90-е: Шоу должно продолжаться 13 (СИ) - Фишер Саша
Хм, кстати, Влад… Можно с ним созвониться и перетереть насчет жилья. Привык жить в неплохой квартире, как-то не хочется ее менять на съемную хрущобу.
— … и никаких возражений, Евушка! — Леонид Карлович замахнулся, чтобы грохнуть кулаком по столу, но опустил его мягко. И поставил бесшумно.
— Твой чай, папочка, — сладким голосом сказала Ева.
— Значит, ты согласна переехать к тете Марте? — спросил Леонид Карлович.
— Нет, — помотала головой Ева. — Или давай сначала Володе расскажем, что его там ждет.
— Хм, я прямо изнываю от любопытства, — я подался вперед и поставил подбородок на кулаки.
— Мы с двоюродным братом тетю Марту называли «наша герцогиня», — хихикнула Ева. — Которая из «Алисы в стране чудес». Которая выйдет из себя и прямо придет в ярость.
— Все еще непонятно, — качнул головой я.
— Хорошо, объясняю в деталях, — терпеливо сказала Ева. — Она вообще-то мне не тетя. Ну, точнее, неродная тетя. Она сводная сестра папы. Дочь дедушки и его первой жены. И считает себя до мозга костей аристократкой. Живет одна в здоровенном доме, а когда к ней приходишь в гости, накрывает на стол с десятью приборами и поджимает губы каждый раз, когда берешь неправильную вилку. И вообще…
— Звучит как забавное приключение, — сказал я. — Всегда хотел освоить придворный этикет.
— Ты сейчас серьезно говоришь? — нахмурилась Ева.
— Даже не знаю, — усмехнулся я и отхлебнул чай из чашки. И только сейчас почувствовал, как на самом деле у меня устали голосовые связки за сегодня. Что в горле, оказывается, саднило. — Почти четыре утра уже. День был длинный и насыщенный. Так что, боюсь, здравость моих суждений, как бы это сказать, прихрамывает.
— Пап, — Ева уставилась на отца. — Скажи мне, только честно, ты уже пообещал тете Марте, что мы к ней переедем?
— Евушка, ну как ты могла подумать, — с преувеличенной искренностью сказал Леонид Карлович.
— Папа! — Ева подалась вперед и заглянула отцу в глаза.
— Ну… — замялся он. — Она как раз позвонила сразу после Ивана Михайловича. Стала жаловаться, что у нее поясница болит, что помощь ей нужна… Вот я и сказал, что с вами поговорю.
— Это заговор, — я важно выставил палец. — Леонид Карлович, я уже понял, что вы твердо решили помочь нам решить жилищный вопрос. И я даже не буду спорить вот прямо сейчас. По умолчанию, готов принять любой из ваших вариантов, лишь бы Еве нравилось. Хорошо, милая?
— Только потом не обижайся, — засмеялась моя девушка, протянула руку ко мне и сжала мои пальцы.
— Ни в коем случае! — заверил я и откинулся на спинку кресла.
Ясен пень, я только сделал вид, что устранился. Просто чтобы зря не спорить. Леонида Карловича я, на самом деле, отлично понимал, сам такой в чем-то. Даже когда понимаю, что косяк, на самом деле, не мой, все равно как-то предпочитаю сам помочь разрулить ситуацию. Только в отличие от Лео Махно, я был не склонен особо париться, если от моей помощи отказываются. Похоже, ему, для успокоения совести, требовалось принять в нашем переезде обязательное участие.
«Невовремя, блин», — подумал я, но так, краем мысли.
* * *— Ого, настоящий трон! — сказал я, остановившись на пороге кабинета Василия.
— Скажи, а⁈ — Василий хлопнул по подлокотникам своего циклопического кресла. — Сегодня только привезли! Мощь!
— Авторитетно, — кивнул я. — Теперь тебе и стол нужен другой, чтобы под стать. А то этот смотрится как бедный родственник.
— Да? — Василий выбрался из кресла, подошел ко мне, встал рядом и посмотрел на всю «конструкцию». — А ведь ты прав, Вовчик. Маловат столик-то. И что теперь, надо менять, думаешь?
— Надо, — энергично кивнул я.
— Хм… — Василий почесал подбородок.
Да уж, важными делами озабочены два организатора самого масштабного музыкального события в Новокиневске!
— О, Вовчик! Я же тебя что вытащил-то! — вдруг всполошился Василий. — Мне тут Гена питерский плешь проел насчет этих наших звездулеток, которые концерт в «котлах» ведут.
