Крафтер II - Иван Ладыгин

Дверь присяжных скрипнула. Двенадцать пар глаз, избегающих моих, потупились в пол. Только старик в потертом сюртуке встретился со мной взглядом и едва кивнул. Председатель, сухопарый аптекарь с лицом аскета, протянул судье листок.

— Господин судья… — его голос дрогнул. — Мы вынесли вердикт.

Волков схватил бумагу, будто это был смертный приговор ему лично. Его пальцы сжали лист так, что костяшки побелели. Пауза растянулась. Прокурор Вальтер, сидевший рядом, начал нервно тереть ладонью крахмальный воротник — на шее проступили красные пятна.

— Невиновен… — выдохнул судья, и слово повисло в воздухе, как нож на нитке. Видимо, кому-то крепко влетит сверху…

Зал взорвался. Журналисты защелкали камерами, аристократы зашикали, монахини забормотали молитвы. Прусский вскочил, опрокинув стул:

— Это беззаконие! Он уничтожил…

— Заседание закрыто! — Волков ударил молотком так, что треснула рукоять. — Подсудимый… освобождается.

Охранник подошёл ко мне, ключи звякнули в дрожащих руках. Наручники упали на пол с глухим стуком. Я потёр запястья, ощущая, как кровь возвращается в пальцы. Плюм выскользнул из кармана и, приняв вид бронзовой брошки, уселся на лацкан пиджака. Его крошечные глазки-бусины сверкнули торжеством.

Алиса стояла рядом, поправляя перчатку. Её губы дрогнули в полуулыбке:

— Научитесь благодарить, барон.

— Банкет за мой счёт? — процедил я, но она уже повернулась к выходу, её каблуки отстукивали победный марш.

Прусский, тем временем, яростно шептался с судьёй у двери:

— Это конец вашей карьеры, Волков! Тариновы и Драгоцкие услышат…

— Заткнитесь, — прошипел судья. — Мы проиграли. Оба.

На пороге я обернулся. Старик-присяжный поймал мой взгляд и подмигнул. В его глазах читалось уважение. Видно, Черновых мало кто любил.

На улице хлестнул холодный ветер. Плюм зашипел, недовольный сыростью, а я вдохнул полной грудью. Свобода пахла Питерским туманом, угольным дымом и… грозой.

«Суд окончен. Игра продолжается», — подумал я, разжимая кулак и ловя взглядом отражение облаков в луже. Серое небо клубилось, предвещая молнии, а где-то вдали каркала ворона.

* * *

Кабинет князя Ефремова тонул в полумраке. Тяжёлые бархатные шторы пропускали лишь узкие полосы света, которые скользили по дубовым панелям стен и серебряным чернильным приборам на столе. В камине потрескивали дрова, отбрасывая дрожащие тени на портрет молодой Лизы в охотничьем наряде. Князь сидел в кресле с высокой спинкой, его пальцы медленно перебирали печать с фамильным гербом.

В дверь постучали трижды — коротко, как условленный сигнал.

— Войдите.

Человек в простом сером костюме, сливавшемся с тенями, скользнул внутрь. Его лицо было непримечательным: средних лет, ни ярких черт, ни шрамов — идеальный шпион. Он поклонился, едва касаясь рукой сердца.

— Дело закрыто, ваша светлость. Морозов оправдан.

Князь не шевельнулся, лишь уголки его губ дрогнули в подобии улыбки.

— Как реагировали?

— Прокурор рвал на себе мантию. Судья Волков… — шпион сделал паузу, подбирая слова. — Судья выглядел так, будто проглотил жабу.

— Достаточно. — Ефремов кивнул, отодвигая в сторону карту с помеченными владениями Черновых. — А она?

На пороге кабинета замерла Лиза. Её пальцы сжали складки платья, но лицо оставалось холодным, как мраморная маска.

— Ваша дочь наблюдала за процессом через артефактное зеркало, — ответил шпион. — Кажется, дышала только тогда, когда объявили вердикт.

— Спасибо. Можете идти.

Когда дверь закрылась, князь повернулся к Лизе. Она стояла у камина, её профиль освещался пламенем, подчёркивая жёсткий изгиб губ.

— Довольна? — спросил Ефремов, вращая в пальцах перстень с тёмным сапфиром.

— Он выжил. Это… рациональный исход, — ответила Лиза, слишком быстро, слишком ровно.

Князь усмехнулся. Он видел, как её плечи расслабились на волосок, как взгляд бежал к окну, где за туманом угадывались шпили города.

— Рациональный? — он поднялся, подошёл к глобусу в углу комнаты и ткнул пальцем в точку, помеченную как Севастополь. — Теперь Черновы — пепел. Их земли, заводы, союзники — всё это станет полем битвы. Морозов выиграл суд, но война только начинается.

Лиза не ответила. Её ногти впились в ладони, оставляя красные полумесяцы.

— И помни, — добавил князь, возвращаясь к столу, — если он оступится, мы не будем его спасать. Даже ради тебя.

Она резко повернулась к выходу, её каблуки отстукали по паркету:

— Он не нуждается в спасении.

Дверь захлопнулась. Князь вздохнул, развернув пергамент с гербом Морозовых. На полях уже были пометки — возможные браки, долги, тайные договоры.

«Интересно, — подумал он, — сколько продержится этот талантливый выскочка? Месяц? Год? Борьбу против сильнейших родов империи не каждый сдюжит.»

В камине рухнуло полено, рассыпав искры. Тень Ефремова на стене изогнулась, будто смеясь.

* * *

Номер в гостинице «Империал» напоминал музей: хрустальные люстры, гобелены с охотами на единорогов, кровать с колоннами, словно для римского патриция. Но воздух здесь был густым — не от духов, а от напряжения. Алиса сидела в кресле у камина, её ноги в лаковых туфлях покоились на шелковой подушке. На столе между нами дымился кофе в фарфоровых чашках, а рядом лежала папка с печатями — словно трофей, добытый в бюрократической битве.

— Десять процентов, — она перевернула страницу, щёлкая ногтем по цифрам. — Завод в Севастополе, участок на мысе Херсонес, три счета в Имперском банке. Черновы назвали бы это подачкой. Вы — как?

Я откинулся на спинку стула, чувствуя, как Плюм копается в кармане пиджака, пытаясь стащить серебряную ложку.

— Всего лишь возвращаю владения своего рода. К тому же, в иные регионы я и не лезу. Закон ведь гласит, что победитель, на которого было совершено покушение со стороны дворянина, в случае смерти последнего имеет право на десятину от имущества покойного. Остальное — государству… Вот я и возвращаю то, что когда-то принадлежало моему отцу.

— Это вызовет бурю… — резюмировала Алиса — Это пороховая бочка. — она закрыла папку, её зелёные глаза упёрлись в меня. — Но есть еще одна проблема. По закону, чтобы удержать титул, вам нужен ранг Мастера магии. Чтобы основать княжеский род, во главе семейства должен быть Архимаг. Такой род утрачивает статус княжеского, если в 5 поколениях у них не появляется архимагистр. Чтобы основать графский род, во главе семейства должен быть Магистр. Род утрачивает статус графского, если в