Капитали$т. Часть 6. 1992 (СИ) - Росси Деметрио
Павел Семенович жалобно развел руками и вопросительно уставился на меня. Я тяжело вздохнул.
— Сергей! Распорядитесь отпустить представителям МВД пять тонн бензина и пять тонн дизельного топлива. В качестве спонсорской помощи, на безвозмездной основе.
Павел Семенович расцвел.
— Ребята! — сказал он проникновенно. — Если что-то от меня потребуется… ну, сами знаете!
— Да ладно! — махнул рукой я. — Не чужие люди… Сочтемся. Генералу привет!
Павел Семенович долго и церемонно раскланивался и пожимал нам руки. А когда он покинул кабинет, Серега заявил:
— Ну ты тоже с плеча! Десять тонн! Он бы и пяти был рад. Один хрен, половину стырит и загонит налево.
— Вот я как раз с учетом этой половины… — сказал я. — Нормально все. Ментам тоже на чем-то ездить надо…
— Надо, — согласился Серега. — Ты смотри, что делается… Раньше мы у них просителями были, а сейчас — они у нас. Прикол!
Серега говорил правду. Материально-техническое обеспечение милиции еле теплилось. Не хватало бензина, обмундирования, средств связи, запчастей, а главное — денег. Милиции приходилось адаптироваться — искать спонсоров, либо же самим выходить на тропу войны…
— Этот еще ладно, — сказал Серега задумчиво. — Семеныч пользу приносит, можно и помочь. А вот «шестовики»…
Я помрачнел. С «отделом по организованной преступности» отношения у нас не складывались, за спонсорской помощью они к нам не приходили, предпочитали зарабатывать самостоятельно, «отрабатывая» места скопления околокриминального элемента. К таким местам относились и наши рынки, куда время от времени заезжал автобус ОМОНа. ОМОН «винтил» подозрительных лиц, которых вез прямиком к «шестовикам». А «шестовики» в свою очередь, могли отпустить за малую мзду, могли склонить к сотрудничеству, а могли и «пришить дело» — реальное или придуманное. Нам, конечно, не нравился излишний шум на наших рынках, так что с представителями «шестого отдела» у нас была стойкая взаимная неприязнь.
— Хрен с ними, — сказал я решительно. — Ничего они сейчас не сделают. Что у нас там еще сегодня из важного?
— Из важного Матвей, — сказал Серега. — Нужно ехать, дело, сам понимаешь, срочное…
— Сам не мог съездить и разобраться? — спросил я с неудовольствием.
Серега важно покачал головой.
— Этот вопрос Афганца касается. Это ваши дела, я туда не лезу.
— Развели бюрократию, — посетовал я. — Субординацию всякую… Хрен с ним, поеду.
У Матвея и Миши Афганца очередные трения. На этот раз из-за магазина. Бывший мебельный магазин в самом центре города, отличное расположение, восемьсот квадратных метров… Сейчас сдается в аренду буквально за копейки, с правом последующего выкупа. К магазину проявил интерес коммерсант, «крышей» которого являлся Миша Афганец. Коммерсанта звали Леня, и был он бизнесменом весьма перспективным и организатором неплохим — основал несколько успешных фирм, которые занимались всем помаленьку — от перепродажи компьютеров до строительства.
Леня, по совету Афганца, обратился за помощью к нам. Мы посмотрели его бизнес-план, и нам понравилось. В бывшем мебельном магазине Леня планировал открыть дорогой магазин с импортными деликатесами и спиртным — зарубежные партнеры, которые обеспечат поставку товара, у него имелись. И, что еще более важно, имелось собственное «окно» на таможне. За помощь в преодолении административных барьеров Леня предложил нам десять процентов прибыли. Это было приемлемо. Несколько телефонных звонков и Леня становится главным претендентом на желанный актив. Но тут внезапно возникает Матвей. Один из его приближенных тоже положил глаз на магазин. К коммерсанту Лене приехали здоровенные ребята в кожаных куртках и сделали строгое внушение. Леня должен отказаться от аренды магазина, иначе будет ему плохо. Перепуганный Леня побежал к Мише Афганцу. А Миша, со свойственной ему осторожностью, никаких самостоятельных действий предпринимать не стал, но обратился к нам, что было логично — если мы один коллектив, то сами между собой должны разобраться. И вот, теперь мне нужно решать вопрос с этим проклятым магазином…
У меня почти новый темно-зеленый «БМВ», неразговорчивый шофер и двое охранников, которые сопровождают «БМВ» на «девятке». Охранники мои не отличаются габаритами — обычные, ничем не примечательные, но, по словам нашего начальника охраны Василия Ивановича — настоящие профессионалы. Правда, проверить на деле их профессионализм возможности не было. Со всеми у нас мир и хорошие отношения. Ну, почти со всеми…
В салоне я врубаю магнитолу и из динамиков льется патриотично-философское от Ace of Base:
'Tell them we’ve gone too far,
Tell them we’ve gone too far.
