Крафтер II - Иван Ладыгин
— Дамский? — Голицын понизил голос, оглядываясь. — И верно… Твоя правда. Помнишь, какие он артефакты продавал на площади в Севастополе. Там люди с ума сходили от любви.
— Лев далеко пойдет. Вот увидишь! Нужно держаться за него, — Волконский нахмурился, но пальцы сжали край подоконника. — И вообще, Черновы сами гады. Отец Льва…
— Отец Льва давно умер! — Голицын перебил, швырнув в него смятый бумажный стаканчик.
— И мы оба знаем, кто ему помог в этом. — резонно заметил Волконский, проверяя свой пиджак на предмет пятен. — Так что все по чести. Любой бы из нас попытался отомстить за отцов, какими бы строгими они не были.
— Твоя правда… — понуро опустив голову, согласился Павел. — Он с нами одного возраста, а уже мастера завалил! Мы в сравнении с ним жалкие ничтожества!
— Ну так не за юбками надо ухлестывать, а больше учиться и тренироваться! — бросил Алексей. — И как знать, может когда-нибудь мы его догоним!
— Куда сейчас пойдем? На лекцию? Или посмотрим на девчонок на физкультуре?
— Сила — это хорошо… Но девушки еще лучше… — Тяжело вздохнул Волконский, и два друга неспешно направились в сторону стадиона — вдохновляться на будущие подвиги…
Глава 16
* * *
Вечер над родовым имением Зубовых опускался мягко, золотисто. Лёгкий ветер гнал по аллеям запахи роз, смешивавшиеся с дымком от камина, где потрескивали свежие поленья. Старый особняк рода Зубовых словно выдохнул — после долгого дня в нём воцарилась почти умиротворяющая тишина… если не считать тяжёлого дыхания главы семьи.
— Ты… что⁈ — гулкий голос пробежал по высокому залу, отражаясь от тиснёных потолков. — Портал, Дмитрий⁈ Без сопровождения! Без уведомления! Без разрешения⁈ Да ты с ума сошёл! — барон Зубов-старший, пухлый, лоснящийся от жары и беспокойства, почти вскакивал с кресла, но габариты и давление не позволяли ему долго оставаться в вертикали. Он снова осел, но глаза его метали молнии.
Дмитрий стоял у камина, опершись локтем о каминную полку. Высокий, стройный, сдержанный — его спокойствие раздражало отца пуще самого поступка.
— Отец, мы вернулись живыми. Даже не просто живыми — успешными. Мы с Морозовым вытянули достаточное количество трофеев. Ты знаешь, во сколько оценили мою долю? — голос его был спокоен, почти ленив, но с тем особым оттенком, от которого у старика начинала дрожать щека.
— Мне плевать! — взвизгнул Зубов-старший и схватился за грудь, роясь в кармане в поисках мятной конфеты. — Ты хоть понимаешь, кто такой этот Морозов⁈ Да он… он… он псих! Сумасшедший! Говорят у него артефакты грызут людей заживо, а он потом это рисует! А ты с ним по порталам шляешься, будто у тебя за спиной нет рода и титула!
— Именно потому и шляюсь, — отозвался Дмитрий, поднимая взгляд. Взгляд этот был твёрд и холоден. — Потому что за спиной есть род. И титул. А значит, не имею права сидеть в этом пыльном кресле, набивать брюхо виноградом и бояться собственной тени.
Старик чуть не поперхнулся.
— Как ты со мной разговариваешь…
— Как мужчина с мужчиной, отец.
Тишина легла густо и тяжело. Только часы на стене продолжали отсчитывать секунды.
Барон Зубов медленно выдохнул, стиснув пальцы на подлокотнике. Потом, медленно, устало, сказал:
— Я… не хочу потерять тебя. У меня никого, кроме тебя, нет. Ты — всё, что у меня осталось. Не считая мамы, разумеется, но… Если с тобой что-то случится в этих безумных порталах, я…
— Я знаю, — тихо сказал Дмитрий. — И я тоже тебя не хочу терять. Но я не стану жить в хрустальной клетке. А насчёт Морозова… — он усмехнулся. — Да, он безумен. Но он гениален. И я не собираюсь отворачиваться от человека, с которым можно перевернуть мир. Даже если ради этого придётся пару раз прыгнуть в пасть чудовищу.
Барон закрыл глаза, махнул рукой.
— Ладно… ты упрямый, как твоя мать. Делай, как знаешь. Но, чёрт побери, в следующий раз хотя бы предупреди. Я чуть инфаркт не схватил, когда не смог найти тебя ни в одной точке города!
— Обещаю, в следующий раз, прежде чем прыгнуть в портал, позвоню тебе с той стороны. — Дмитрий ухмыльнулся и подошёл к креслу, похлопал отца по плечу. — Всё будет хорошо. И, кстати… часть добычи я уже продал. Деньги поступят завтра. А я заказал тебе новый автоматический массажёр. Тот, что с гидрокреслом. Расслабься наконец, отец.
Барон Зубов только охнул и закрыл лицо ладонью. Вдруг на массивном дубовом столе зазвонил телефон. Резко, грубо, как будто кто-то бил в колокол, возвещая беду. Старик Зубов вздрогнул и, бросив на сына короткий взгляд, взял трубку.
— Барон Зубов, слушаю… — голос его стал официозным, собранным, как всегда, когда он говорил с теми, чьё мнение имело значение.
Дмитрий не вслушивался — он и не пытался. Он видел. Видел, как по лицу отца медленно ползёт тень. Сначала брови взлетели вверх — удивление. Потом глаза расширились — неверие. Лицо побледнело — тревога. А затем подбородок задрожал. Рука с телефоном чуть опустилась, и старик перевёл взгляд на сына, будто впервые его увидел.
— Да… понял. Спасибо… Да, разумеется. Держите меня в курсе… — голос стал почти механическим. Щелчок. Зубов-старший положил трубку и уставился в камин, словно ища там смысл мира.
— Отец? — Дмитрий выпрямился. — Что произошло?
— Морозов… — выдохнул старик. — Лев Морозов. Чёрт побери…
Он поднял глаза, в которых смешались ужас, изумление и что-то ещё — древняя тревога, как будто мир покачнулся.
— Он вырезал Черновых. Всех. В столице. — голос его дрогнул. — Гвардейцев, слуг, наследника, самого Игоря… всё поместье сгорело дотла.
Дмитрий прищурился. Его лицо осталось спокойным, но внутри он словно сделал шаг в пустоту.
— Ты уверен?
— Мне позвонили с самого верха. Они не шутят с такими вещами. Игорь был… Мастером. А Морозов… просто раз — и сжёг его.
Тишина звенела.
— Кто же такой этот Морозов? — прошептал старик.
* * *
Выйдя из здания казначейства, я на секунду задержался у дверей, прикрыв глаза. Город встретил меня прохладой, накрапывающим дождем и сизым петербургским воздухом — влажным, промасленным, с привкусом истории и чего-то вечного, как старая библиотека. Я опустил взгляд на увесистый
