90-е: Шоу должно продолжаться 13 (СИ) - Фишер Саша
— Продолжай, — в микрофон же сказал Геннадий. Потом вздрогнул от звука собственного голоса, и выключил микрофон. — Так что ж ты сразу не сказал!
— Выдерживал драматическую паузу, — невозмутимо ответил я и продемонстрировал ему два горлышка бутылок из пакета, который Василий всучил мне перед тем, как я сел в это его такси.
— Вот всегда ты мне нравился, Владимир… как тебя по батюшке? — он похлопал меня по плечу.
— Викторович, — подсказал я.
— Уверен, если бы мы с тобой с самого начала с этими пентюхами работали, у нас был бы шанс, — сказал он, кивнув в сторону сцены.
— Тяжелая работа у тебя, друг мой Геннадий, — сказал я, вытягивая первую бутылку. — Ты же не будешь против, чтобы ребята мне показали то, что тебя так возмутило, а?
Глава 22
— Теперь ты меня понимаешь, — сквозь широкую улыбку процедил Геннадий и сделал глоток коньяка из туристической «сиротки», здоровенной литровой кружки, которую ему притащил один из рабочих монтажников.
— Понимаю, — с такой же натянутой улыбкой ответил я. И скосил глаза на остатки коньяка в бутылке. Буквально на пару глотков. Так-то в его «сиротку» вся бутылка вошла бы, но у Геннадия какой-то пунктик насчет последних капель. Я тряхнул головой, отгоняя желание прибухнуть. Вот еще, выпивать на радостях надо! А от нервов…
— Где вы взяли эту деревню, Владимир Викторович? — великосветским тоном спросил Геннадий.
Сложно было сказать, что именно плохо. У Никиты и Настены были хорошо поставленные голоса, они были стильно одеты, ну, скажем так, соответствующе эпохе. Симпатичные, оба лет двадцати с небольшим. Но на сцене они при этом смотрелись удивительно плохо. И даже не как неопытные школьники, натурально, в этой ситуации даже пара пыжащихся от чувства собственной значимости старшеклассники выглядели бы лучше. Неуместно, негармонично. Хрен знает… Нудящий Банкин, претециозный Виталя, кто угодно был бы лучше!
— Набрали по объявлению, — задумчиво проговорил я. — Да и хрен с ним!
Я решительно взял бутылку за горлышко и допил остаток коньяка. Совершенно не почувствовал, как крепкий алкоголь обжег пищевод. Снова посмотрел на сцену, где Настена говорила в микрофон подготовленный текст.
— Стоп! — сказал я и замахал руками. — Вам нужен третий!
— Эй, в каком смысле! — тут же возмутилась Настена. — Что значит, третий! Мы всегда вдвоем программу ведем!
— На радио, — возразил я. — А здесь совсем другое!
— Мы не так договаривались! — подключился Никита. — «Европа плюс» — информационный спонсор фестиваля, а это значит…
— А это значит, что облажаться вам никак нельзя! — отрезал я.
— Ну, попробуй теперь ты этих деревянных кукол сделать живыми… — усмехнулся Геннадий и сел. Уткнулся носом в кружку.
— Мы так не договаривались! — Настена уперла руки в бока. — И вообще, если вы будете и дальше так себя вести, я позвоню Метелину, и…
— Чисто для справки, Метелин — это тот, кого широкая публика знает по кличке «Буран»? — уточнил я елейным тоном.
— Вас что, не предупреждали⁈ — прищурилась Настя. И сразу как-то перестала быть симпатичной. И превратилась в обычную такую склочную телку.
— Настена, притормози, — сказал я, поднимаясь на сцену по боковой лестнице. — Мы здесь с вами профессионалы, а репетиция для того и существует, чтобы устранить шероховатости и не облажаться перед публикой.
— А почему мы вообще должны облажаться? — Никита воинственно шагнул ко мне, но вплотную подходить не стал. Сообразил, что неудобно смотреть сверху вниз на человека, который почти на голову выше.
— Потому что всякий может облажаться, друг мой, — усмехнулся я. И вздохнул.
«Необучаемые, — подумал я. — И с понтами».
— Эй, парни! — я махнул рукой монтажникам, которые сооружали задник сцены. — Идите сюда, есть разговор.
Пара мужиков в спецовках подошли к нам.