Happy nation
Come through and I will dance with you
Happy nation'.
Попса начала девяностых любит глубокомысленность. «Army of Lovers» поет про распятого в «Crucified», а «Dr. Alban» воспевает индивидуализм и независимость в «It’s my life». Попса все еще на подъеме, как музыкальная, так и киношная. Видеосалоны большей частью загнулись, как можно работать, если «Терминатор» и «Хищник» идут на большом экране? А вот видеопрокаты наоборот — на ходу, у населения становится все больше видеомагнитофонов, следовательно — нужно больше кассет.
Мы «на базе» у Матвея. Здесь — перевалочный пункт водки, которая приходит с завода и расходится по торговым точкам. Погрузочно-разгрузочные работы кипят, водка — товар повышенного спроса, нужна всегда и всем, тем более в такое непростое время…
Я нахожу Матвея в «офисе» — он пьет чай и читает газету. Я с удивлением замечаю, что он слегка похож на молодого Тони Сопрано из еще не снятого сериала…
— В гости или по делу? — Матвей, похоже, не в духе. Это плохо, вопрос предстоит решать скользкий.
— И то, и другое, — говорю я. — Как у вас дела?
— Работаем, — отвечает он неопределенно. — Все как всегда. А че за дело?
Я устраиваюсь на расшатанном табурете.
— Елки-палки, Матвей! Такие бабки гребете и нормальную мебель купить не можете!
Матвей смущенно ерзает на стуле, который, словно в подтверждение моих слов, издает жалобный скрип.
— Нормальная мебель, — говорит он. — Мы — люди маленькие, нам сгодится. Больших шишек у себя не принимаем, все по-простому… Это вы у себя Версаль устроили, барствуете!
— Завязывай прибедняться, — говорю я строго. — Говори по-хорошему, твои бандиты Лёне по башке настучать грозились?
Матвей непонимающе смотрит на меня.
— Лёня? — спрашивает он в недоумении.
— Партнер Миши Афганца, — говорю я раздраженно. — Который на бывший мебельный в центре претендует, забыл?
— Ах этому? — Матвей грозно сдвигает брови. — Пусть скажет спасибо, что вообще его не тронули и не вывезли, по-хорошему поговорили.
— Завязывай, — говорю я. — Лёня этот к нам пришел. С бизнес-планом толковым, попросил помощи — решить с арендой. Долю предложил, все как полагается. А твои откуда нарисовались?
— Это Лёня твой нарисовался, — отвечает Матвей раздраженно. — А мои там и были все время. Мы, между прочим, бывшего директора этого мебельного уже год как охраняем. Ты знал об этом?
— Не знал, — признаюсь я.
— Ну вот… — Матвей, насупившись, отхлебывает из чашки. — Ты, Леха, скажи Афганцу, что ваши не пляшут. У нас такой обычай — кто первый встал, того и тапки. Тут и разговаривать не о чем, вообще оборзели… Миша этот со своей сворой. Ты еще за них вписываешься все время!
— Матвей, — говорю я терпеливо, — давай какой-то компромисс искать. Ну елки зеленые, сколько бы ты поимел с того директора? Штуку баксов в месяц? Было бы о чем спорить! Ты здесь в день минимум в двадцать раз больше имеешь. Не считая остального. И мы уже обещали помочь. Да, Миша не прав, что нас не поставил в курс дела. Что твои люди с того магазина получали. Пусть тоже на уступки идет. А нормальный магазин нужен. Не только нам, городу нужен. Пусть Леня делает магазин, а тебе мы как-нибудь компенсируем ущерб. И моральный, и материальный. А?
