Эльфийский помещик - Amazerak
По крайней мере, я так думал до следующего утра, когда у ворот появилась почтовая машина, и почтальон вручил мне конверт. Внутри лежало уведомление о том, что великий князь Глинский во время объезда княжества собирается лично посетить моё поместье. И случится это уже совсем скоро, пятого ноября, то есть через четыре дня.
Теперь встал вопрос, что лучше: провести поединок до приезда Глинского или постараться, наоборот, затянуть время, чтобы великий князь не узнал о нашей ссоре с Яренко.
Даже в моё время многим правителям не нравилось, что их дворяне и бояре выясняют отношения в поединке, а сейчас, наверное, стало ещё хуже. Все ведь считают себя «цивилизованными», законы всякие установили. Хотя, по сути, всё равно тем же способами вопросы решают, что и триста, и пятьсот лет назад. Но лицемерия стало больше. А Яренко здесь ещё и «уважаемым человеком» считают. Как отреагирует Глинский, когда узнает, что я прикончил одного из старожилов, непонятно. И ведь ничего потом не докажешь, если великий князь решит на тебя всех собак спустить.
А с другой стороны, был риск, что Боров окажется человеком подлым и начнёт на меня напраслину возводить, чтобы поединка избежать и Глинскому мозги запудрить. Для дворянина это было бы позорно, однако в благородство моего оппонента я сомневался.
В общем, не знал я, как поступить.
Глава 13
После недолгих раздумий я решил отложить поединок и сразу же позвонил Грушецкому, чтобы тот не торопился договариваться с секундантом Борова. Вначале Пересвет Святозарович со свойственными ему прямодушием и недогадливостью сказал, что не может намеренно оттягивать сражение.
— Пересвет Святозарович, я в эти дни буду ужасно занят, — объяснил я. — Если какие-то вопросы возникнут, так и скажите. Никак не смогу. А когда освобожусь после пятого числа, тогда можно и подраться.
— Как же я мог забыть. Вы ж недавно здесь, и забот, поди, целый вагон, — вошёл в моё положение Грушецкий. — Я назначу поединок на шестое или седьмое число. В эти дни вы свободны?
— Лучше на седьмое. Благодарю.
Всё-таки трудно было иногда с этим Грушецким, не отличался он гибкостью ума. Но другого секунданта я всё равно не смог бы найти, приходилось работать с тем, кто есть.
А пока распорядители договаривались меж собой, я занялся, наконец, тем, чем собирался заняться уже три недели, но откладывал за неимением времени. Хотел понять, увеличат ли моё количество маны другие святилища, и сходить ещё раз к тому, у которого мы были с Игнатом, чтобы провести некоторое исследование. Мне никак не давал покоя вопрос, каким образом святилище одной из местных богинь позволило обрести связь с природной энергией.
Я спросил у Игната, есть ли поблизости другие святилища, и попросил отвести к ним.
— Есть святилища, — сказал управляющий. — Только Кетаэлу не понравится, если я расскажу вам, где они. Когда люди пришли сюда, они уничтожили все наши святилища и храмы, и теперь местным приходится совершать свои обряды тайно.
— И ты опасаешься, что я тоже уничтожу ваши места поклонения?
— В таких вопросах сложно доверять людям.
— Понимая. Но я даю слово, что уничтожать ничего не буду, — пообещал я. — Мне неважно, кому вы поклоняетесь. Я должен понять, почему святилище Дэморы мне дало силу, и будет ли подобный эффект от других.
— Я вам верю. Я сказал Кетаэлу, что вас Дэмора своим знаком отметила. Он этому сильно удивился. Но такова воля богов. Нам, смертным, остаётся лишь принять её.
— Совершенно верно. Уверен, произошло это не просто так, потому ты мне должен показать другие капища богов.
Игнат согласился, и в тот же день мы отправились в рощу у реки, где находилось тайное святилище Шэла — бога солнца, который в королевстве Изердэл считался верховным богом.
Среди плотного кустарника почти у самой воды лежал крупный камень с грубо вытесанными письменами и бородатым лицом в профиль. Игнат сказал, что камень перенесли из сожжённого святилища Шэла, которое люди осквернили лет пятьдесят назад, когда получили власть над этой землёй. Вокруг камня лежали свежие цветы и куски гниющего мяса, облепленные мухами и издающие ощутимый душок уже на подходе к священному месту эльфов.
Игнат вознёс молитву своему богу, после чего я осмотрел камень со всех сторон, постоял немного перед ним, подождал, не сойдёт ли «благодать», но ничего не произошло, и мы вернулись домой.
Ещё одно святилище находилось в лесу недалеко от деревни Копаран. Игнат отвёл меня и туда. Там оказался обычный деревянный столб с вырезанным на нём лицом очередной богини. Осмотр местности и ожидание снова не дали ничего. Домой я вернулся затемно, ощущая разочарование. От капищ местных богов не было никакого толку.
На следующий день Анастасия поехала в Солнечнодольск, чтобы найти покупателей для оружия, угля и прочей добычи из лесного лагеря, а я в одиночку отправился к святилищу Дэморы, где со мной случилось чудо. Хоть и лень было плестись туда несколько часов, хоть и не рассчитывал я на какой-то результат, а желание разобраться в вопросе оказалось сильнее. Следовало сделать всё, что от меня зависит.
Пока шёл, думал о разном. Размышлял над тем, как организовать лесозаготовку и наладить добычу лунного угля, чтобы и деньги текли, и не приходилось самому по лесам таскаться.
Насчёт первого требовалось поговорить с великим князем. Я не знал, кому принадлежат эти леса — Глинскому или царю, но свои действия в любом случае следовало согласовать с властью, дабы избежать лишних проблем. Вряд ли Глинский будет возражать против вырубки деревьев, если, конечно, эти земли — его, но какую-то долю себе, очевидно, потребует.
А по поводу добычи лунного угля первое, что приходило в голову — это использовать дирижабль. На нём можно быстро добраться куда угодно. Правда, даже самый маленький цеппелин стоил таких денег, которые мне пока и не снились. И арендовать тоже дорого. Да и куда его сажать-то в лесу?
Второе, о чём я подумал — плавать по реке и собирать лунный уголь недалеко от берега. Для этого нужно всего лишь одна или лучше две большие лодки с парусом или мотором. Обойдутся они гораздо дешевле дирижабля.
Спустя несколько часов