— Никита и Настя? — уточнил я. — А что с ними не так? Они вроде диджеи «Европы-плюс», а там кого попало вроде не брали.
— Вооот, ты точно разбираешься! — Василий обнял меня за плечи и похлопал по спине. — Ты поезжай сейчас в «котлы», там они репетируют. Проконтролируй, чтобы все было чики-пуки, лады?
— Так у меня же еще дел миллион, — сказал я.
— Вовчик, вот ты мне только мозг не компостируй, развелось компостеров уже, — поморщился Василий. — С делами мы поступим точно так же, как барышня из секса по телефону. Повторяй за мной: «Я медленно снимаю с себя все дела…» Ты за рулем, кстати?
— Ага, — кивнул я. Не стал уточнять, что у меня сегодня еще и скоропостижный переезд случился. Как только Леонид Карлович ушел, мы с Евой принялись спешно собирать вещи, а потом я еще затемно сбегал в гараж за машиной. Сэнсея, как только он изволил явиться, мы сразу же перевезли к Астароту. Который тоже еще не спал, потому что их «химиков» они все вместе уходили. А Лариса сама объявилась в половине девятого. Дежурный звонок. Я ей по-быстрому ситуацию рассказал, она занервничала, но насчет нее я не волновался. Если до вечера с жильем для нашего умненького референта ничего не придумаем, отправлю ее временно жить в свою комнату в родительском доме. Лариска только счастлива будет. Другая Лариска. Сеструха, которая.
— Ты машину тогда лучше оставь, я тебя на такси туда отправлю, — сказал Василий.
— Это почему еще? — недоуменно приподнял бровь я.
— Ты не спал сегодня что ли? — захохотал Василий. — Что соображаешь-то так медленно? Там Генка питерский, сечешь? И тебе нужно будет с ним вопросики всякие разруливать. А после этого за руль нельзя.
Я театрально вздохнул, закатил глаза и развел руками.
Василий вернулся в свое новенькое здоровенное кресло и поднял трубку телефона.
— Але, гараж! — завопил он так громко, что у меня в ушах зазвенело. — Михалыч, слышишь меня? Машинку мне срочно к крыльцу подгони. Ненадолго, до «котлов» довезти одного человечка. Так, ты мне тут не в уши не ссы, я тебя держу для чего? Быстро машина чтобы была, по мне хоть сам за руль садись, понял?
В «котлах» царила бурная деятельность. В фойе возводили какие-то конструкции, двигали туда-сюда столики-прилавки, растягивали здоровенные плакаты с лицами звезд российского рока. Туда-сюда бегали наши волонтеры с чрезвычайно важными лицами. Какой-то не в меру ретивый юноша попытался даже меня остановить. Мол, не положено. Но его свои же быстро оттащили, даже объяснять ничего не пришлось.
Через всю эту суету, наводящую финальный лоск на самый большой новокиневский дворец культуры, я пробрался в зал, двери которого были старательно прикрыты.
— … рок-концерт ведешь, а не детский утренник! — звучал в колонках знакомый голос. — Ты еще им хороводик предложи поводить. Что на тебе надето вообще? Ты на рынке этот сарафан купила?
— Сегодня же репетиция, — возразила девушка, судя по косвенным признакам — это она диджей Настена с «Европы-плюс». — Зачем я на репетицию буду как-то особенно одеваться?
— Ге-не-раль-на-я репетиция! — Геннадий схватился за голову так театрально, что мог бы работать иллюстрацией понятия «переигрывание». — Это значит, что других репетиций не будет. А я должен быть уверен, что…
— Привет, Геннадий, — сказал я, присаживаясь в первом ряду рядом с ним. — О чем спор?
— Это ужасно, — еще более театрально вздохнул питерский гость и пожал мне руку. Вообще, хрен знает, конечно, с какого перепугу он занимается режиссурой шоу в «котлах», но у нас на финальной стадии подготовки феста обязанности распределялись самым причудливым образом. — Нет, я серьезно. Эти двое — совершеннейшие бездарности. Им нужно остановки в метро объявлять, а не со сцены выступать.
— В Новокиневске нет метро, — сказал я.
— Вот именно, — со значением поднял палец вверх Геннадий.
— Слушай, Геннадий, тут один наш с тобой общий знакомый тебе лекарство передал, — заговорщическим тоном сказал я. — От нервов. Если ты понимаешь, о чем я…