— Короче, такая идея, — сказал я, осмотрев сцену. «Нормально так тут все переделали», — подумал я. Мозг старательно перебирал разные идеи, как бы нам так одним махом и быстро решить проблему ведущих. Чтобы и с «Европой плюс» не поссориться, и открытие не запороть. Память подбросила старый добрый «День радио». Решение простое, но вдруг сработает? По крайней мере, эти двое перестанут топтаться по сцене…
— Идея такая, — повторил я. — Вон там, с правого края соорудить стол для диджеев, а наверх натянуть баннер «Европы плюс».
— Хм… — монтажники синхронно повернулись в ту сторону, куда я показывал.
— В проекте не было, — сказал один.
— А баннер откуда возьмем? — спросил второй.
— Вон тот, который на стене, например, — ткнул пальцем я.
— А согласовать… — начал первый.
— Считайте, что согласовали, — перебил его я. — Бумагу с печатью нужно?
— А если Василий… — заговорил второй.
— Василию скажете, я распорядился, — второму я тоже не дал договорить. — Понятна задача? Нужно, как будто вот эти ребята там сидели, как на экране.
— А нас спросить? — строптиво влезла Настена.
— Милая барышня, я бы с вами подискутировал, но у нас на это совершенно нет времени, — сладким голосом проговорил я. — Так что давайте для простоты примем тот факт, что я точно не желаю вам зла.
— Но ведь… — Настена шумно засопела. Ей явно хотелось поскандалить.
— Кого ты хочешь поставить третьим, Владмир Викторович? — в микрофон спросил Геннадий.
— Банкина, — быстро ответил я. Мысль пришла мне в голову только что, но я сделал вид, что все давно обдумал.
— Банкина? — нахмурился Геннадий.
— А я слышал, что он… как бы это… — Геннадий деликатно покрутил пальцем у виска.
— Когда я его в последний раз видел, он мог внятно разговаривать, — усмехнулся я. «Только его нужно как-то достать из психушки», — это я уже про себя подумал.
— Банкина? — взвилась Настена. — Но он же старый!
— Банкин, милая барышня, легеда новокиневского рока, — подчеркнуто вежливо ответил я. — Кроме того, на его фоне вы двое будете блистать, аки звезды. Ферштеен?
— Вот такой стол пойдет? — спросил один из монтажников. Они выволокли на сцену вездесущую школьную парту. Натурально, впечатление такое, что в любом месте этой реальности можно было такую найти.
— Тканью черной ее прикрыть, и норм, — кивнул я.
Монтажники подтащили парту к правому краю сцены и направились к баннеру «Европы плюс». А я посмотрел на нашу парочку горе-ведущих.
— Так, садитесь туда, — я махнул им рукой в сторону их «рабочего места». — И наушники еще нужны. Вы же на работе в наушниках работаете?
— Да, — механически кивнул Никита.
— Поняли мою идею? — спросил я. — По ходу концерта вы никуда не ходите и ведете его будто эфир на радио.
— Хм, может сработать… — задумчиво проговорил Геннадий.
— Что-то типа телеспектакля должно получиться, — сказал я. — На сцене — музыканты, а ведущие — в студии.
«Такое себе новаторство, конечно, — подумал я. — Но на большее моих мозгов сейчас не хватает».
— Но нас же будет не видно! — возмутилась Настена и провела руками по подолу своей отчаянно короткой юбки.
— Милая барышня, фестиваль будет длиным, так что свои прекрасные ноги у вас будет время продемонстрировать, — усмехнулся я.
— Все, я звоню Метелину! — выкрикнула Настена. — С вами вообще невозможно работать!
Я мысленно сосчитал до пяти, чтобы не обозвать ее дурой.
— Есть другое предложение, — сказал я. — Мы сейчас устраиваем прогон за столом, как я предложил. И потом решаем вместе, как лучше. Лады?
Настена остановилась напротив меня, ноздри ее яростно раздувались. Секунд десять она сверлила меня взглядом.
— Ладно, — сказала она, сжав зубы. — Никита, давай попробуем так.
Я вернулся на первый ряд к Геннадию и сел.
— Коньячку? — предложил он и протянул мне уже изрядно опустошенную «сиротку».
* * *— Дядя Слава, можно без предисловий, да? — сказал я, усаживаясь напротив Грохотова.
— Нужна помощь? — Грохотов сделал подчеркнуто доброе лицо и сложил руки на стол перед собой.
