаются.
– Понятно, – задумался я. – А вы не рассматривали обновление оборудования, хотя бы частичное до этого момента?
– Почему же не рассматривали? Рассматривали… – переглянулся директор с главным инженером.
– Ну, я же вам объяснял, – вступил в разговор Маркин. – Или всё сразу менять, или смысла нет.
– Ну, почему же нет-то? – недоумённо посмотрел я на него. – Одну современную раскройную машину, одну сборочную, пару-тройку швейных… Всё для замкнутого цикла. Полный комплект. И чтоб по последнему слову.
– А, я понял, – кивнул директор.
– А смысл какой? – посмотрел на нас снисходительно главный инженер. – И что будет использоваться на этом оборудовании по последнему слову техники? Толстая кожа из Богородска? Только угробит его… Я не уверен, что они могут много поставить тонкой кожи.
– Ну так мы просто сменим старое оборудование, на котором работали с тонкой кожей, на новое, – удивлённо посмотрел я на него. – А если много смогут поставить тонкой кожи, то будем использовать и старое оборудование тоже. Даже если оно не будет использоваться из-за нехватки тонкой кожи, пусть стоит до лучших времён. Запас карман не тянет. Гораздо хуже, если найдем много подходящей кожи, а быстро качественную обувь сделать не сможем из-за нехватки оборудования. К чему нам маленькие партии? Больше и быстрее изготовили качественной дефицитной продукции – больше заработали.
– Ну, если только так, – согласился главный инженер. – А то жалко будет…
Ну, упертый, блин! Да я и в целом с подозрением смотрю на главных инженеров, которые отказываются от нового оборудования. Сразу понятно, что им попросту лень возиться с ним. Со старьем-то понятно – все учтено, поставлено, в производственную цепочку включено. А что на нем трудозатраты повышенные, оно часто ломается, и качество продукции страдает, его, понимаешь, не интересует. Получается, он сам по себе со своими интересами, а нужды предприятия – сами по себе. Будь предприятие не под нами, еще сошло бы ему с рук, но у нас с такой позицией ему придется расставаться. Или нам с ним…
– И ещё, – посмотрел я на них с директором. – Мне очень не нравится цех в подвале котельной. Это, прямо, как красная тряпка для быка при серьезной проверке. Надо перевести его хотя бы в подвал производственного корпуса, а старое ненужное оборудование оттуда перенести в подвал котельной. Это и то логичнее будет. А то любая проверка… Вот как вы объясните наличие цеха в котельной? В идеале, надо завуалировать дополнительный выпуск из тонкой кожи под обычную продукцию фабрики. То есть она должна проходить те же циклы, на том же оборудовании, что и обычная продукция. И, кстати, работникам фабрики совершенно не обязательно знать какие-то подробности. Говорите всем, что спецзаказ шьём, может, для сборной, может, для какой зарубежной делегации, нам не докладывают. Ваша официальная позиция сейчас должна быть такая: с новым директором всё безобразия на фабрике закончились. А то у вас из цеха под котельной запросто обувь воруют, значит, там и учёта никакого надлежащего нет…
– Как это воруют? – выпрямился главный инженер.
– Вот так. Выносят на соседнюю швейку. Особенно не смущаясь. Заделайте там, кстати, дыру в заборе.
Маркин и Серов опять переглянулись между собой, а я продолжал.
– Надо наладить выпуск спецзаказа таким образом, чтобы только глубокая проверка могла его выявить, это в ваших же интересах. Чтобы никакой залётный инспектор какого-нибудь пожнадзора ничего случайно не обнаружил и не начал потом трепаться в других местах. Вряд ли среди них может оказаться специалист, способный заметить что-то подозрительное в том случае, когда у вас спецзаказ перемешан с плановым выпуском. А цех в котельной только у дурака вопросов не вызовет. А вообще, товарищи, нам с вами поставлена важная задача – добиваться такого же качества, как на спецзаказ, от всей нашей продукции, – сказал я, но увидев, как озадаченно переглядываются между собой Маркин и Серов, добавил: – Естественно, не прям вот завтра. Но шаг за шагом к этому мы должны прийти.
– А кожу такую тонкую на весь план мы где будем брать? – спросил Маркин.
– А это уже не наша с вами забота, – подмигнул я ему. – Мы скажем, что нам требуется. Обеспечат нас, хорошо, не обеспечат, какой с нас спрос?
– Ну, если так, то я согласен, – усмехнулся директор.
