Обсерватор - Антон Витальевич Демченко
Ну-у-у… блин, раздражает, и воспоминания не самые приятные. Но в целом, толк от этого уставного надругательства, похоже, будет.
Так, в общем-то, и оказалось: забив на свои тренировки, Маурицио тщательно и вдумчиво взялся исполнять роль лейтёхи-наставника. В моём случае к чертям не нужную роль, но по-другому дядька, похоже, не умел. Нет, с оружием он учил обращаться превосходно. Но вот именно информации я из его наставничества толком не почерпнул: «не до лекций криворуким неумехам» было его кредо. Зато практически-прикладного опыта и знаний получил немало. И как пользоваться этим шарострелом (самым распространённым ручным дальнобоем, как я понял из редких пояснений), и как стрелять разгонником — вот чёрт знает, электромагнитным или нет, такие детали проходили у Маурицио всё по тому же разряду «лекций неумехам». С простым огнестрелом он меня не знакомил: здесь, как оказалось, на взрывном расширении работали только метатели взрывчатки и приравненной к ним фигни. Эдакий аналог РПГ. А гонял меня наставник Маурицио только по «лёгкому ручному» оружию. Про доспехи же… стоило мне заикнуться по этому поводу, в ответ сразу прозвучало резкое «нет».
— Иди в аддистраментат на Эриксе, там и обучат! — отрезал Маурицио.
Этот «…ментат» был чем-то вроде военной учебки аэров, насколько я понимаю, ну и большая часть экипажа Обсерватора в этом жутком месте какое-то время оттарабанила. С фехтованием тимоньер послал меня не менее резко и чётко, но я-то как-то и сам не стремился в мушкетёры короля или гвардейцы кардинала, а вот когда дело дошло до обсуждения тренировок с коротким клинком, Маурицио задумался.
— Мастер Просперо может составить тебе пару на площадке, если ты действительно владеешь ножами. По крайней мере, я могу с ним поговорить на этот счёт, — посулил тимоньер.
В общем, в тренировочной я провёл часов шесть, уходил с переполненной головой, гудящей от количества новой информации, пусть по большей части прикладного характера, но… были там и крупинки общего знания, а значит, я явно не зря потратил время. Правда, непонятно: то ли этот Маурицио просто увидел меня и проявил душевную доброту, наставляя неофита (про форму наставлений — промолчим), то ли специально поджидал меня, непонятно, зачем и с чего… Ну, возможно, Дельфина попросила. Или тот же Бруно: судя по всему, парень от уставщины тимоньера испытывал некоторый дискомфорт, так что вполне мог Маурицио про меня рассказать, дабы разделить эту тяготу с новичком. Глядишь, и на него самого давление чуть уменьшится. А то ведь, судя по обрывкам информации, полученной мною в ходе тренировки с тимоньером, прежде тот имел возможность гонять по тренировочному залу лишь бедолагу Бруно, чем наверняка вусмерть того задолбал.
На следующий день меня разбудил матерящийся, как Просперо, Просперо. Не дав умыться и пожрать, злобный гном ухватил меня за плечо, оттащил в тренировочную, где пинком распахнул стеллаж с тренировочными ножами самого разнообразного вида. Именно пинком, с треском. Так что я окончательно уверился: этот механик — именно мастер-ломастер, гробящий технику своим «профессионализмом», а впоследствии с превозмоганием её чинящий.
Но здесь всё вышло довольно неплохо, и мне удалось отыграться на «гноме» и за побудку и за пропущенный завтрак. Благо, ножевой бой мне ставили совсем не в театральном училище. Получив поначалу от неожиданности несколько болезненных тычков в корпус от ехидно скалящегося гнома, я опомнился и… откатившись на дальнюю дистанцию, принялся активно работать по его хваталкам, одновременно старательно уклоняясь от мощных и удивительно быстрых, но порой чересчур размашистых ударов противника. А уж не позволить себя схватить и зафиксировать… это же азы!
— Скачешь, как баба! — через пару часов прохрипел вымотавшийся Просперо, признавая моё безоговорочное доминирование в спарринге. И тут же, довольно ухмыльнувшись, выдал, выбираясь за пределы тренировочной площадки: — Чтоб раз в три дня сюда приходил! Такой опыт мне не помешает.
Видимо, здесь наш мастер-ломастер именно тренируется, а не сгоняет жиры и утилизирует нерастраченный на оборудовании Обсерватора разрушительный потенциал. А вот его странный стиль работы ножом…. Такое впечатление, что ему не хватает то ли ножа во вторую руку, то ли… чёрт его знает, может, нормальный ножевой бой утрачен за тысячелетия. Сам-то Просперо ножиком пытался именно фехтовать, больше полагаясь на колющие удары. Что опасно, конечно, но с ножом использовать только их — нерационально. А уж его попытки парировать мои удары своим ножом… м-да. Как-то оно всё не очень впечатляет.
Сполоснувшись после череды спаррингов с гномом, чтобы не благоухать на весь Обсерватор потом, я направился в медотсек: судя по ругательным оговоркам Просперо, разговорам с Бромбатти, да и вообще — логике, на носу у нас был пресловутый Эрикс. На днях, в общем, там будем, а я, пока, об этой вотчине аэров ничего толком и не знаю. Так что, провентилировать некоторые моменты, как и самообразоваться, мне не помешает. А то донна Дельфина изволила меня просветить про аристо и Адмиралтейство, да и насчёт некоей социологии-экономики аэрополиса, а целая куча бытовых и прикладных моментов остались за кадром. И почему-то у меня есть сомнения, что меня будут по этому Эриксу водить за ручку, оберегая от возможных неприятностей, в которые я с полпинка могу вляпаться: те же слова Дельфины про отрубленную руку ни черта не были шуткой или преувеличением, лишь несомненным фактом. И вот поспорить готов — таких тонкостей в обществе аэров масса.
Хотя… нет, я, конечно, догадываюсь, что смотреть на всех, как Фачилле и орать, как Просперо — не лучшая манера поведения, но неизвестные мне детали должного образа действий от этого не становятся менее важны и интересны, так что в медотсек я постучал тотчас же, как завершил гигиенические процедуры после посрамления Просперо. Даже на обед не пошёл. Любопытство, оно такое, да…
— Антидеройсо лежит на столе слева, четыре таблетки в день, бери сразу блистер, — не отрываясь от микроскопа, сообщила Дельфина, всё так же занятая какой-то фигнёй. — А, привет, Тони, — продолжила она, явно определив, кто к ней вломился, некими устройствами своего «мультитула» — от объективов она не отрывалась.
— Если почтенная донна изволит предложить мне средство для нормализации пищеварения, — куртуазно ответствовал я, — то вынужден с благодарностью отказаться от сего щедрого дара. Я в нём не нуждаюсь. Рад вас приветствовать, Дельфина.
— Не нуждаешься — и молодец, — пробормотала медик, продолжая страдать фигнёй. — А то
